и не держится постоянно. Это огорчало и… радовало.
— Пойдем, прогуляемся? В магазин зайдем, продукты надо купить, — как-то предложил вечером брат, когда с Майей уроки были сделаны. Та быстро согласилась.
Вечерело. Они шли по малолюдной улице. Болтали о пустяках. Вспоминали беззаботное детство, когда еще отец был с ними. Майя больше ни словом не обмолвилась о испугавшем ее поступке брата. Тут к ним подошла группа мальчишек. Школьники. Наверное, шестиклассники. И спросили, не найдется ли сигаретка закурить.
— Да, — просто согласился Богдан.
Майя его дернула за рукав.
— Ты же не куришь, — тихо удивилась она.
— Но они же этого не знают, — он подмигнул сестре. Вид у него был, как у заговорщика. Он вытащил из кармана свою ладонь и внутренней стороной протянул мальчишкам. Майя, увидев, хитрый прищур брата, промолчала.
— Всем дать, или только тебе? — поинтересовался он.
Попросивший, нагло ухмыльнулся и развязно ответил: «Ну, если ты такой щедрый, то угости всех».
Богдан улыбнулся шире. Майя старалась сохранять серьезное лицо, наблюдая, как дворовая компания берет по очереди из раскрытой ладони мнимые сигареты.
— А огонек не дашь? — спросил все тот же главарь мальчишек.
Богдан засунул пустую руку в карман, тут же вытащил. Щелкнул пальцем, и мальчишки по очереди подставляли лицо к пальцу, глубоко затягиваясь невидимыми сигаретами. Вожак с наслаждением выдохнул «сигаретный дым» и широко улыбнулся.
— Классные сигареты. Спасибо.
Майя все-таки улыбнулась. Наблюдать, как мальчишки держат пальцами несуществующие сигареты, курят и при этом выглядят такими счастливыми, было забавно.
— Курить вредно, — с улыбкой заметила она. И, возможно, пацаны что-то ей бы обязательно ответили, но она была с человеком, что не поскупился на сигареты для всех, широкой души человеком. Поэтому они промолчали, демонстративно делая глубокие затяжки, и с предовольными лицами выпускали «колечки дыма». Колечек Майе не было видно, поэтому смотрелось, как рыбки в аквариуме выпускают воздух, широко открывая рот. Она с трудом сдерживала смех.
— Смешные. А что они будут делать, когда «докурят»? — не выдержала сестра, когда они отошли. Богдан пожал плечами.
— Пойдут по домам. Без всяких приключений на свою пятую точку. И я попробовал донести до них мысль, что курить не так круто, — с улыбкой добавил он.
Они зашли в магазин, что был недалеко от дома. Как частых покупателей их все знали, да и брат с сестрой знали здесь всех работников. Пока набирали привычный перечень продуктов — молоко, хлеб, масло, Богдан заметил, что пара подростков, воровато озираясь по сторонам, запихивали за пазуху курток банки кофе. Сразу несколько штук. Богдан улыбнулся. Вытолкнул силу. Та нависла над воришками. «Воровать нехорошо» — погладил по голове этой мыслью. Парнишки, как пришибленные, стали быстро вытаскивать из-за пазухи припрятанные товары и складывать их на свободное место витринной полки.
«Интересно, насколько хватит моего посыла?» — подумал парень, провожая мальчишек взглядом. — Если судить по заиканию Майи, то на недели две-три».
— Богдан, здравствуй, — окликнул его знакомый жилец их дома. — Можешь помочь?
— Что нужно сделать? — быстро отозвался парень.
— Коробки перенести с подсобки.
— Легко, — согласился он. — Майя подожди меня немного.
Та кивнула и пошла бродить по магазину. Помощь заняла около десяти минут.
— Грузчик у нас заболел, приходится за двоих работать, — после перегрузки сообщил знакомый. Он протянул Богдану купюру в пятьсот рублей.
— Да не надо, — начал отнекиваться парень.
— Держи, честно заработал. Кстати, не хочешь так по вечерам подрабатывать?
— Можно, — сразу согласился парень.
— Оплата сразу. Время — 20.00. Постоянное. Машина приезжает и ее разгружать нужно. Тогда и оплата больше. Даже, когда выйдет второй грузчик — помощь нужна будет.
— Хорошо. Завтра к 20.00 — буду здесь.
Магазин был недалеко от дома, поэтому и время и место Богдана устраивало.
— Ну, всего хорошего! — знакомый подал руку парню, и Богдан, попрощавшись, вышел.
— Молодец, — похвалила товаровед, стоявшая рядом. — И парень хороший — помочь нужно, и нам, действительно, грузчик нужен. Вовку я рассчитать хотела. Ленивый и вороватый.
Возле дома Майя обогнала брата и первой влетела в подъезд.
— Кто последний, тот моет посуду после ужина, — быстро произнесла она.
Богдан улыбнулся. «Конечно, ага», — он подумал, что наивная сестра не представляет, что ему ничего не стоит заставить ее помыть вечером посуду, просто направив капельку своей силы с мыслью, что ее очередь мыть. Но он, естественно, такого не сделает.
Его взгляд наткнулся на сидящего человека на лавочке. Дядя Ваня Останин. Житель их дома, тремя этажами выше.
Добрейший человек с золотыми руками. Мастер по дереву. Мастерил всевозможные вещи. Всей ребятне своего и соседних домов сделал свистульки. Причем работать мог прямо на улице, и свободные дети постоянно собирались возле него гурьбой. Да и прохожие останавливались посмотреть на работу мастера. Мог починить любую мебель. Он никому не отказывал в просьбе и был нарасхват. Работа у него была постоянно. Но платили ему не всегда деньгами. Бутылка водки, как считали многие, была самая лучшая расплата. Дядя Ваня не мог отказать, когда его просили о работе, не мог отказаться и от такого сомнительного вознаграждения. Он был веселым жильцом и нужным человеком. Его любили и спаивали. Жильцы дома, внимая просьбам его жены, всегда расплачивались деньгами, причем передавали их ей. А чужие заказчики делали по-своему. Дошло до того, что дядя Ваня мог на несколько дней уйти в запой. Страдала его жена и дети. Простаивала работа. Жильцы сокрушались.
И сейчас пьяный дядя Ваня сидел на скамейке и рассказывал про свою жизнь случайному незнакомому слушателю. Богдан притормозил, хотел попросить дядю Ваню подняться с ним. Думал проводить до квартиры. Но стал свидетелем, как сын и дочь Останины, ребята школьного возраста, выскочив из подъезда, пытались сначала уговорить пойти домой, потом поднять отца со скамейки. Безрезультатно. Дядя Ваня фыркал, сползал и «протекал» сквозь их руки, как песок. Девочка плакала. Сын крепился. Богдан попытался с ними поднять Останина, но тот словно угорь выскальзывал и заваливался на лавочку. Дети ушли в подъезд. Богдан с жалостью посмотрел на пьяного. Тот сидел и пытался сфокусировать взгляд на пареньке. Получалось неважно.
— Дядь Вань, а ведь пить плохо.
Тот глянул на Богдана. Парень поймал его хмельной взгляд. Его надо было отрезвить.
— Знаю, Богдан… А ты хороший парень, — речь понемногу выровнялась.
Убрать бы хмель полностью. Богдан взялся за внушение, направляя понемногу силу, заставляя организм собеседника избавляться от алкоголя. Через несколько секунд взгляд Останина стал проясняться.
— И дети у меня хорошие, — он тяжело вздохнул. — Только вот я какой-то непутевый.
— Вы — хороший человек. Водка — не хорошая
