Затем они услышали голос преподобного Мура, который звал Кэти. Они подняли голову и увидели его на вершине холма, возле хозяйственного сарая. Сердце Тимми заныло, когда он понял, что их совместное времяпрепровождение подошло к концу. Заметив их, отец Кэти спустился с холма и направился к ним. Кэти тут же отпустила руку Тимми. Он почувствовал немедленное желание снова прикоснуться к ней, но сдержался. Сегодня у него и так было достаточно неприятностей. Ему не нужно было, чтобы преподобный Мур еще и злился на него.
- Вот ты где, - сказал проповедник, подходя ближе.
Он выглядел усталым и измученным.
Его лицо было одутловатым, пот стекал со лба и щек. Его редеющие волосы прилипли к коже головы:
- Ты готова идти, дорогая? Твоя мама уже в машине. Она очень устала.
- Да, я готова, наверное, - oна посмотрела на Тимми и улыбнулась. - Еще раз спасибо, Тимми. За все.
Он улыбнулся в ответ и попытался удержаться на ногах.
- Да, Тимоти, - сказал преподобный Мур, протягивая руку, - спасибо, что позаботился о моей маленькой девочке. Ты хороший мальчик. Твои родители должны гордиться тобой.
Тимми пожал его руку, стараясь держать крепкую хватку.
- Спасибо, сэр.
Проповедник заметил разбитое надгробие.
- Боже правый. Это уже третий камень, который я вижу сегодня. Не говоря уже о том, что земля проседает. Ты заметил это?
Тимми кивнул.
- Да, это происходит по всему кладбищу. Мы думаем, что под землей есть пещера.
Преподобный Мур вскинул брови.
- Правда? Ну, меня это не удивляет. Вся эта местность изрезана известняком. Но я бы подумал, что мистер Смелтцер должен был поставить в известность церковный совет. Честно говоря, я разочарован общим видом кладбища в последнее время. В конце концов, это не только место для наших близких, но и отражение церкви и самого Бога.
Тимми не знал, что ответить, поэтому постарался выглядеть задумчивым и озабоченным.
Смеясь, преподобный Мур схватил его за плечо и сжал.
- Мне очень жаль, Тим. Это вопросы для взрослых, а не для тебя. У тебя будет много времени, чтобы беспокоиться о таких вещах, когда ты станешь старше.
- Преподобный Мур, могу я спросить вас кое о чем, прежде чем вы уйдете?
- Конечно, можешь. O чем, сынок?
Тимми указал на разбитое надгробие.
- Ну, мы с Кэти хотели узнать, что это значит. Оно странно выглядит.
Проповедник опустился на колени рядом с надписью и изучил выцветший символ и надпись.
- Это старый талисман для пау-вау. Я даже не знал, что у нас на территории есть что-то подобное. Таких больше не встретишь.
- Поувоу? - Тимми представил себе индейцев, танцующих в кругу под бой барабанов.
- Полагаю, в школе вас этому не учат, - сказал преподобный Мур. - Пау-вау - это то, во что верили наши предки. Думаю, некоторые из пожилых людей в округе верят в это и сегодня. Эта часть Пенсильвании была заселена в основном немцами, англичанами и ирландцами. Когда они приехали сюда, они привезли с собой свои обычаи, фольклор и верования. Конечно, все они были добрыми христианами. Но во многих случаях у них не было места поклонения и священника, который следил бы за их верой. В некоторые города раз в месяц приезжал проповедник вроде меня, но у него было много других городов, которые он тоже должен был посетить, поэтому поселенцы были предоставлены сами себе. Иногда они отступали от учения Господа. Так и появилaсь пау-вау. Это была смесь христианства и их собственного фольклора. Некоторые называют это "белой магией", но вы знаете, что об этом говорит Библия.
Тимми, который большую часть проповедей писал рассказы на полях церковного бюллетеня, не знал, что в Библии говорится о белой магии, но он кивнул, как будто понял, потому что хотел понравиться отцу Кэти. Раньше это не имело для него значения, но теперь, когда они официально собирались быть вместе, это казалось очень важным.
- "Ты не должен позволить ведьме жить". Конечно, пау-вау - это не совсем колдовство, по крайней мере, в моем понимании. Это больше суеверие, чем что-либо другое. Я знаю только одного человека в этом районе, который якобы все еще практикует его, и это Нельсон ЛеХорн в Семи Долинах. И он кажется милым джентльменом. Конечно, он не посещает нашу церковь, но вряд ли мы можем ставить его под сомнение только за это. Мое общение с ним всегда было приятным. Похоже, он знает, что такое Божья любовь.
Тимми неловко сдвинулся с места, и проповедник, похоже, понял, что отклонился от темы.
- В любом случае, есть старая байка о нашем церковном дворе. Вон те старые ворота, на которых вы, мальчики, играете, - это все, что осталось от первоначальной церкви Голгофы. Наша была построена после того, как первая сгорела дотла, - oн усмехнулся про себя. - Я уже много лет не вспоминал эту историю. Предположительно, наши предки - первые прихожане Голгофы - были одержимы демоном, который последовал за ними сюда из Старого Света. Они призвали Господа помочь им победить чудовище и похоронили его в яме где-то позади церкви, которая, конечно же, находилась в этой части кладбища. Чтобы никто не потревожил землю, на месте захоронения установили надгробный камень, на котором были высечены символы пау-вау, чтобы держать упыря в ловушке. Как я уже сказал, это всего лишь история. Монстров не существует. Они - выдумка, в отличие от реального зла в этом мире.
Тимми с новым интересом уставился на потрескавшийся камень. Он подумал, что эта история - самое замечательное, что он когда-либо слышал от преподобного Мура, и удивился, почему он не говорит о таких вещах во время своих утренних воскресных проповедей. Если бы он говорил, Тимми бы обратил на это больше внимания.
- Ну, Кэти, нам пора идти. Твоя мама все еще ждет. Она очень устала. Мы все устали, я думаю.
- Хорошо, папа, - oна бросила еще один взгляд на Тимми, и выражение ее лица было смесью грусти и волнения. - Пока, Тимми. Увидимся в воскресенье?
- Конечно. Ни за что бы не пропустил.
Ее отец посмотрел на них обоих странным, озадаченным взглядом. Его взгляд задержался на Тимми еще на мгновение. Казалось, он был озадачен. Затем, не говоря ни слова, он повел Кэти обратно на холм.
Тени становились все длиннее по мере того, как солнце двигалось к горизонту.
Тимми шел домой, и хотя день был долгим и тревожным, его шаг был легче. Он переживал за Барри, волновался за Дага, злился на мистера Смелтцера и был потрясен судьбой Пэтa Кемпa и возможными судьбами других пропавших людей, но он также был весел. Он нравился Кэти. Кэти сказала, что они будут вместе.
Кэти держала его за руку. Все остальное как-то меркло по сравнению с этим.
Жизнь не была бесконечной. Теперь он это знал. Но лето было бесконечным. Или, по крайней мере, так казалось.
Страх был сильной эмоцией, но и любовь тоже.
Он смотрел на свою раскрытую ладонь и удивлялся тому, что совсем недавно она держала руку Кэти Мур.
Глава 11
Когда Даг вернулся домой и вошел в дом, его мать, раскинувшись в кресле, смотрела повтор синдицированного сериала "Трое - это компания"[25].
Громкость была увеличена, и дом наполнялся звуком консервированного смеха.
Она едва обратила на него внимание, когда он вошел в гостиную. Кэрол Кайзер была в той же ночной рубашке, что и два дня назад, а ее волосы были спутаны и немыты. Пустой пакет с картофельными чипсами "Utz" лежал рядом с ней, и крошки усеивали ее колени. Бутылка водки стояла на полу, прижавшись к стулу.
- Я дома, - сказал Даг.
Ее глаза метнулись в его сторону:
- Где ты был? Я звала тебя раньше. Я хотела, чтобы ты поехал на своем велосипеде в Спринг Гроув и забрал мне кое-какие вещи.
Ее речь была невнятной, движения - дергаными. Даг взглянул на бутылку и увидел, что она почти пуста. По опыту он знал, что она присоединится к другим пустым бутылкам, разбросанным по всему дому, а потом она начнет новую.
