В то замечательно ласковое летнее утро выразитель народных чаяний сидел в высокой траве с японской удочкой и задумчиво смотрел в янтарные глубины Светеня. По осклизлым стеблям неспешно ползали личинки водяного скорпиона, похожие на инопланетных монстров из голливудских ужастиков. Крупные ленивые караси неподвижно стояли в тени кувшинок, по илистому дну шныряла хищная рыбья молодь.
На шелке утренних вод не было ни морщинки, и поплавок с заснувшей черно-лаковой стрекозой торчал из воды как нарисованный. В камышах посвистывали пичуги, и даже многочисленная, но надежно закамуфлированная охрана не нарушала уединения «первого рыбака страны», последовательно сменившего на своем посту и «первого каратиста», и «первого теннисиста». Рыбалка – в среднерусских водах – занятие неспешное, располагающее к философским раздумьям.
Поглядывая на яркую бусину поплавка, Избранник с ностальгической грустью вспоминал, как совсем недавно плавал в загадочных водах большой политики рядом с крупными и мелкими рыбами, между голубыми и белыми китами, но на него, именно на него, указал незримый перст с длинным перламутровым ногтем. Но, даже попав на разделочный стол большой политики и пройдя все мыслимые и немыслимые проверочно-подготовительные процедуры, новый Избранник все еще не знал, в чем заключалась тайна, которую следовало тщательно хранить от конкурентов, а в случае обнаружения немедленно уничтожить. Эта тайна вместе с заветным чемоданчиком осталась у его предшественника, умеющего хранить государственные и корпоративные секреты. Иногда Избранник как бы смутно догадывался, в чем собственно дело и почему молчат военные. Но всякий раз, на подходе к этой воистину закрытой теме, что-то негромко щелкало в его мозгу, и начинала звучать всем знакомая из детства песенка: «Пусть всегда будет солнце…»
Внезапно в мерцающей глубине озера возникло какое-то движение. В облаках придонного ила кишели мальки и, расталкивая мелюзгу, мелькала крупная рыба. Вытянув шею, Избранник до рези в глазах всматривался в озерную глубину и наконец различил предмет ожесточенной борьбы. Это была обычная бутылка. Нет, не совсем обычная! Она обладала неотразимой притягательностью для рыбьего электората: лещи и сазаны толкали бутылку, пихали ее рыльцами и вели, как лучшие футбольные форварды ведут мяч.
Давно позабытый дух неожиданности и авантюры обдул лоб Избранника освежающим ветерком. С некоторых пор в его жизни не было ни счастливых случайностей, ни досадных промахов или иных зазоров, куда судьба могла бы подбросить неожиданную приманку или зловеще погрозить перстом, и Избранник решился… Оглянувшись на дремлющих охранников, он подогнал бутылку к берегу концом удилища. На ней все еще виднелись следы какого-то хитроумного изобретения – голубоватой глины, перемешанной с размокшими сухарями. Внутри бутылки белел сложенный в восемь раз листок из школьной линованной тетрадки. Избранник осторожно отбил камнем сургуч, решительно отвинтил пробку и развернул бумагу.
Письмо было предусмотрительно выведено печатными буквами, чтобы лишний раз не трудить очи государственной важности.
«Уважаемый господин Избранник!» Славно! Хотя лучше было бы написать что-нибудь потеплее, к примеру «народный заступник» или «надежа-государь…». Ну да ладно… А дальше-то что?
«Прошу вас прочесть это послание до конца, ибо оно не бред сумасшедшего или больного белой горячкой, это ПРАВДА, которую я видел своими глазами!»
Ого… Похоже, речь пойдет вовсе не о подаче газа в отдаленную деревушку. Избранник расправил смятый листок и впился глазами в пляшущие строки:
«Я, местный зоотехник Макар Пупорезов, проживающий: поселок Чертухинск, улица нашего знаменитого земляка Ивана Чертухайло, дом 13, обладаю фактами вмешательства в нашу жизнь разумных сил неизвестного происхождения…»
Избранник вздрогнул и запнулся. Привычный трик-трак в мозгу заставил его замереть, словно кто-то переключил тумблеры, и мысль соскользнула на привычные рельсы.
Пусть всегда будет солнце…
Невероятным усилием воли он заставил себя прочитать письмо до конца:
«…рядом с местной скотобойней не раз замечали странных существ, мало похожих на человека или какое-либо известное науке животное. Тем не менее эти чужаки абсолютно разумны, если так можно сказать о жестоких и бессовестных тварях. Местные жители знают о нашествии и называют их „ненаши“ или „иньшие“.
Я не раз задавался вопросом: почему молчат военные и милиция? Дело в том, что чужаки обладают даром внушения и кажутся нам обыкновенными людьми, только с серовато-зеленым оттенком кожи. Наши алкаши к „иньшим“ уже привыкли и даже чокаются с ними, но в последнее время чужаки вовсе обнаглели. На вечерках они пристают к девкам, бывали случаи насилия. Раньше после подобных встреч они умело стирали память о случившемся, но теперь даже на это не тратятся.
Тем временем в окрестностях Чертухинска все чаще пропадают люди, все молодые парни и девки, а некоторые появляются точно из-под земли. Например, у меня на чердаке уже с месяц живет дедушка Ленин, говорит, что скрывается от жандармов.
Господин Президент, человечество в опасности! Если вам еще нужны доказательства, я готов их предоставить и даже выступить по телевидению!
Писано семнадцатого июня сего года, собственноручно мною. Макар Пупорезов».
Задумчиво глядя на письмо, Избранник не вызвал начальника охраны и не приказал доставить сбрендившего ветеринара куда следует, он спрятал послание в нагрудный карман ветровки, педантично смотал удочки и направился в сторону дачи.
Он рассеянно позавтракал, отрешенно покормил домашнего любимца – бурого мишку, подарок предшественника, большого любителя крупных млекопитающих. Косолапый умел кувыркаться, по команде крутил сальто, катался на велосипеде и нажимал на клаксон. Веселкин сейчас же пошутил насчет присвоения генералу Топтыгину внеочередного воинского звания и краткого курса дрессировки, который предстояло пройти самому Избраннику. Как все прочие, эта дерзость осталась без ответа.
Целый день Избранник был молчалив и мягко задумчив, словно в его голове зрел таинственный план. Он всполохами отражался в его больших карих глазах и играл таинственной усмешкой в уголках губ, точно он уже решился на рискованное и не вполне обдуманное путешествие в затерянный уголок Вселенной с жутковатым названием Чертухинск.
И надо сказать, что этот план был абсолютно реален. Как все правительственные сооружения, чертухинская дача была снабжена подземным тоннелем с множеством закодированных замков и буферных дверей, их сканеры были настроены на биологические параметры владельца, включая кожный рисунок и радиус радужки, а электронные замки имели индивидуальные углубления для ладони, точнее ладошки.
