Девочка с надеждой вытянула шею, но ничего так и не произошло. Сумрак сгущался, но из него по-прежнему никто не выходил.
Селета, наконец, всё же стащил с неё сапоги и, зашвырнув их подальше под лавку, прошептал:
-До кровати сама дойдёшь?
Светка посмотрела сначала на него, потом на свои израненные ноги. Зрелище и впрямь было не из самых приятных. Кое-где под кожей скопилась водянистая жидкость, а в отдельных местах мозоли от бега уже успели прорваться, и на их месте теперь красовалось розовое мясо. Девочка поморщилась и, прилепив отстающую кожу на место, невольно вскрикнула, больше от неприязни, нежели от боли.
Рядом тут же недовольно засопел мальчишка, и Светка поспешила быстрее закрыть рот, чтобы не выкрикнуть чего-то ещё.
-Ну так дойдёшь или нет? – снова спросил Селета и на этот раз уже в полголоса.
Девочка кивнула, продолжая изучать свои ноги, и одним движением плеч попыталась скинуть с себя ватник, пуговицы которого уже были расстёгнуты. Оказавшись на свободе, Светка что есть мочи разогнула затёкшие плечи и тут же почувствовала, что всё в её теле и впрямь захрустело, как у той совы. Девочке снова пришлось вспомнить недавние события, о которых она уже стала невольно забывать, оказавшись во власти полудрёмы.
-Тогда иди скорее, - нетерпеливо сказал паренёк, - пока никто не проснулся. Вот фонарь.
-А ты куда? – Светка только сейчас заметила, что её недавний спутник сам пока раздеваться не спешил: на нём по-прежнему были одеты телогрейка и самодельные галоши.
-До чулана и обратно, - быстро произнёс Селета и быстро выпрямился. – Сейчас той травы попробую найти, а то ты впрямь без неё завтра на ноги не наступишь.
-Тогда лучше ты фонарь бери – тебе, наверное, нужнее, - кивнула девочка и, неуклюже поднявшись на ноги, протянула лёгкий предмет мальчишке, - а я и так дойду.
-Уверена?
-Ага, - Светка попыталась улыбнуться и осторожно заскользила на негнущихся ногах вглубь комнаты, стараясь подгибать ступни так, чтобы основной вес ложился на их внешнюю поверхность.
Селета подождал, пока раскачивающийся силуэт девочки не скрылся из освещённого фонариком пространства, после чего быстро повесив ватник на гвоздь и смахнув с пола лесную грязь, выбежал из дома.
Светка услышала, как за спиной хлопнула дверь и невольно замерла. Однако этого кроме неё, похоже, больше никто не услышал. Из соседней комнаты доносился размеренный храп, от чего ещё сильнее захотелось спать. Девочке показалось, что это непременно должен быть дядя Дима, по крайней мере, это было так похоже на него. Однако долго стоять и прислушиваться к посторонним звукам она не стала, поспешив поскорее лечь на кровать и дать отдых своему ноющему телу.
Светка положила ноги на металлические дужки и почувствовала, как в горящих ступнях тут же принялась пульсировать кровь. Девочка успела только натянуть на голову мягкое одеяло и издать приглушённый вздох облегчения, после чего мгновенно провалилась во мрак.
Дядька Йэне склонился над печкой и пытался раздуть непослушное пламя, которое извивалось меж поленьев и упорно не желало разгораться. Старик не рискнул на ночь задвигать заслонку в трубе, и видимо пока все спали, проклятый туман всё же сумел залезть в саму топку, чтобы и тут наделать своих нехороших дел. Дядька Йэне вздохнул от напряжения и попытался разогнуть затёкшую спину. Кости неприятно захрустели, а в больной ноге и вовсе неприятно стрельнуло. Однако он всё же выпрямился и, шаркая ногами, направился к заставленному посудой столу.
«Хорошо, что хоть осень на дворе, - думал старик, смахивая крошки на трясущуюся ладонь, - а то бы сейчас мошкара как налетела, никакого покоя бы от неё не было».
Приглушённо скрипнула входная дверь и старик, тут же прекратив своё нудное занятие, отвернулся от стола.
В дом зашёл Сергей и, сняв грязные сапоги, задвинул их под лавку. Он посмотрел на старика и разочарованно покачал головой.
-Что, неужто и впрямь так всё плохо? – прохрипел дядька Йэне, старательно теребя свою пуговицу.
-Похоже на то, - кивнул Сергей и попытался протиснуться к печке, однако завидя, что в топке ничего не горит, тут же замер на месте, и нерешительно оглянулся на старика.
-Да ничего страшного, - махнул рукой дядька Йэне, видя молчаливый вопрос в глазах своего гостя. – Видно влага поутру скопилась, вот головешки-то и отсырели.
-Так керосину чего не возьмёшь? У дядь Паши его, небось, выше крыши! – Сергей заглянул в топку и потрогал поленья. – Да, похоже, эта ночь принесла сплошные разочарования! – он выпрямился и потёр влажными ладонями друг о друга.
Старик замер и испытующе посмотрел в глаза Сергею.
-А чего, кроме вертолёта ещё что поломалось? – тихо спросил он, словно не очень-то желая услышать на него ответ.
-Всё, - кивнул Сергей и сделал большой глоток прямо из стоявшего на столе чайника.
-Как это?
-А вот так. Вертолёт не заводится, «Моторола» Чеснокова теперь напоминает твою рацию – тоже никого не дозовёшься, – да и вся та мелочь, что я привёз для исследований ни хрена не фурычит! – Сергей невольно грохнул чайником по столу и развёл руками.
-Тише ты, - прикрикнул на него дядька Йэне, - дочь разбудишь.
-А она спит, что ли ещё?
-А чего ты хотел после такого перелёта? – захрипел старик, снова склоняясь у печки и силясь чиркнуть спичку. – Да и вчера сдуру допоздна сидели, спорили. Нет бы, сначала ребёнка уложить, а уж потом и тараторить про все эти свои замыслы и задумки, которые к тому же совершенно и не нужны.
-Эх, а я и впрямь балбес! – Сергей покачал головой и медленно сел на стоявшую у стола лавку. – Ведь я даже не представляю, во сколько она вчера легла! Димка меня совсем заболтал.
-Вот и я тебе о том же толкую, - дядька Йэне дунул на пламя, отчего в комнату вылетели клубы золы. Старик закашлялся и принялся размахивать руками, пытаясь разогнать образовавшуюся пыль.
-Она и по мамке, наверное, скучает, ведь связи-то нет, - продолжал сокрушаться Сергей, не обращая внимания на старика. – Маринка там и сама теперь, скорее всего, в трансе. Я уже не помню даже, когда мы с ней последний раз по телефону говорили, - он содрогнулся всем телом. – Что-то я и правда, начудил больно сильно.
Дядька Йэне ещё раз громко чихнул, после чего вытер почерневшее от золы лицо и довольно посмотрел на извивающееся в печи пламя.
