как и все в моей семье, получил приглашение, но… – Его голова поникла. – У меня не было того, что они искали. Я был полным нулем. Магическим ничто… должен был обладать хоть чем-то, но нет.
– Магическое… ничто, – повторила я. Мы снова вернулись к бессмысленным словам.
– А вот твоя мама… Она была выдающейся, – продолжал он обрушивать на меня поток информации. – Талантливая. Такая же красивая, как ты, с длинными темными волосами и янтарно-золотистыми глазами. На любом балу она становилась королевой. И, конечно же, как и Томас, была лучшей в классе. Я не смог обучаться в академии вместе с ней – не прошел испытания, – но всегда оставался рядом и поддерживал ее. Стал работать на ферме. – Он выставил вперед ладони. – Твоя мама не часто об этом говорила, но из академии она ушла из-за какого-то семейного проклятия. Навсегда отказалась от мира магии и хотела, чтобы ее дети тоже держались от него подальше. – Он покачал головой. – Так должна поступить ты. Так должен был поступить Томас. Но я отпустил его. Это моя вина…
У папы слегка заплетался язык. Интересно, сколько самогона он выпил? В любом случае он точно верил в то, что говорил. Все эти фантастические идеи казались ему реальными. По крайней мере сейчас, когда алкоголь затуманил его разум.
– Он сам хотел уехать, – возразила я, ловя каждое папино слово, пытаясь осмыслить все, вникнуть в суть. Затем положила руку на его исхудавшее плечо. – Он бы все равно настоял и добился своего. Он бы считал, что поступает правильно. Деньги, хорошее образование с перспективой хорошей работы – ты бы не смог его остановить. Никто из нас не смог, даже если бы мы знали, чем это закончится.
Хотя у Рори, возможно, получилось бы, внезапно подумала я. Томми не раз обращался к нему за советом и всегда прислушивался.
Отец тяжело вздохнул и потер шею.
– Наверное, ты права. – Он помолчал и покачал головой. – Я-то думал, они с тем соседским мальчишкой смогут присматривать друг за другом, как это бывало в детстве.
На меня, оглушая, обрушился новый поток сведений.
– Постой, ты сейчас говоришь про Рори?
Папа покачнулся.
– Когда-то мы с Пэм Уилсон отлично ладили. Они с твоей мамой были не разлей вода. Некоторое время вместе учились в школе. А потом твоя мама умерла, и тот мерзкий кретин, ее муж, сильно запил. Он всегда был неприятным типом. Я просил Пэм уйти от него, обещал помочь, но что я мог сделать? А потом в городе появилась Эмилия. Они с твоей мамой тоже дружили…
– Пап. – Я склонилась к нему и коснулась его руки, пытаясь вырвать из воспоминаний прошлого. В памяти всплыло, как наши с Рори мамы вместе сидели за кухонным столом с бокалами хереса и смеялись, но это было очень давно, когда мама была еще молода, полна жизни, а папа не измучен болезнью. – Что там насчет Рори? Он тоже отправился в тот колледж?
– Паршивый ублюдок разбил мне губу, помнишь? – Папа провел ладонью по лицу. – Я никогда не видел такой скорости.
Он говорил о Баке, отце Рори. Обычно тому даже повода не требовалось, чтобы поразмахивать кулаками. Вот только я спрашивала про сына Бака. По всей видимости, в папином сознании началась путаница в хронологии событий и людях. Сейчас у меня не было ни времени, ни особой причины во всем этом разбираться. От Рори мне приходила пара открыток из Невады – то есть он находился в противоположном конце страны от школы, где учился Томми. К тому же Рори никогда мне не врал. Единственная клятва, которую мы дали друг другу, – всегда говорить правду.
Я тяжело плюхнулась на стул напротив отца, моя рука соскользнула с его плеча. В его словах чувствовалась искренность, а еще – действие алкоголя. Трудно было понять, где заканчивается реальность и начинается фантазия. Тем более после такого количества выпитого самогона.
– Я так понимаю, это договор? – Я пролистала пачку бумаг и тут же нашла ответ на свой вопрос. Вся информация, вплоть до мельчайших деталей, содержалась в последнем разделе.
Если Билли прибудет на испытания, все деньги из приветственного набора останутся у него; если он получит место в академии, сможет претендовать на финансовую помощь. Все мы обязаны хранить молчание: если кто-то из нас обмолвится хоть словом, поплатится жизнью. И уже в самом низу шла приписка: «В случае если АБИТУРИЕНТ не явится на Отборочные испытания, это будет считаться нарушением договора, и семья АБИТУРИЕНТА будет уничтожена».
– Бессмыслица какая-то, – тихо проговорила я, перечитывая пункты договора. – Сначала они пишут, если Билли прибудет на испытания. А из слов ниже становится ясно, что у него даже нет выбора.
Я отшвырнула договор, страницы разлетелись в разные стороны.
– Они не могут никого заставить. Это незаконно. Ощущение, будто это мафия, а не школа для… привилегированных. – Я покачала головой. – Он никуда не поедет. И они не заставят его это сделать. В конце концов, он еще несовершеннолетний. Завтра же позвоню в полицию и подам на них заявление о запугивании. А деньги верну им обратно. – Я всплеснула руками, во мне бушевала ярость. – Если они считают, будто могут угрожать нам, заставлять плясать под их дудку, то сильно ошибаются.
Отец сплел пальцы рук, уставившись на листы договора тяжелым, обеспокоенным взглядом.
– Я уже пытался звонить в полицию после смерти твоего брата. Пытался найти того, кто мог бы провести надлежащее расследование. – Он с трудом сглотнул. – Надо было сразу догадаться. Эти люди, люди магии, следуют собственным законам. И собственным принципам. Они не придерживаются известного нам свода правил, Уайлд, им этого не требуется. У них есть определенные договоренности с некоторыми влиятельными мировыми лидерами. С тех пор как я был частью этого мира, прошли годы, но ничего не изменилось.
И снова это слово. Магия. Произнесено с полной серьезностью, будто происходящее не походило на детскую сказку, написанную кем-то с больным воображением.
Пока что у меня не укладывалось в голове, и я даже не собиралась пытаться. Я провела ладонью по лицу.
– Итак… что ты предлагаешь? Какие у нас есть варианты?
– Не знаю. Наверное, нам лучше бежать. Забрать деньги и постараться найти того, кто сможет нас спрятать.
По его словам, эти люди – академия для… одаренных, – не задумываясь, убьют нас ради желаемого. А в данный момент они желали заполучить Билли.
Моего младшего брата с ямочками на щеках и непослушными кудрями, мальчишку, которого я в детстве баюкала перед сном, когда мама была слишком занята. Я была немногим старше него, но он… мой, и я обязана его
