– Сзади, Эмма! Хью, он достает пистолет!
Все же, несмотря на всю присущую нам изобретательность, силы были неравны, а твари сражались, как если бы от этого зависела их жизнь. Впрочем, скорее всего, так оно и было.
Что-то твердое врезалось мне в висок, и на мгновение я обмяк на спине пустóты, пытаясь остановить вращающийся вокруг меня мир. Мисс Овсянку поймали и швырнули на землю. Вокруг царил хаос, ужасающий и кровавый хаос. Твари постепенно брали верх и теснили нас во двор.
И тут откуда-то сзади донесся знакомый рев. Ко мне уже вернулось ускользающее сознание.
Обернувшись, я увидел Бентама, мчащегося в гущу битвы верхом на своем мрачведе. Оба насквозь промокли, пройдя через Панпетлекон тем же путем, который ранее преодолели мы с Эммой.
– Привет, юноша! – поприветствовал он меня, подъезжая ближе. – Помощь нужна?
Прежде чем я успел ответить, в мою пустóту снова выстрелили. Пуля прошла через край ее шеи и чиркнула меня по бедру, прочертив кровавую полосу на моих разорванных брюках.
– Не помешает! – крикнул в ответ я.
– ПТ, ты слышал, что сказал мальчик! – обратился к медведю Бентам. – УБЕЙ ИХ!
Медведь ринулся в свалку, размахивая своими огромными лапами и сбивая тварей на землю, как кегли в боулинге. Один из врагов подбежал к зверю и выстрелил в него в упор, целясь в грудь. Медведя это, похоже, раздосадовало. Он поднял тварь и швырнул в сторону. Вскоре, объединив усилия моей пустóты и мрачведя, мы заставили тварей перейти к обороне. Когда мы вышибли столько их бойцов, что их осталось не больше десятка, они повернулись и побежали.
– Не дать им уйти! – закричала Эмма.
Мы бросились в погоню – кто бежал, кто летел, кто скакал на медведе или на пустóте. Мы гнались за ними по дымящимся развалинам домика попугаев, а затем по земле, усеянной грызунами, катапультированными сюда в ходе организованных Хароном беспорядков. Твари явно спешили к арке ворот в массивной внешней стене крепости.
Мисс Сапсан с криками летала над ними, пикируя на бегущих тварей. Она заставила одну из них упасть, сильно клюнув ее в затылок. Но это, а также атаки пчел Хью лишь подстегивали девятерых оставшихся бежать еще быстрее. Мы начинали отставать, а моя пустóта шаталась все сильнее. Из полудюжины ран на ее теле лилась черная жидкость.
Твари мчались, не разбирая дороги. Когда они подбежали к воротам, железная решетка поползла вверх.
– Остановите их! – закричал я в надежде, что меня услышат Харон и его буйная толпа.
И тут меня осенило: мост! Внутри моста оставалась еще одна пустóта. Если бы мне удалось своевременно взять ее под контроль, возможно, я смог бы остановить тварей.
Но нет. Они были уже за воротами и неслись к мосту, а я безнадежно отстал. Когда я миновал ворота, пустóта уже перебросила пятерых из них на Дымящуюся улицу, где топталась лишь небольшая кучка амброманов, явно неспособная воспрепятствовать побегу тварей. Четверо тварей ожидали своей очереди на краю моста.
Мы из последних сил бежали к мосту, и тут я ощутил в своем сознании пустóту, сидящую внутри. Она уже сгребла троих из четверых оставшихся тварей и переносила через пропасть.
Стой, – вслух произнес я на языке пустот.
Во всяком случае, я был уверен, что сказал именно это, хотя, возможно, что-то исказилось в процессе перевода, или стой на языке пустот очень похоже на брось. Вместо того чтобы остановить языки и вернуть брыкающихся перепуганных тварей на нашу сторону моста, пустóта их просто бросила. (Удивительно!)
Все странные люди по нашу сторону пропасти и все наркоманы на противоположной стороне подбежали к краю, провожая взглядами падающих сквозь желто-зеленый туман тварей. Они выли и махали руками и ногами, пока с громким плеском не погрузились в кипящую реку и не исчезли из виду.
По обе стороны моста началось ликование, и хриплый знакомый мне голос произнес:
– Так им и надо! Все равно никогда не давали чаевых!
Это изрекла одна из двух все еще торчащих на пиках голов.
– Разве ваша мама никогда вам не говорила, что нельзя плавать на полный желудок? – хохотнула вторая голова. – НАДО ПОДОЖДАТЬ ДВАДЦАТЬ МИНУТ!
Одинокая тварь, оставшаяся на нашей стороне, бросила пистолет и подняла руки вверх, показывая, что сдается. Пятерка, преодолевшая мост, быстро исчезала в туче пепла, поднятого с земли порывом ветра.
Мы стояли, глядя им вслед и понимая, что их уже не догнать.
– Проклятье! – выругался Бентам. – Даже пять тварей способны серьезно нам вредить.
– Я с тобой полностью согласна, брат, хотя если честно, не знала, что тебе не наплевать на судьбу остальных странных людей.
Мы обернулись и увидели, что к нам, целомудренно завернувшись в шаль, идет мисс Сапсан, уже снова превратившаяся в человека. Она сверлила Бентама взглядом, и выражение ее лица было угрюмым и недружелюбным.
– Привет, Алма! Как я счастлив снова тебя видеть! – с несколько преувеличенным радушием произнес он. – И конечно же мне не напле… – Он неловко откашлялся. – Ну как же, ведь именно благодаря мне ты не сидишь до сих пор в тюремной камере! Ну же, дети, скажите им!
– Мистер Бентам нам очень помог, – признал я, хотя на самом деле мне совершенно не хотелось встревать в разборки между братом и сестрой.
– В таком случае, прими мою благодарность, – холодно ответила мисс Сапсан. – Я позабочусь о том, чтобы Совет Имбрин узнал о той роли, которую ты здесь сыграл. Вдруг они сочтут возможным смягчить твой приговор.
– Приговор? – резко обернулась к Бентаму Эмма. – Какой приговор?
Он горько скривил губы.
– Изгнание. Уж не считаете ли вы, что я стал бы жить в этой дыре, если бы мог поселиться где-то еще? Меня подставили и несправедливо обвинили в…
– …пособничестве, – закончила за него мисс Сапсан. – В сотрудничестве с врагом. В многочисленных предательствах.
– Алма, я работал как двойной агент, выуживая у нашего брата информацию. Я уже тебе это объяснял! – Он умолял, протянув к ней руки и униженной позой напоминая нищего. – Ты же знаешь, что у меня есть все основания ненавидеть Джека!
Мисс Сапсан подняла руку, останавливая излияния брата. Она уже слышала эту историю и не желала выступления на бис.
– Последней каплей стало предательство твоего деда, – обернулась она ко мне.
– Это был несчастный случай! – возмущенно задохнувшись, воскликнул Бентам.
– Но что же тогда произошло с суул, который ты у него взял? – спросила мисс Сапсан.
– Я сделал его инъекции нескольким испытуемым!
Мисс Сапсан покачала головой.
– Мы переконструировали твой эксперимент и выяснили, что испытуемым ввели суул крупных рогатых животных, что может означать лишь одно – суул Эйба ты приберег для себя.
– Какое абсурдное и совершенно голословное обвинение! – воскликнул он. – Так вот почему я тут гнию! – Я не мог понять, он притворяется или искренне удивлен. – Я знал, что мой интеллект и выдающиеся лидерские способности представляют для тебя угрозу. Но не знал, что ты падешь так низко ради того, чтобы убрать меня с дороги… Тебе известно, сколько лет я посвятил борьбе с распространением амброзии? Зачем мне присваивать суул этого бедняги?
– Затем же, зачем нашему брату нужен юный мистер Портман, – ответила мисс Сапсан.
– Это обвинение я не собираюсь даже опровергать. Я надеюсь лишь на то, что туман предубеждения рассеется и ты увидишь правду. Правда заключается в том, что я на твоей стороне, Алма, и всегда на ней был.
– Ты на той стороне, которая в данный момент соответствует твоим интересам.
Бентам вздохнул и униженно посмотрел на нас с Эммой.
– Прощайте, дети. Я был очень рад знакомству с вами. А сейчас я вернусь домой. Спасение ваших жизней не лучшим образом отразилось на этом старом теле. Но я надеюсь, что когда-нибудь ваша директриса придет в себя и мы еще увидимся.
Он приподнял шляпу и вместе со своим медведем зашагал прочь, направляясь к расположенной в крепости башне.
– Вот истеричка, – пробормотал я, хотя на самом деле мне было его немного жаль.
