Так он и засыпал. А когда просыпался, вновь сталкивался с всеобщим равнодушием и косыми взглядами. Тогда маленький Титов заново отрекался от действительности, и весь день в его душе пели птицы.
Титов вновь вздрогнул. Покосился на копающегося в схемах Рыжова. Тот никак не отреагировал, и Титов заново воззрился в бездну.
«Вот всё и вернулось на круге своя, с той лишь разницей, что теперь я вовсе не мальчишка. Похоже, в кольце и впрямь что-то есть. Вряд ли поезд — я его и не видел сроду. Хотя я просто не заглядывал так далеко. Мне хватало поверхности, а кто-нибудь, возможно, и впрямь проник за грань. Так что же делать? — Титов помассировал виски. — Один случай несанкционированного разгона уже был. В тот момент, когда Малыш попытался приблизиться к истине. Где гарантии, что подобное не повторится снова? Гарантий нет никаких. Что если корабль и впрямь способен «плыть» — что тогда? Допустим, другая сторона реальности. Но как прыгать без ориентиров? Как потом вернуться обратно? Да и хватит ли топлива? — Титов тёр уже подбородок. — Нет, не хватит. Но ведь есть Светлана… Стоп! Это уже слишком! Да и потянет ли она всё вместе? Саму себя, может быть и да. А вот как быть с остальными членами экипажа? Или довольствоваться тем, что им хватит обретённой истины? Бред. Зачем нужна такая истина, которая равносильна смерти, потому что обратного пути попросту нет? Чёрт, это и впрямь замкнутый круг!»
Титов посмотрел на Рыжова.
— Мы сможем провести внеплановый разворот в ручном режиме?
Рыжов неопределённо хмыкнул.
— Да или нет? — сухо спросил Титов.
— На такой скорости — это безумие. Достаточно одного неверного манёвра и нас унесёт чёрте-куда. Я бы не стал рисковать, — Рыжов выжидательно глянул на Титов. — Есть какие-то проблемы?
Титов кивнул.
— Есть всего одна проблема, но она тревожит меня побольше всего остального.
— Дело в Малыше?
— В нём. Мы чего-то не учли, создавая столь сложный организм. Похоже, человеку и впрямь слишком рано возлагать на себя функции бога.
— Малыш — всего лишь разумная система.
— В том-то и дело, что разумная, — вздохнул Титов. — Только думает эта система не о заданном уроке, а о чём-то своём. Как и человек.
— Думаешь, он представляет серьёзную опасность?
Титов пожал плечами.
— Как я могу ответить на этот вопрос, когда даже приблизительно не знаю, откуда пошло всё это. Если только…
— Что, «только»?
Титов напряжённо молчал, вновь размышляя о чём-то своём. Рыжов ждал. Титов всё же ответил:
— Мне кажется, он общался со Светланой. Ещё там, на Земле, до полёта.
— Думаете, эта индиго могла его чем-нибудь «заразить»? — Рыжов усмехнулся.
— Думать нужно было там, — сухо ответил Титов, поднимаясь из кресла. — Мы же предпочли закрыть на всё происходящее глаза… как нам и посоветовали.
Рыжов недовольно спросил:
— Так что мне делать?
— Просчитай манёвр. От и до. Если есть хотя бы пятьдесят процентов на успешный исход, то это уже что-то.
Рыжов нахмурился.
— Я просчитаю. Только, в этом случае, мне нужен наш «старик».
— Александр Сергеевич в твоём распоряжении, — Титов замер у люка. — Что-нибудь ещё?
Рыжов сказал, не оборачиваясь:
— Мне не понравилось выражение: «на успешный исход».
— Мне тоже, мало что нравится во всём этом.
— Это же полнейший бред! — Женя недоверчиво качнула головой. — Такого не может быть в действительности!
Аверин усмехнулся. Потрепал задумчивую Светлану по распущенным волосам. Девочка никак не отреагировала на этот жест. Лишь прислонила правую кисть к подбородку и оттянула пальцами нижнюю губу.
Женя уставилась в иллюминатор.
Свет в кают-компании еле заметно мерцал. Два дивана — вдоль переборок, письменный стол — посередине, книжный шкафчик — у дальней стены. Всё казалось живым. Тени от мебели раскачивались из стороны в сторону, силясь уловить суть беседы.
Женя всплеснула руками.
— Даже если поверить в эту историю, — чего я, хоть убейте, не могу сделать! — неизменно возникает другой вопрос: как это всё связано с происходящим здесь?
Аверин пожал плечами. Взял со стола карандаш и принялся вертеть в пальцах. Посмотрел на Женю.
— А кто сказал, что всё взаимосвязано?
Женя уставилась в ответ.
— Да тут не нужно быть заправским экспертом криминалистики. Ведь факты же — налицо!
Аверин рассмеялся.
— Ну вот, верить не верим, но играем в факты.
Женя вспыхнула.
— Ну, знаешь ли!.. — Она всё же заставила себя совладать с чувствами и, переведя дух, продолжила наседать: — Это непонятно понятие «плыть» — употребляется и здесь и там! Эта чёртова латынь, и проклятые поезда, что везут людей незнамо куда!
— Так уж и не знамо… — процедил Аверин.
Женя поперхнулась.
— И ты веришь, что именно туда?
— А что мне остаётся делать? Я видел это, как вижу сейчас вас двоих! Я потерял друзей! Чуть было не погиб сам! Чему мне верить, если не собственным глазам?!
Женя задумалась.
— Возможно, эпилептический припадок. Знаешь, существует такое нервное расстройство, именуемое «эпилепсией височных долей головного мозга». Ею ещё страдал писатель Льюис Кэрролл. Тот, что написал сказку про «Алису»…
— Да никакая это не эпилепсия! — взорвался Аверин. — И не сказка. Я это чувствовал, понимаешь? Здесь, в груди! Это было реально! Хоть и происходило невесть где.
Светлана вздрогнула. Обернулась к спорящим. Прошептала:
— Я знаю, что там что-то есть.
— Где??? — в один голос спросили Аверин и Женя.
— Там, — девочка безошибочно указала рукой на диск Юпитера за иллюминатором.
Женя ухватилась за подбородок.
— А что там? — спросил Аверин.
Светлана зажмурилось.
— Я… Я пока не знаю, что именно. Но это именно Оно захотело, чтобы мы прилетели, а не «приплыли».
— Но почему так? — не вытерпел Аверин.
Светлана пожала плечами.
— Мне кажется, что Оно хочет собрать картину воедино: рациональность и иллюзию. И продемонстрировать исход нам. Для того чтобы мы прозрели. Но… — Светлана неожиданно умолкла.
В кают-компании повисла гнетущая тишина. Все ждали, что будет дальше, а Светлана почему-то заплакала.
— Что с тобой, милая? — Женя поспешила утешить шмыгающую носом девочку, но та попросту отстранилась.
— Не прикасайся к ней, — сказал Аверин.
— Это ещё почему?
— Не стоит, поверь мне.
Женя нехотя отступила в сторону.
Светлана стёрла со щёк слёзы, прошептала:
— На этом корабле все что-то потеряли. Это именно Оно устроило всё так. И, скорее всего, Оно нехорошее. Ему что-то нужно от нас, а потому Оно не отпустит.
