— Хорошо, получим режим открытия. Это действительно хорошо, но мало.
— Мало, — кивнул Люминос. — Нужна большая экспедиция по разведке территории с той стороны. А до этого нужна серия малых вылазок по проверке работоспособности приборов для навигации и связи. Займёшься? — Он вопросительно уставился на Мирона. — Бери своих ребят, и параллельно с изучением режима ворот…
— Думаешь, там джи-пи-эс заработает? — ухмыльнулся Баал.
— Нет, конечно, а вот как поведёт себя компас, хорошо бы понять. А также радиосвязь, двигатели внутреннего сгорания, возможно, огнестрел. Химсостав почвы, воды, воздуха, керны от неглубокого бурения — всё это мы можем получить быстро и почти без затрат.
— А Контора? — напомнил Калина.
— Контору придётся водить за нос. И здесь нам поможет пиар. — Леонид скривился, но продолжал: — Чем громче мы разрекламируем эту затею, тем менее серьёзной её станут считать. Конечно, добавим побольше глупостей в публичную часть. Онил сумеет. Можно устроить настоящее телешоу «Загляни в другой мир», снятое в ближайшем леске.
Все рассмеялись. Да, иногда работа с телевидением приносила неожиданные поводы для веселья — слишком ленивы и тяжелы на подъём оказывались порой маститые звёзды экрана, и слишком хотелось им побольше невероятного и эффектного в их сюжет.
В роли самописца решили использовать обычный барограф — вместо ленты заряжается фотоплёнка, барабан помещается в глухую упаковку с единственным отверстием, закрытым толстым тёмным стеклом, всё это выносится на ту сторону и устанавливается на жёсткий штатив. А с этой стороны, также на штативе, крепится простая лазерная указка. Вот и всё. Смотрителю остаётся по мере необходимости менять батарейки здесь и по мере возможности менять плёнку и заводить барабан там. Уже через месяц таких наблюдений можно было бы обсуждать первый приблизительный результат.
После настройки системы Баал и Лохматый с возвращением не спешили. В этот раз они привезли с собой несколько воздушных шаров и баллончик с гелием. Подвесная корзинка с креплением для видеокамеры, пропеллером и маленьким моторчиком от примитивной авиамодели дома показала замечательный результат — подвешенная на верёвке, она исправно совершала от десяти до пятнадцати оборотов, пока не заканчивался завод. Теперь они наполнили газом шарики, на трёх растяжках вывели всю связку на заданную высоту, а потом подцепили камеру. Первый же запуск показал работоспособность установки — они получили три чёткие круговые панорамы, которые можно будет, не торопясь, проанализировать у себя. Время оставалось, и Баал решил заодно проверить возможность ориентирования по компасу. Они договорились, что он не будет отходить дальше, чем на вершину одного из ближайшего ряда холмов, и не станет гулять дольше двух часов.
Лохматый засёк время и сел возле треноги с прибором. Он почти сразу потерял из виду уходящего Мирона, который пропал в зарослях колючих кустов. Кажется, здесь не было смены времён года, или она выглядела иначе, чем на Земле. Когда бы они ни вошли в эти кусты, они всегда были одинаковыми — жёсткими, колючими и покрытыми листьями. Трава тоже вроде бы не менялась. Он принялся любоваться пейзажем, одновременно пробуя почувствовать присутствие в округе животной жизни, а также степень «одушевлённости» окружения. Не секрет, что некоторые природные места кажутся наделёнными своей собственной жизнью и разумом, в то время как другие представляют собой просто макет леса или поля в натуральную величину. Издавна человек первый род мест населил «духами». Можно спорить о существовании именно таких «духов», какими их представляли себе древние, но бессмысленно спорить об очевидном существовании различия, которое надо бы как-то обозначать. Поэтому Лохматый не заморачивался, термин «природные духи» был не хуже и не лучше других. Он попробовал отыскать здешних «духов» и, если получится, установить с ними контакт. Время от времени он поглядывал на пятнышко от лазерного луча на стекле коробочки с самописцем, но потом увлёкся и забыл обо всём.
Он очнулся, когда на траву перед ним легла его чёткая тень. Вздрогнул, посмотрел на часы. Прошло пять часов с момента ухода Мирона. Лохматый бросил тревожный взгляд на стекло — пятнышко всё ещё торчало на прежнем месте — переход был открыт. Но где же Баал? Лохматому показалось, что он ощущает его присутствие в направлении чуть правее оси своей тени, но расстояние он определить не мог. Почему он не вернулся вовремя? Пойти искать? И, с вероятностью, заплутать самому, не оставив никакой информации о том, что здесь случилось? Нет, так нельзя. Он выдернул из планшета блокнот и начал быстро описывать ситуацию. Мирон ушёл в тринадцать часов по Москве, сейчас — он снова посмотрел на часы — что за ерунда? Сейчас они показывали шестнадцать часов. Но он только что видел стрелку на восемнадцати! А если то же самое происходит с часами Баала и он просто не знает, что пора возвращаться? А если к тому же взбесился компас? Он схватил свой и проверил направление стрелки — она исправно показывала в точности на тот ориентир, который был выбран в качестве «точки севера». Но это ничего не значило — помехи могли быть временными. Лохматый задумался. Баал, находясь в долине и понимая, что приборы ему врут, не сможет определить, куда ему следует возвращаться — с вершины любого холма он будет наблюдать полностью однообразный пейзаж. Нужна привязка, нужен ориентир, заметный с любой точки в округе. Лохматый вскочил и принялся ослаблять крепление связки воздушных шаров. Ох, какие же они оба умники — не могли догадаться сразу же их повесить! Шарики послушно взмыли на длину растяжек. Оставалось ждать.
Здешнее солнце повернулось ещё на пару десятков градусов, когда, наконец, из качающихся кустов показалась песочного цвета бейсболка Баала. Длинноногий и нескладный, как лось, он, как и этот зверь, великолепно чувствовал себя посреди бездорожья. Лохматый ради любопытства посмотрел, что сейчас покажут его часы. Они показали пятнадцать, выходило, что Мирон отсутствовал в точности два часа. А компас? Кажется, с ним всё было в порядке.
— Сколько времени ты ходил? — спросил он у подошедшего Мирона.
— Как договаривались, — с удивлением ответил тот. — Два часа. А хорошо, что ты придумал шарики запустить — очень удобно топать. Я всё время на них оглядывался.
— Оглядывался? — Лохматый не понял. — Почему оглядывался? Ты же на них сюда шёл.
— И туда и сюда, я же говорю — очень удобно.
— Ладно, пошли отсюда.
Они быстро собрали вещи, оставили на память о себе в небе связку воздушных шаров и нырнули в переход. На своей стороне их часы дружно разбежались на пять часов. Выходило, что Мирон провёл в другом мире три часа, а Лохматый восемь. Они решили оставить эту загадку для Калины и Леонида.
