пеплом. Сила схлынула, как ушедшая с берега волна, и притаилась спокойная внутри. На несколько секунд накатила слабость. Пришлось немного постоять и отдышаться. Прекрасно, что Пашка убежал, правда как- то подозрительно быстро. Богдан заглянул в комнату к сестре.
— Майя, идем что-нибудь перекусим.
Ту дважды просить не пришлось.
В холодильнике достали кусочек сливочного масла, клубничное варенье на дне банки. Намазали на хлеб масло, сверху — варенье и упоенно уплетали за обе щеки.
Богдан смотрел на сестру, любуясь ею. Она так походила на мать. В ее синих глазах он видел маму. Нежная, милая, красивая. Непонятное томление сдавило грудь, брату захотелось сделать что-нибудь для нее приятное. Сию минуту. Сейчас же. Какое — нибудь чудо. Вот бы оживить хотя бы бабочку на столе! На клеенке бабочки были выбиты ярким узором. Новая сила уже поднималась, чувствовалась и плескалась внутри, как волны моря, облизывая песок. Синие бабочки, как глаза девочки, представились очень отчетливо. Волны силы внутри, словно разбившись о берег, взлетели брызгами бирюзовых мотыльков. Одна взмахнула крыльями, легким ветерком преодолела барьер в голове, и полетела к лицу сестренки.
— Ой, бабочка! Откуда она? — вдруг спросила сестра и протянула руку к рисунку скатерти. — Живая? Смотри.
Богдан смотрел и не верил. Со стола, действительно, вспорхнула бабочка!
«Если сядет на нос Майе, то… — подумал брат, — нет. Это невозможно. Это мои мысли, мои фантазии…».
Бабочка мягко приземлилась на нос девочки. Та скосила на неё глаза и засмеялась.
«У нас галлюцинации, — все-таки подумал Богдан. — У обоих. Как такое может быть?» — он не мог осмыслить увиденное. Если бы один это видел — можно было бы решить, что померещилось. А двое….
— Откуда они? — Майя хохотала. — Как красиво. Это ты наколдовал?
Девочка безоговорочно поверила бы, скажи сейчас, что ее брат — волшебник. В этом возрасте и в деда Мороза еще верят. А сейчас ей так не хватало материнской нежности и чуда. Хотя бы такого маленького. Но эта сила… С ней надо было разобраться. Как появилась? Как работает? Для чего она?
Богдан улыбался, слушая чистый смех сестренки. Он посмотрел на клеенку, подумал, что можно бабочек сделать еще больше, и вихрь синих мотыльков закружил вокруг стола. Майя протянула руку. В воображении Богдана бабочки сели на руку сестры. В реальности — они облепили ее руку полностью.
— Не страшно? — улыбаясь, спросил брат. Он все еще был сильно удивлен. Это у него так получается?
— Нет. Это так здорово. Это как так выходит? Они настоящие? — она коснулась одну из бабочек пальчиком. — Не чувствую. Как иллюзия…Но так по- настоящему. Это же ты делаешь? Как у тебя получается? — Майя крутила руку с сидящими на ней мотыльками.
— Просто подумал…
Богдан представил, что бабочки лучше бы смотрелись рядом с рукой, и тут же все крылатые насекомые вспорхнули с кисти сестры. Она дирижировала, мотыльки порхали в нужном направлении.
Так. Интересно. А убрать как? Он попытался развеять их. Получилось только увеличить расстояние между ними. Мотыльки разлетелись синими огоньками по кухне. А если так — втянуть их в свою голову. Или подумать, чтоб бабочки вернулись обратно… Те дружно сели на клеенку и остались там уже привычным рисунком.
Майя сидела огорченная, глаза стали подозрительно важными.
— Подожди, я тебе еще попробую фокусы показать, — сообщил брат.
Развернул ладонь и попробовал представить на ней птичку. Красногрудого снегиря. Сила, вытолкнулась из головы, как ветер, и просто разошлась в пространстве. А на ладони появился снегирь.
«Так просто? — подумалось Богдану. — Что хочу, то представляю? И все?»
— Как ты это делаешь? — восторг сестры был громким. Она протянула руку к птичке. Снегирь по желанию Богдана перелетел на ладонь сестры.
— Не знаю. Сам не понимаю. Волшебство какое-то. Представляю и все… — он посмотрел в окно. Там, словно по взмаху волшебной палочки, стал красиво падать снег.
— Снег! — охнула сестра, взмахнув рукой. Птичка взлетела и растворилась в воздухе. Майя открыла окно. Но там было тихо и бесснежно.
Богдан вытолкнул силу дальше, и снег за окном начал падать с тихим шуршанием. Майя рукой ловила иллюзорные хлопья. Улыбалась, радуясь белому снегу. Такому неожиданному в октябре.
— Он даже не холодный, — улыбаясь, она повернулась к брату. — Как ты это делаешь? — в который раз спросила она.
Тот пожал плечами.
— Представляю и оно получается. Только никому не рассказывай об этом. Хорошо? — попросил Богдан. Он даже не знал, как относиться к этому. Может сегодня день волшебства? А может быть эти фокусы как-то связаны с той силой, что копилась у него внутри?
— Почему? — сестре хотелось похвастаться таким замечательным братом, у которого вдруг получилось наколдовать бабочек, птичку и снег.
— Ну, во-первых, тебе не поверят, назовут лгуньей. А во-вторых, — Богдан сделал паузу, — это навредит мне.
— Как?
— Меня заберут у тебя… — Богдан почему-то даже не сомневался, что так и будет, если о его способностях будут знать. С таким даром людей изолируют или вербуют … — Это будет наш маленький семейный секрет, хорошо?
— Хорошо, — радостно подтвердила сестра. — Никому не скажу. Даже Паше.
— А Паше — тем более… — сурово заключил брат.
— Покажи еще что-нибудь, — заерзала на стуле сестра.
Богдан усмехнулся.
— На сегодня, думаю, чудес достаточно. Завтра еще покажу. «А уроки все сделала?» — послал сестре мысленный вопрос.
— Ой, я уроки не сделала, — Майя проворно вскочила со стула и бросилась в комнату. Богдан хитро улыбнулся.
Несколько дней сожитель не появлялся в квартире, что устраивало обоих детей. Без него им было спокойнее. Майя была для своего десятилетнего возраста очень самостоятельной. Училась неплохо. Старалась не отлынивать, не бездельничать на занятиях. Брат помогал с уроками. Домой теперь обычно возвращалась с одноклассницами из их дома. А брат каждый день показывал ей какие-нибудь фокусы.
Однажды днем, когда Майя уже вернулась из школы, в дверь позвонили. Она тихонько подошла к двери. Богдан попросил никому не открывать вообще, особенно в его отсутствие, и даже не разговаривать через дверь. Заглянула в глазок. За дверью стоял Паша.
— Майя открой, — тот словно почувствовал девочку за дверью. Вид у него был возбужденный. — Я свои ключи в прошлый раз оставил в коридоре на вешалке.
Майя глянула на крючок для ключей. Там висел комплект его ключей. Вот и хорошо, что ключи не у него. Не хотелось его пускать в дом.
— Дядя Паша, мне Богдан запретил открывать дверь.
— Да, что я тебе чужой что ли? — не выдержал визитер. Он прислонился лбом к двери.
«Не чужой, но и не приятный гость», — пронеслось
