'Единственное, что я теперь могу - попытаться уговорить ее отказаться от убийств. И знаю, что никогда не смогу этого добиться. Она говорила, что не желает этого, что каждая смерть заставляет ее страдать, но я не верю. Зато предполагаю, что прежде, чем выйти днем на солнце, она насытилась чьей-то кровью. Нет, я не хочу об этом думать, но мысли сами приходят ко мне, лишь только спадают чары моей прекрасной Лорелеи. Стоит прекратить немедленно этот фарс, сейчас же, как она проснется, но я не могу. Я слишком...' - Артур резко поднял голову. За окном стремительно темнело, и слабого света в купе не было достаточно, чтобы нормально писать, но он все равно писал страницу за страницей этих ненужных, бессмысленных записей, которым предстояло послужить растопкой для камина. Он писал не думая, почти не глядя, но сейчас резко остановился.
'Я слишком...'. Он не мог написать слово на букву 'Л'. Не мог произнести его, не мог даже подумать. Вампиры не могут любить, значит, и он не может позволить себе это чувство к Мицци. И, как он догадывался, теперь уже ни к какой другой девушке.
'Я слишком привязан к Мицци, и не могу найти в себе силы побороть эту дурную, болезненную слабость'.
- Что ты пишешь?
Артур вздрогнул, и карандаш выскользнул из рук. Быстро закрыв тетрадь, он удивленно оглянулся: вампирша более не лежала на диване бездыханным трупом, укрытая от солнечного света его плащом, а с интересом наблюдала за ним. Как давно? Когда зашло солнце? Юноша и вовсе не заметил, как скрытые от него плотной занавеской провинциальные французские пейзажи поглотила ночь, а до Ниццы уже оставалась меньшая часть пути.
- Ничего, - быстро ответил он. - То есть... про музеи. В Риме. Мы ведь туда едем.
Неожиданно ему стало очень не по себе. Ночь, купе в поезде, в котором вместе с ним едет вампир, тишина, которая бывает хуже любого шума. Пристальный взгляд ее немигающих глаз - внимательный, пытливый... манящий и гипнотизирующий. Артуру потребовалось усилие, чтобы отвернуться.
- Ты, должно быть, устал. Хочешь спать?
Он покачал головой. Сложно было представить себе, чтобы он заснул здесь, под носом у вампирши, которая может в любую минуту... Но ведь и он мог убить ее столь же легко и просто. И Мицци, должно быть, догадывалась. Она была не столь глупа, чтобы доверить свою жизнь (или нежизнь) человеку, поведать ему свои секреты и отдаться на волю судьбы. Или просто довериться. Какое хорошее слово. Каким чужим оно казалось сейчас Артуру.
Она пожала плечами. Конечно же, прочла его мысли, но решила игнорировать.
- Buona notte!
- Что?
- Ты едешь в Италию, и даже не дочитал до конца путеводитель? Там в конце есть словарик.
- Откуда ты знаешь?
- Я купила такой же, - улыбнулась она и в доказательство помахала у него перед носом знакомой книжицей.
Она была аккуратно заложена в нескольких места бумажками с пометками.
- Ты успела выучить все языки? За столько-то лет! Английский, французский... еще и итальянский?
- Я открыла путеводитель только вчера. Дай-ка посмотрим... Grazie, spiacente, prego, - она принялась загибать пальцы, - аmore, scusi...
- Самые необходимые слова!
- Конечно.
Их взгляды наконец-то встретились, как ни старался Артур делать вид, что смотрит в темноту окна, а Мицци - скрыться за книгой. Ее ожоги так и не прошли, - отметил он про себя, но стали чуть менее заметны. Что же сделало бы тогда прямое палящее солнце? Девушка сидела на противоположном диване, так далеко, как только можно было в небольшом купе - и все равно в опасно притягательной близости.
- Мне не дает покоя один вопрос, - быстро произнес Артур, лишь бы как-то нарушить тишину - и желательно, не спряжением итальянских глаголов. - Почему они так и не добрались до тебя? Люк и Фабьян, я имею в виду, они ведь...
- Ах, да, охотники, - рассмеялась Мицци непонятно отчего. - Они до меня или я до них - это вечная история. Иногда в войне хочется сделать маленький перерыв... - юноша непонимающе смотрел на нее, и вампирша пожала плечами, словно объясняя и так понятное. - У нас был договор. Тебе-то они могли говорить, что не о чем даже разговаривать с вампиром, но сами так не считали.
- Что за договор? С трудом могу себе представить!
- Все просто. Я сообщила им адреса дневных тайников парижских вампиров - те, о которых я знала.
- Вампиры не любят себе подобных еще больше, чем люди, - невесело заметил Артур.
- Мы - вампиры - те еще эгоисты. Впрочем, как и люди. Только не осуждай меня за это маленькое предательство. Тебе ведь и так есть, за что меня осуждать!
- Я уже давно перестал это делать, - вздохнул он. - И не буду слишком печалиться о судьбе парижских вампиров. Но неужели все было так просто?
- Охотники не знают, что ты не поехал назад в Англию. Конечно, они бы не допустили этого. Это ведь опасно, ты и сам понимаешь. И Люк... особенно Люк. Он так хотел, чтобы я держалась от тебя подальше! И это мне тоже пришлось пообещать.
- Ты прекрасная обманщица!
- Но в этот раз ведь ты сам пришел ко мне. Хоть и, я уверена, обманул своих друзей, обещав им как можно скорее оказаться в Англии. Мы стоим друг друга.
Это 'мы' странным образом задело Артура. Никогда он не думал о них этим маленьким объединяющим словом. Всегда была она - то пугающая, то желанная, но всегда по другую сторону баррикад. И он. Но никогда - вместе. Никогда - мы. Хотя как еще можно было назвать их теперь, едущих в одном купе и столь мило беседующих меж собой.
- А Люк ведь предупреждал, что из твоих сетей невозможно выбраться.
Мицци вновь засмеялась. И снова было похоже, что она знала больше него, и это злило.
- Что еще такое? Он был прав!
- О да, Люк... А ты ведь не знаешь, да? - она пытливо посмотрела на него. - Ну конечно, стал бы он рассказывать! Но это такая милая история, - вновь хихикнула вампирша, - тебе она должна понравиться.
- Ты что-то знаешь про Люка? Но откуда?
- Все это случилось совсем недавно, по мне - так вчера. Но люди ведь быстро растут... взрослеют. Стареют. Вот и Люк тогда был твоим ровесником, может чуть старше. Представь себе эдакого пылкого французского юношу, еще ничего не знающего о вампирах, еще ничего не видевшего в жизни. Его любили женщины, он любил женщин... Немного философ, немного поэт, вечный студент.
- Ты точно имеешь в виду того же Люка, что и я?
- Артур, не смейся! - строго произнесла она. - Все мы меняемся... Может быть, я немного преувеличиваю, но не это важно! Я пытаюсь дать общую картину, не придирайся к деталям. Я ведь давно его знаю, с тех самых пор. С ним было намного проще общаться, когда он еще не помешался на вампирах. Но сейчас рассказ не обо мне, как ни странно.
