— Зверь? Пересмешник?
"Нет, жертва должна быть в союзе с тобой."
Неферет почувствовала себя плохо.
— Умник? Я должна принести в жертву своего кота?
"Если это тебя настолько беспокоит, выбери другого. В округе много кошачьих, не так ли…"
С этими словами призрак белого быка задрожал и исчез. С видом полным решимости, Неферет достала острый атхам (ритуальный нож) из комода, открыла дверь своей комнаты и начала подзывать подходящую жертву. Это будет не Скайлар — он не кот Воина. Его смерть не будет наполнена подходящим уровнем насилия. Нет, есть только один кот, чья смерть послужит мне должным образом. Скрывшись в дымке тьмы и тумана, Неферет скользнула в ночь…
Зои
"Приди, Воздух, сладкое, мягкое касание божественного дыхания Никс."
С первого предложения речи Танатос, я знала, что это не будет обычный круг, который мы делали много раз до этого. Во-первых, голос Верховной жрицы изменился. Это не походило на крик или что-то подобное, но было какое-то монотонное звучание, которое придавало ее голосу мощь, он как будто был живой и обволакивал нас. Когда она начала говорить, мощное кровавое кольцо появилось вокруг нас. Оно шипело на моей коже. Я увидела, что руки Дэмьена покрылись гусиной кожей, и я знала, что с остальными происходило то же, что и со мной.
"Удар из этого места сокрытой тенью прошлого
Именно для просмотра тени смерти мы это делаем
Смерть раскрывается через этот круг заклинанием нами приводимым".
Взмахнув руками, Танатос жестом показала Дэмьену поднять свечу. Жрица кивнула мне, и я зажгла спичку, фитиль осветился, и я сказала
— Воздух, пожалуйста, присоединись к нашему кругу.
Раздался мощный свист и ветер закружился вокруг нас, поднимая волосы и вздымая плащ Танатос.
— Теперь огонь, — подсказала она мне, и я пошла по деосиле или по часовой стрелке к Шони. Ее карие глаза были большими и круглыми, и она пристально следила за нами. Помня бабушкино предупреждение, я оглянулась назад и ахнула от изумления. Светящаяся алым светом лента ползла от Дэмьена очертив круг и отслеживая наш путь от него к Шони.
Я привыкла к серебрянной нити, которая много раз появлялась когда я открывала круг, но в этот раз было по другому. Да, это было могущественно, но также чувствовалось нечто зловещее. Я не знала видела ли Танатос это или нет, я не знала было ли это хорошим или плохим знаком, что она была там, но я не хотела перебивать заклинание Верховной жрицы, когда она уже начала призывать Огонь.
"Приди, Огонь, твой пожар должен быть сильным и истинным
Сожги, гори, разрушь то что скрыто от наших хглаз
Неистовая сила смерти покажись нам снова
Твое пламя прольет свет на истину
По ее жесту, Шони подняла красную свечу, и я зажгла ее говоря, "Огонь, пожалуйста, присоединяйся к нашему кругу."
Это было так, как будто мы внезапно оказались в аду. Огонь выстрелил из тела Шони, заполняя уже обугленный круг, но этот огонь не усиливал разрушение. Вместо этого я услышала сильное шипение со всех сторон, которые были мертвы и омрачены исчезающим туманом, как будто огонь встретил лед, а не землю.
Тогда воздух присоединился к огню, и пламя, и туман взлетели в небо, чтобы пронестись и вспыхнуть.
— Молния. — Голос Шони звучал тихо и трепетно. — Воздух смешался с огнем, создавая молнию.
— Теперь Вода, — сказала Танатос.
Толстая, светящаяся нить следовала за нами.
Когда мы остановились перед Эрин, я подумала, что она выглядит испуганной, но она кивнула и сказала.
— Призови ее. Я готова.
Танатос произнесла:
— Вода, приди, обмой пространство этого круга.
Волною истины омой ясный взор, украденный временем
Позволяя нам увилеть слезы смерти в испуганном лице
Насилие очистив избавит нас от грязи зла
Эрин подняла свечу, встречая подносимую мной спичку, пока я говорила:
— Вода, пожалуйста, присоединись к нашему кругу.
Неожиданно раздался рев, как будто мы переместились в центр водопада. Ночь озарилась сияющими оттенками синего, бирюзового, сапфирового, всеми цветами воды. Стихия обрушилась на почерневший круг. Вода циркулировала вокруг как грозный водоворот, а потом, так же как воздух и огонь, она хлынула прямо вверх в сияющее молниями небо. Небо затянуло темными облаками, грянул гром и зарокотал с такой свирепостью, что я поёжилась.
— Нет, — быстро сказала Эрин. — Вода не сердится на нас.
— И огонь не сердится, — сказала Шони.
— И ветер тоже, — добавил Дэмьен.
— Элементы возмущены совершенным здесь актом, — сказала Танатос. — Приготовьтесь, круг. Переходим к земле.
С растущими вокруг нас грозовыми облаками и молниями, освещающими надвигающийся шторм, я направилась к Стиви Рей, чтобы встать напротив.
— Время ковбоев, — сказала она.
Танатос кивнула и заговорила взывая к земле:
— Приди земля, плодородная, зеленая, действительно благословленная Богиней
Твоя душа питает и создает это заклинание
Откройся нам и тайна смерти будет раскрыта
сквозь рану в твоем сердце правосудие свершится
Стиви Рей подняла зеленую свечу к моему пламени.
— Земля, пожалуйста, присоединись к нашему кругу.
Земля под нашими ногами затряслась, будто мы стояли в центре землетрясения. Я не смогла сдержать крик, вылетевший из моего рта.
— Зои! — закричал Старк. Я увидела насколько он был поражён, пытаясь дотянуться до круга, который в настоящее время был полностью окружен толстой красной веревкой.
— Стой, все хорошо! — закричала Стиви Рей сквозь какофонию разгневанных стихий. — Так же как и другие стихии, земля не сердиться на нас. Она не собирается причинять нам вреда. Посмотри, она помогает земле обновиться.
Я посмотрела под ноги и увидела, что она была права. Земля, омытая водой менялась, перекатывалась, до тех пор пока на месте пепла и остатков погубленной травы не появилась плодородная красная Оклахомская земля.
— Смотри, она поправляется — сказала Стиви Рей. Пока она говорила это, сотрясения стали слабее, а потом и вовсе прекратились.
— Мы должны закончить круг и заклинание, — сказала Танатос. — Призови дух, Зои. Сейчас.
Аурокс
Со своего укромного места в глуби сада Аурокс видел пылающий красный круг. Его сила внушала благоговейный ужас; мощь стихий трудно было не заметить. Он ощущал эмоции воздуха, огня, воды и земли, соединенные с недолетками и вампирами, которыми они являлись. Радость, бесстрашие и справедливое негодование наполнило круг, закипало и изливалось в него.
