— Знаете, — встал я с лавочки и начал ему отвечать, собирался предложить, что дам ему материалы или копии, пусть сам размещает и набирает от руки электронные документы, как меня вновь прервал телефонный звонок со всё той же мелодией, но уже другой картинкой.
На этот раз звонил парнишка Рид, самый молодой из подручных офицеров. Помню, как вчера ему было плохо от вида измождённого и опустошённого трупа. Надо бы его вообще снять с этого расследования, пусть чем-то другим занимается.
— Детектив! — раздалось буквально криком из трубки, я не успел даже первым ответить и что-то произнести, — У нас тело! Ещё одно! Такое же! — после панических слов последняя фраза была произнесена медленно, с ощущением тотального шока и понижением голоса прямо до шипения, словно человек терял голос, — Адрес послал СМСкой, скорее! Вы нам нужны! — после чего он бросил трубку, вообще не дав мне ни слова сказать.
Вибросигнал оповестил о принятом сообщении. Мелодий на звонки у меня много, а вот на сообщения до сих пор ничего путного не выбрал. Жужжит себе и жужжит, я уже даже привык как-то. Внутри был адрес, так что я полез в приложение нашего участка, только для своих, чтобы за мной послали машину и забрали отсюда.
— Нужно бежать, срочный вызов, — дал я понять «библиотекарю», что наша беседа подходит к концу, хотя она и без звонка весьма двигалась к завершению.
— Не забудьте позвонить, — вежливо напомнил мужчина мне о визитке, — Буду вам очень признателен, и спасибо хотя бы за само известие о гибели маэстро. Распишу всем, чтобы не ждали от него вестей и ответов, — Полез он в карман за ключами от магазина, позвенев брелоком, и направился прочь вдоль улицы, туда, откуда мы и прогулялись до этих лавочек.
— Ты там только источник информации им не указывай, — предупредил я, — Не хватало мне ещё репортёров, черпающих новости с форумов по оккультизму. Не говори про Лондон ничего, просто, так и так, мол, известие о смерти Уокера. Вам это, видимо, важно…, - не стал я уж совсем просить его держать язык за зубами, проболтается ведь по-любому всё равно.
— Будет исполнено, но с вас всё ещё последние материалы маэстро, — напомнил он, предлагая услугу за услугу, — Пишите, обсудим цену, буду ожидать вашего письма с информацией, что дело раскрыто и его тексты вам более для следствия не нужны.
— Подумаю, — отмахнулся я, — Если в прессе шумихи не появится, может и вышлю сканы его писанины…
Я проводил его взглядом, пока он не скрылся в отворённой двери его магазинчика, а вскоре подъехала за мной и машина с Беном, патрульным водителем. Так что через какое-то время меня уже подбросили по адресу из сообщения констебля Рида, где был найден новый труп.
Миттельшпиль
Маленький частный домик в уютном районе, одноэтажное бунгало, а на заднем дворе, прямо на газоне лежало обезображенное тело женщины в нежно-розовом халате и небольшим белым полотенцем, которое, по идеи, закутывало её волосы после душа.
Картина в воображении рисовалась такая — перед сном, приняв на ночь ванну, она вышла сюда подышать или, быть может, полюбоваться ночным небом. Хотя мне помнится, туман вчера стелился достаточно густой… Но, может, отсюда был всё равно хороший вид на звёзды, кто знает.
И здесь на неё кто-то совершил нападение, хотя офицеры вот говорят, что чужого присутствия не обнаружено, даже служебных собак приводили, но ничей след взять не удалось. Есть лишь соседка, которая зашла в гости и обнаружила тело, живёт через дорогу в доме напротив.
К ней-то я загляну, но наличие нового исхудавшего тела сейчас буквально переворачивало всю концепцию расследования. Ещё вчера это был странный загадочный случай, а теперь можно смело предполагать, что в городе завёлся изощрённый маньяк, серийный убийца.
— Репортёров сюда не подпускайте ни в коем случае, — дал я указание офицерам максимально строгим голосом.
Чем меньше будет паники среди народа, тем будет лучше. Тем более, не дай бог, у женщины тоже отметины «укуса» на шее. Сразу «Лондон после полуночи» начнётся по всем газетам и телеканалам. Такое здесь устроят… Подумать страшно. Можно попросить начальство дать в новостях, что из-за густого тумана участились случаи преступлений и нападений, пусть попросят не разгуливать жителей ночами по возможности. Комендантский час пусть власти введут. Но вот о жестоких убийствах пока ничего разглашать не стоит.
— Зовут Лори Гамильтон, — докладывал Рид, — Работает в пекарне неподалёку. Она не повар, не пекарь, а просто стоит за кассой, собирая товары с полок для покупателей. Булочки, сэндвичи, пирожные, хлеб и всякое такое.
Но мысли о еде мгновенно улетучились из моей головы, едва глазам открылось зрелище, которое способно долго преследовать и мучить в невыносимо кошмарных снах. Меня обдало замогильным холодом, словно неумолимые призрачные всадники крохотными копытами пробежали по спине, стимулируя каждую клеточку позвоночника.
Мёртвое смотрело на меня из глубины темнеющих глазниц, словно не желало покидать этот мир, пробираясь сюда визуальным кошмаром из потустороннего таинственного мира, о чьём существовании образованные и рациональные люди предпочитают даже не задумываться.
Достав из брюк светлый платок, я прикрыл рот и нос, так как даже с расстояния человеческого роста ощущался трупный смрад, и принялся медленно обходить лежавшее иссушенное тело под вспышки фотоаппарата нашего фотографа.
Всё точь-в-точь, как и вчера. Тонкие костлявые конечности местами плотно обтянуты кожей, местами, наоборот, виднеются складки. Обескровленный цвет, серо-зелёный, совершенно мерзкий, отталкивающий и не естественный для человеческого тела. Обмельчавшие губы обнажали торчащие челюсти ровных белёсых зубов, белые глазные яблоки впали далеко в череп, на кончиках исхудавших тоненьких пальцев красовались длинные ногти.
Справа на шее, к моему огорчению, виднелись две чёткие и знакомые по вчерашнему телу отметины. Будто бы уколы шила, однако, вероятно, через шейные вены и артерии у несчастной женщины буквально выкачали всю кровь, доведя тело до внешности жертвы бесчеловечного голодомора.
Я так и не получил заключение экспертов из морга насчёт трупа Уокера, надеюсь, что за сегодняшний день его уже успели осмотреть и изучить. А теперь к ним стоило отправить и эту даму, может, обнаружатся какие зацепки. Нет сомнений, что «почерк» тот же и орудие убийства — некий насос с откачкой жидкостей из тела. Орудуют ночью, да ещё и туман им на руку. Сукины дети…
Пока её упаковывали в чёрный мешок, я оглядел весь задний дворик, забор ограждения, развернулся к дому, отсюда он выглядел отнюдь не таким привлекательным, как с парадной стороны. Искошенная дверца чердака, неухоженная крыла со следами паутины и птичьего помёта, да ещё и ворох прошлогодних листьев, уцепившихся и приклеившихся к потемневшей и неухоженной черепице. Не настолько запущенный вид, конечно, как у сторожки на кладбище, но всё равно зрелище не самое приятное.
Предстояло допросить соседку, так что я взял с собой Рида и направился в дом напротив. Он был побольше, но только вширь, больше комнат, так как тут проживала не одна дама, а целое семейство. Главным было уловить связь между кассиршей пекарни и каким-то писателем-сатанистом, впрочем, ничего не мешало этой одинокой женщине быть участницей его, так сказать, «паствы». По типу Лоусона.
— Мадлен Таббс, — говорил мне офицер, — Подруга, соседка, это она нас вызвала.
Нажав на кнопку звонка, я стал вслушиваться в быстрые шаги, которые с той стороны двери стремительно к нам приближались. Дверь открыла женщина лет сорока в неброской домашней одежде и платком на голове, собирающим волосы так, чтобы те не мешались в делах по дому.
— Миссис Таббс? — спросил я, — Детектив Лэмбс, я бы хотел вам задать пару вопросов.
— Да, конечно, — поправила та верхнюю пуговицу своей лёгкой кофточки, — Конечно, проходите, — пригласила она нас внутрь, и мы прошагали в небольшую гостиную, — Может, вам чай или кофе сделать? — любезно предложила хозяйка дома, но мы с Ридом отказались.
