и что! Мы торопимся, помнишь?
Рик почесал голову.
- Ну, я не знаю, что это, и его там быть не должно. Мне принести его?
Джойс уставилась на него.
- Зачем?
- Знаешь, чтобы сообщить об этом.
- Ты что, спустил мозги в бумажный платок, когда в последний раз сморкался? Эта дорога перекрыта. Никому нельзя по ней ходить, потому что там опасность провалов. Что ты скажешь Клэр, Эйнштейн? "О, Клэр, мы были на той закрытой лесозаготовительной дороге, знаешь, той, по которой никто не должен ездить, потому что нам нужно было где-то спрятаться, чтобы мы могли ТРАХАТЬСЯ два часа, и мы нашли это ведро, полное мыла..."
- Понял, - сказал Рик. - Не подумал об этом. Так что я просто оставлю ведро здесь?
- Забудь об этом чёртовом ведре, - она протянула руку, выхватила свой ботинок из его руки.
- Не забудь свой носок, - сказал он и протянул ей носок.
- Я тебя сейчас ударю! - она выхватила носок.
Рик ухмыльнулся.
- Ого, ты сегодня такая задиристая. Мне это нравится.
Джойс просто сердито на него посмотрела.
- Просто заткнись и садись в грузовик! Ты шевелишься хуже, чем девяностолетняя женщина!
Рик рассмеялся про себя.
"Да, она та ещё сука, всё верно. Жаль, что я её люблю".
Он вернулся в грузовик, собирался завести его, но...
Джойс закричала.
Резкость крика заставила Рика чуть не обмочить штаны. Внезапно Джойс что-то пнула, и оно прыгнуло прямо на колени Рика.
- Что, чёрт возьми, не так?
- Это! - ответила Джойс и продолжила визжать. Она указала вниз, в подножие, куда уронила свой ботинок. - Там что-то было! Что-то живое!
- Что, в твоём ботинке?
- Да, да, да! Что-то заползло в мой ботинок! Думаю, это крыса!
Теперь она обнимала его, с отвращением и ужасом.
Рику это даже понравилось.
- Расслабься, детка. Ничто в мире не причинит тебе вреда, пока я здесь.
Её истерика продолжалась.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Рик, убей её! Я так боюсь крыс!
Рик ухмыльнулся.
"Похоже, всё, что мне нужно сделать, чтобы стать героем сегодня вечером, - это раздавить грызуна".
Здесь, среди болотных крыс? Он много на кого наступал.
- Успокойся, дорогая, я здесь.
Он включил свет в потолке. Но никаких признаков крысы в подножии он не увидел, и ничего не услышал.
- Ты уверена? Если бы здесь была крыса, мы бы услышали, как она шуршит.
- Я УВЕРЕНА! - рявкнула она. - Когда я засунула ногу в ботинок, я почувствовала её пальцами - она двигалась, Рик! И я также услышала её, лёгкий щелчок, словно её зубы щёлкают друг о друга!
Рик огляделся, затем погладил свою дубинку под сиденьем.
- Дорогая, я не думаю, что это...
Она отчаянно потянула его за рукав.
- Может быть, - прошептала она, - может быть... она всё ещё в ботинке.
Рик поднял ботинок.
"На ощупь... немного тяжёлый..."
И что-то двигалось внутри.
Он поднял дубинку, готовый ударить её торцом по крысе. Но когда он перевернул ботинок, оттуда выпала не крыса, которая начала бегать по полу грузовика.
Это был таракан.
Размером с крысу.
* * *
- Клэр? Клэр? С тобой всё в порядке?
Клэр чувствовала себя мёртвой во сне, но она не могла быть мёртвой - она всё ещё думала, она всё ещё чувствовала.
Это был кошмар, но... другого рода.
Она была в середине самого сексуального сна в своей жизни - и он ей нравился - но потом всё изменилось. Безумная оргия, казалось, длилась часами и часами, и в ней Клэр делала то, чего никогда бы не сделала в реальной жизни - самые похотливые вещи. Это было как в видео, которые она смотрела: отчаянная сексуальная распущенность, вакханалия. Во сне её два партнёра были безликими, лишёнными индивидуальности. Но им не нужны были имена, им не нужны были лица - они были просто игроками из подсознания Клэр; чтобы служить своей цели, им не нужно было быть кем-то, им нужно было только делать, потому что, делая, они выполняли свою функцию: раскрывать то, что психика Клэр пыталась раскрыть о ней. Сон был таким освобождающим...
Но затем он изменился.
"Нет, нет, нет", - подумала она.
Он изменился вокруг неё, её любовники растворялись, сцена растворялась и затем превращалась в...
Нет!
...в яркие белые огни в кабинете для вскрытий ВВС, холод стального стола на коже её голой спины.
И искажённое лицо Стюарта Уинстера, ухмыляющегося ей сверху вниз.
Сначала всё было так же: её полный паралич, царапины шила, прочерчивающие тонкие линии на её животе, и слова, которые она никогда не забудет...
- Не-не-не волнуйся, Клэр. Я не-не-не причиню тебе вреда, пока не закончу.
Какую же жестокость со стороны её подсознания было с ней сделать: возбудить её восхитительно эротичным сном, а затем бросить его прямо в середину самого ужасного воспоминания в её жизни.
Теперь он домогался её этой отвратительной, деформированной при рождении рукой, и всё, что могла сделать Клэр, это чувствовать ненависть, бушующую внутри дрожащего, неподвижного контейнера, которым было её тело. В конце концов рука убралась с изнурительной медлительностью, но жестокость кошмара усилилась; казалось, что из неё вытаскивают что-то длиной в десять футов. И затем...
ШЛЁП!
- Хм-хм, а вот и подарок, Клэр. Я достал его специально для тебя.
Что-то тяжёлое и мокрое упало ей на низ живота. Оно было горячим. Она не могла представить, что это, и не могла этого увидеть, потому что её паралич не позволял ей поднять голову. Это было похоже на кучу горячего, скользкого мяса.
Затем мясо
