Сев за столик, я отхлебнула кофе. Гадость редкостная. Надеюсь, хоть волчьей шерсти в ней не очень много. Я уже готова была простить Тони, но он все не шел мириться. Ну что мне самой, что ли, идти его искать?
И все-таки под аркой появилась большая серая фигура.
Тони, ковыляя на двух ногах, приблизился к столику и сел на землю напротив меня. Его теперешние размеры позволяли оставаться со мной на одном уровне даже сидя на земле. И, кажется, передние зубы, те, что не помещаются во рту, стали больше. По ним стекала слюна.
¬— Он тебе правда нравится? — спросил Тони.
— Кто? — не поняла я.
— Детектив.
Ах, детектив. Я, честно сказать, уже и забыла, из-за чего мы с Тони поцапались. Я обдумывала какой-нибудь колкий ответ, когда вдруг Тони произнес:
— Если нравится, ты иди.
Вот тебе раз.
— А как же «я тебя никому не отдам», «я за тебя любого на ленты порежу»? — усмехнулась я, пряча за улыбкой целый букет чувств. — Что, забыл все свои обещания?
Тони промолчал. Посмотрел куда-то в сторону.
— А как же наше кафе с пианино и музыкой? С деревянными столиками и удобными диванчиками для посетителей? Ты будешь за стойкой смешивать коктейли, а я буду петь в длинном платье и жемчугах. Ты мне обещал!
В прошлой жизни мы с Тони столько раз обсуждали эту мечту, что я представляла себе это чертово кафе в мельчайших подробностях. В конце концов, ради этого мы все когда-то и затеяли. Меня уже даже не смущало то, что я совершенно не умею петь. Тони всегда был так уверен в успехе нашей затеи, что я смирилась со своей участью будущей певицы.
— Мы не выберемся отсюда, Роза.
Ну вот он это и сказал. То, что мы оба давно понимали.
— Чушь, конечно, выберемся, — мне хотелось, чтобы мой голос звучал как можно беззаботнее, но это было непросто.
— Посмотри на меня, Роза.
В голосе Тони вдруг появилась такая тоска, что мне стало не по себе. Значит, не я одна об этом думала почти все время. И не я одна притворялась, что все еще верю.
Я послушно взглянула на когда-то любимого мужчину. Уже и не человек. Длинные руки с ужасными когтями спокойно лежат на земле, согнутые колени достают до ушей. Уши заросли жесткой серой шерстью. Слюна стекает по подбородку из незакрывающегося рта. Ну и запах… От того, чем он питается. А ничего другого он есть не может, в первые недели пребывания в Городе мы перепробовали все.
— Я сдохну в этом дворе. А вот тебе вовсе не обязательно здесь оставаться.
И это тоже он все-таки сказал. А я не верила, что решится. Что сможет отпустить меня, согласившись остаться тут в одиночестве. И умереть голодной смертью. Ведь если я уйду, кто будет приманкой?
Я поднялась со стула и подошла к Тони, обняла его, заставив себя забыть о жутком запахе.
— Не говори ерунды. Мы обязательно выберемся. Роз в корзине осталось уже не так много.
Когда мы только попали сюда и пытались понять, что и как тут происходит, то решили, что Город нас отпустит, когда розы в моей корзине закончатся. Ну, вроде как, по одному злодею за каждую нашу жертву. Я каждую ночь цепляла розу на грудь очередному монстру, которого заманивала к Тони. Вот только чертовых роз не становилось меньше. Я перестала приносить корзину в наш дворик, чтобы Тони ни о чем не догадался. Глупо, конечно.
— Сколько? Сколько их там осталось?
— Ну, может, пара дюжин, — неопределенно пожала плечами я.
Выносить объятия Тони было непросто. Главное, чтобы меня не стошнило от этой вони.
— Я не успею. У меня в запасе неделя, не больше. Мне все труднее возвращаться.
Тони отстранился и посмотрел мне в глаза. Вот глаза у него остались прежними.
— Я боюсь, что потеряв человеческий облик, перестану тебя узнавать. И нападу. Я ведь все время хочу есть.
Его слова были глухими и скомканными. Мне стало по-настоящему страшно. Вот об этом я никогда не думала.
— Может, я и заслужил все это, — Тони обвел горящим взглядом наш дворик, — но не… Ты понимаешь?
Я кивнула. Куда уж понятнее.
— Пообещай мне, что еще пара дней, и ты уйдешь. Не дай мне…
Он не смог договорить. Отвернулся, спрятал лицо — скорее собачьим, чем человеческим жестом.
— Обещаю.
Я давно знала, что мы к этому идем. Вот и пришли.
— Хорошо.
— Как твоя карта?
Тони с первого нашего дня здесь пытался нарисовать карту Города. Он верил, что улицы перемещаются не просто так, что существует какая-то система, что все-таки есть шанс разыскать мифический дом с красными окнами. Каждый раз, когда я уходила за очередной жертвой, Тони бродил в тумане, рисуя свою карту. Я в эту затею никогда не верила и сейчас спросила о ней только, чтобы отвлечь Тони.
— Мне кажется, я ее почти закончил. Только рисовать все сложнее, — Тони с отвращением посмотрел на свои то ли руки, то ли лапы, — если бы с недельку постоял такой легкий туман, как был пару дней назад, я бы ее дорисовал.
Боже, Тони, неужели ты в это веришь? Хотя, наверное, так лучше. Хоть во что-нибудь верить.
— Было бы здорово.
— Когда уйдешь, не связывайся больше с такими, как я.
А, нет. Ни во что он не верит. Для меня все это придумывает, так же, как я вру ему про розы.
— Ты, правда, не помнишь туда дорогу? — Тони спрашивал об этом уже в тысячный раз.
— Нет, не помню.
Это правда. Я была в доме с красными окнами. В ту первую ночь, когда мы попали в Город. Я потеряла Тони в тумане и вышла к этому проклятому дому. На крыльце стоял дворецкий, и я подошла к нему, чтобы спросить, что это за место и как отсюда дойти до Ист-Энда. Тогда я еще не знала, в какое дерьмо мы вляпались.
— Простите, сэр! — крикнула я, надеясь, что мое льстивое обращение будет приятно дворецкому. — Не подскажете, как добраться до Ист-Энда?
И дворецкий мне ответил:
— Продолжайте вашу игру, пока зверь не съест столько зла, сколько причинил. Две розы — ключ туда, по одной розе — ключ обратно. С полуночи до четверти третьего — твое время. Когда закончите, получите билет к мечте.
Я помню, как меня тогда испугал голос дворецкого. Он говорил, словно железную цепь уронили в жестяное ведро.
А когда я подошла поближе, то поняла, что со мной говорит железная кукла! Это был металлический болванчик в ливрее и парике, и он говорил! Я перепугалась, как никогда в жизни. Бежала оттуда, не разбирая дороги, пока не наткнулась в тумане на Тони. Как я потом ни старалась, найти дороги к дому с красными окнами мне больше не удалось.
Пока я предавалась воспоминаниям, Тони оглядел меня.
— А где твое платье на сегодняшнюю охоту? — удивленно спросил он.
— Вот это оно и есть. Город выдал именно такой наряд, — я крутанулась перед Тони, демонстрируя обновки, — ну, как я тебе?
— Как-то я не уверен, — озадаченно произнес он, — а ты ничего не напутала?
— Не первый год этим занимаюсь. Что Город дал, то и взяла. Как обычно.
Конечно, я и сама разделяла сомнения Тони, но к чему гадать? Все равно ничего не изменить.
— Будь осторожна. У меня плохое предчувствие.
— В смысле, хуже, чем обычно? — попыталась пошутить я.
Ну что может быть хуже, чем то, во что мы с Тони влипли? Но Тони моего юмора не оценил.
— Хуже.
— Да ладно.
Вскоре Тони избавил меня от своего тягостного присутствия, отправившись бродить по Городу в поисках дома с красными окнами. Ну или хотя бы карты, ведущей к нему.
Я еще немного посидела в нашем дворике, а потом поднялась в одну из пустующих квартир, где я обустроила что-то вроде временного дома, и, не раздеваясь, увалилась спать. Только розы из прически вынула, чтобы не сломались. Так уж вышло, что у меня всегда ночные смены.
Сваренная Тони бурда, которую он пытался выдать за кофе, нисколько не помешала мне уснуть.
Глава 3
Меня разбудил будильник. Жуткий агрегат с большими стрелками и двумя железными шапочками на голове. Голове будильника, я имею в виду. Эти часы, как и все остальное, чем мы с Тони пользуемся, принес туман.
