много укрытий, но нам не нужно было пробивать себе путь.
Хотя это было странно.
Чем ближе мы подходили, тем мертвее становились вещи: ни звуков животных, ни насекомых... ничего. Мне это не понравилось. Что-то подсказывало мне, что мы попали в дерьмо, и оно становилось всё глубже с каждой минутой.
Мы продолжили.
Я не могу честно сказать вам, на что был похож этот страх. Именно от этого холодного ужаса моя кровь казалась ледяной водой. Это было в каждой клеточке моего тела, дрожь. Я знал страх и раньше, я жил с ним день за днём там, но никогда не было ничего даже отдалённо похожего на то, что было во мне в тот день.
К тому времени я опередил Барбера и Рошланда, идя впереди. Каждый шаг был хуже предыдущего. Я беспокоился не о вьетконговцах и народной армии, а о чём-то совершенно другом. Я просто не знал, что это.
Через десять минут я остановился как вкопанный.
Я жестом пригласил Барбера и Рошланда вперёд.
Я хотел, чтобы они увидели то же, что и я, потому что я начинал сомневаться в собственных глазах.
Они подошли ко мне сзади, и я просто показал.
- Дерьмо, - сказал Барбер.
Она висела на деревьях и кустах - длинные тягучие пряди прозрачной слизи, похожие на сопли. Воздух был пропитан её запахом: резким, едким, как аммиак. От вещей исходил грязно-жёлтый туман, собираясь по дну джунглей клочьями наземного дыма.
- Какого хрена? - сказал Рошланд, тыча стволом своего шестидесятого в капающую массу.
Вещество зашипело, когда коснулось металла.
- Что это? - спросил я Барбера.
По измученному выражению его лица было очевидно, что он уже видел это раньше или, по крайней мере, знал, что это такое.
- "Смеющийся человек", - вот и всё, что он мог сказать.
- Это что? - сказал Рошланд. - Что это за фигня?
- Плохое дерьмо, - сказал я себе под нос.
"Смеющийся человек" был дефолиантом.
Сначала ВВС возлагали на него большие надежды, но что-то случилось, и проект закрыли. Это была официальная версия... и оттуда пошли слухи. Это дерьмо - "Смеющийся человек" - не убило листву, как предполагалось, по крайней мере, не сразу. На работу ушло несколько недель.
В промежутке произошли неприятные вещи.
Жители, соприкасавшиеся с ним, как бы сходили с ума и убивали друг друга. Ходили всевозможные слухи о каннибализме и членовредительстве. То, что я знал, было в основном слухами и какой-то сумасшедшей чушью, которую мне рассказал разведчик морской пехоты в баре в Сайгоне. Ему и примерно восемнадцати или двадцати другим разведчикам пришлось возглавить группу шпионов Агентства на север, в деревню, которую ВВС случайно обрызгали этим веществом. Он сказал мне, что "Смеющийся человек" был не дефолиантом, а биологическим загрязнителем. Он слышал, как об этом шепчутся шпионы. Биотоксин.
Когда они добрались до деревни, никого не осталось: всё население было мертво, около двадцати пяти мужчин, женщин и детей. Место воняло до небес; все эти тела пролежали в летней сырости почти неделю. Большинство из них раздулись и разложились, а некоторые были съедены. Шпионы вскрыли несколько трупов и обнаружили, что их желудки были полны полупереваренных фрагментов человеческой анатомии. Некоторые были обглоданы до костей односельчанами. Некоторые кости были сломаны, костный мозг высосан.
Другие были просто растерзаны к чертям.
По его словам, это было похоже на чёртову скотобойню.
Позже той же ночью, когда они возвращались в зону высадки, нагруженные сельскими жителями в мешках с телами для дальнейшего тестирования, к ним подошёл патруль Северного Вьетнама. Очевидно, "Смеющийся человек" тоже их задел. Они были сами не свои. У них не было никакого оружия... и их глаза светились жёлтым в темноте. Прямо как рождественские лампочки, сказал разведчик. У них изо рта шла пена, как у бешеных собак. Морские пехотинцы разнесли их к чёрту всем, что у них было: ручными пулемётами, автоматами, пистолетами-пулемётами, дробовиками, гранатами - и всё равно подонки шли. Он сказал, что разрядил целую обойму в одного гука, а этот мелкий ублюдок всё равно полз на него, как кусок швейцарского сыра. Морским пехотинцам удалось сдержать их достаточно долго, чтобы добраться до высоты и вызвать артиллерийский удар по этим сумасшедшим узкоглазым. Артиллеристы в пожарной части напичкали их до чёртиков своими сто пятыми.
Позже выяснилось, что это были вовсе не северовьетнамцы, а патруль рейнджеров армии южного Вьетнама. "Смеющийся человек" превратил их в убийц, и им было наплевать, какую форму ты носишь. Все были врагами.
Это всё, что я знал, и этого было достаточно.
Очевидно, ВВС всё ещё распыляли это дерьмо. У меня была хорошая идея, почему мы должны были опустошить эту деревню.
- Может быть, нам стоит повернуть назад? - сказал я Барберу.
Он покачал головой, как я и знал.
- Я возьму на себя ответственность, - сказал он. - Не трогай эту дрянь.
- Чёрт возьми, Дэвис, что это за дерьмо? - спросил Рошланд.
- Крутой дефолиант, - сказал я ему и вышел.
По мере нашего продвижения джунгли редели, сухие и мёртвые. "Смеющийся человек" прилипал к подошве наших ботинок, как слизь. Охристый туман был повсюду. Мы вдыхали его. Я чувствовал, как он обжигал моё горло и носовые проходы. К тому времени было слишком поздно поворачивать назад; мы все были заражены.
Земля мёртвых? Чертовски верно.
Примерно в это же время Барбер и Рошланд начали меня беспокоить. Я знал, что устал и, возможно, даже заразился "Смеющимся человеком", но они начинали выглядеть забавно. Как будто они изменились или что-то в этом роде. Они казались тоньше, их глаза никогда не моргали. Их кожа имела странный пепельный оттенок. Я надеялся, что это моё воображение. Я действительно так думал.
Мы с Рошландом гуськом следовали за Барбером, отставая на приличное расстояние.
Мы могли видеть, как он очень осторожно двигался сквозь сухие кусты. Внезапно он остановился. Он подал нам сигнал рукой и присел за куст. Что-то было
