Джек хотел сказать: «Почему бы и нет?» – но почти сразу сообразил, что колокольчик с шеи может соскользнуть.
– Учитывая, что я буквально меняю свои габариты на бегу, может получиться нехорошо, – согласился он неохотно. – И тащить твой тяжеленный фонарь в зубах можно, когда ты размером с лошадь, а вот обычной лисице это неудобно… И что ты предлагаешь?
– Выманить сприггана в то место, которое будет удобно нам, а не ему, – ответила Ширла и оскалилась. – Думаю, ты и сам догадываешься, как можно привлечь его внимание издалека.
Невольно Джек перевёл взгляд на Сирила.
– Правильно мыслишь, – ровно откликнулся тот. – Звук скрипки может быть очень громким, в диапазоне от восьмидесяти до ста десяти децибел. Чтоб ты понимал, рок-концерт – это примерно сто пятнадцать децибел… Так что великан меня заметит, я гарантирую. Проблема в том, что убежать я не смогу. Я, э-э… слишком увлекаюсь.
– Он ничего не видит и не слышит вокруг, когда играет, – наябедничала Ширла. – Ну и вообще у него физическая форма похуже твоей, Джек. Без обид, Сирил… Короче, я раздумывала над другими вариантами. Ну там запалить костёр в определённом месте и так далее, но это менее надёжно: если ветер будет дуть в другую сторону, то спригган может и не почуять дым. А мы не можем себе позволить караулить его всю ночь. Если б у нас был, например, охотничий рожок…
– Ничего бы не изменилось, – сказала Эшлинг веско. – От этого чудовища способен убежать только Джек.
«Получается, ответственность всё равно на мне».
– Ощущаю давление, – пробормотал он. И улыбнулся: – Шучу. И что ты предлагаешь?
Ширла интригующе наклонилась к нему, скрестив руки под грудью, и двинула бровями:
– У меня есть гениальная идея. Посадить Сирила тебе на шею, вернее, на спину. Он будет пилить свою скрипку, а ты – внимательно смотреть по сторонам. Увидишь сприггана – беги со всех лап и уноси Сирила.
– А он не свалится? – с сомнением протянул Джек. – Погоди, это звучит, как будто я уже согласился, но…
Она сощурилась:
– Ты согласишься. А что до Сирила, то у нас есть замечательная длинная верёвка. Я с ней поговорю, и она охотно скрепит ваши узы. Боевые узы, я имею в виду, – хохотнула Ширла. – А когда Сирил попросит – сама развяжется. Ничего сложного, я так для рыбаков уговаривала леску распутаться. Ну, или запутаться – смотря по их поведению.
…План не предполагал, что Джек будет таскать на спине Сирила всё время – надо было донести его только до контрольной точки примерно через пятьсот метров. Там была удобная пещера с несколькими ответвлениями. Альфред Росс и Эшлинг собирались отвлечь сприггана, чтобы позволить Сирилу спуститься на землю и потом спрятаться в подземном туннеле.
– Ну а потом ты чихнёшь в него огнём, в великана, я имею в виду, он снова рванёт за тобой – прямиком к ловушке, – азартно излагала план Ширла. – Фредди с Эшлинг тоже спрячутся, на всякий случай. А ты заманишь сприггана к яме с силками, и вуаля, дело сделано! Да, до ямы от контрольной точки тоже метров пятьсот-шестьсот, и примерно на полпути я буду прятаться и подстраховывать тебя. Даже если эта чёртова арфа вылезет не вовремя, я тебя прикрою. Ну, а Сирил прикроет остальных своим серебряным колокольчиком. Как тебе план?
– Ужасный, – честно ответил Джек. – Могу поспорить на золотую монету, что обязательно где-то что-то пойдёт не так.
– О, ну это обязательно, – согласилась Ширла охотно. – Но попробовать стоит. Тем более что лично я ничего лучше уже не придумаю… Твоя нога точно в порядке?
«Беспокоится за меня».
– Достаточно в порядке, чтобы я справился, – хмыкнул он как можно более беззаботно. – Если что, случайно падать в яму с силками и трагически помирать я не собираюсь. У меня большие планы на эту жизнь, знаешь ли.
– Смотри не сглазь, – добродушно поддел его Альфред Росс. – Мой Чарли тоже говорил про большие планы на жизнь, когда сел на этот чёртов байк и… – и он вдруг осёкся, бледнея.
По пещере словно холодок пронёсся, вызывая мурашки по спине.
«Он вспомнил сына? – подумал Джек; у него тянуло под ложечкой, как если взглянуть вниз с большой высоты. – Преодолел чары Неблагого и вспомнил?»
– Чего там с байком, а, Фредди? – спросила Ширла, искоса глянув на него.
Вид у неё тоже был напряжённый; похоже, что не только Джек подумал о том, что память к Альфреду вернулась… Но, так или иначе, Альфред успел овладеть собой. Лицо у него по-прежнему было окаменевшее, словно не живое, однако когда он заговорил, то голос его звучал вполне обычно.
– Да неважно. И если так подумать, то нисколько Джек на моего Чарли не похож, – добавил он тихо, невпопад. – Ты-то весь душа нараспашку, хотя секретов у тебя на самом деле хватает… А Чарли был нелюдимый, сердитый, на язык злой. Только мы с Молли и знали, что он-то домашний мальчик, добрый, маму с папой любит… Хоть он и злился, когда Молли его обнимала. На тебя, пожалуй, похож, – обернулся он к Сирилу.
– Значит, мне повезло, что мать меня никогда не обнимала, – елейным голосом ответил тот. – А то мало ли что я бы сказал своим злым языком.
– Не язви, – хмыкнула Ширла, поднимаясь. – Надо быть дружными и поддерживать друг друга в критической ситуации, всё такое. Ну, за работу? У нас есть пара часов до заката, как раз успеем отрепетировать.
Посуду после трапезы никто мыть не стал.
Как философски заметил Альфред, если всё пройдёт удачно, то отчистить её можно и потом. А если неудачно – посуда им больше не понадобится. Джек не спорил, но пока все собирались, отлучился всё-таки побриться и заодно ополоснул чашки, просто так, на удачу. Одна треснула; как назло, он не мог сообразить, чья эта.
– Пусть будет моя, – пробормотал он, выставляя чашки у костра. – Я-то справлюсь, даже если что-то пойдёт не так… Так что если что и случится, то пусть со мной.
Утешало его то, что в полумраке трещина выглядела почти незаметной.
Ширла провела за эти сутки действительно впечатляющую работу.
Ползучие силки выглядели отвратительно. Они, вероятно, побаивались солнечного света, а потому сбились в кучу в той части ямы, куда не попадали прямые солнечные лучи. Верней, сейчас уже косые, ржаво-тёплые: солнце изрядно наклонилось к горизонту, и то ныряло в розовато-оранжевые облака, то снова появлялось, но уже ниже. Жирные, маслянисто блестящие лианы и впрямь напоминали щупальца; они были сизого цвета, но с разных углов выглядели то синеватыми, то зеленоватыми, то трупно-серыми. Кроме самих лиан – «ловчих лоз» – росли ещё прямые жёсткие побеги с широкими, больше мужской ладони, гладкими листьями чуть вытянутой формы, тоже сизыми. По словам Ширлы, листья давали тень, так необходимую силкам.
– Говорят, тут, на землях Эн Ро Гримм, есть целый лес – целиком из этой мерзости, – рассказывала она чуть нараспев, как старую легенду, глядя вниз, на беспокойно шевелящиеся лозы, похожие на червей или змей. Глаза у неё сейчас выглядели тёмными, но одновременно сияли, как у настоящей древней колдуньи. – Буквально лес! Там побеги мощные и разветвлённые, как старые дубы; кроны сплетаются, образуя сплошной покров, и ни один лучик солнца не пробивается сквозь него. Ловчие лозы там хитрые и наглые – их не отпугнёшь каким-то там обычным факелом, нужен колдовской огонь… или рябиновый дым – он получается, когда горит масло, настоянное на ягодах рябины. Или рябиновые благовония… Видишь, как лианы блестят? Это сок. Он ядовит. Сначала немного жжётся, а потом парализует. Дыхание замедляется, мысли тоже… но думать ты продолжаешь, увы. И всё чувствуешь – как тебя пеленают лозы, как смыкаются они в кокон, и сока становится больше. Как побеги прорастают сквозь тебя, хотя ты ещё жив; как ты превращаешься в пищу для них… Иногда, после обильной трапезы, силки расцветают – прекрасные соцветия-грозди цвета индиго, похожие на глицинию. Очень редко вызревают семена. Если хочешь выжить врага из дома – подсади к нему в сад силки и жди, – ухмыльнулась Ширла. – С этой целью обычно семена и покупают. Ну, а я отобрала их у дебила, который решил, что одинокая девушка – лёгкая добыча, – закончила она уже обычным голосом, без напевности и сказочности.
