— Книжку читаю. — Она поспешно улыбнулась ему и снова уткнулась в книгу.
— А экзамены? — Антон решил поиграть в строгого куратора.
— Так последний остался! Это уже ерунда.
— Про что книга-то?
— Про Лоренцу и Калиостро.
— Ого! — Чёрный тут же оказался рядом. — Показывай!
Девушка сморщила носик и протянула ему современную разукрашенную книжонку с завлекательным заголовком: «Чаровница и Маг». Антон повертел томик, взглянул на фамилию автора, имя дамы не сказало ему ничего.
— И как тебе?
— Есть интересные моменты. А кое-где просто красиво сказано. Вот, смотри. — Она быстро перебирала страницы, пока не нашла нужное место. Отчеркнула ногтем абзац и отдала Антону.
«Граф Калиостро и его супруга Лоренца Феличиани, принявшая (как утверждают, по настоянию мужа) имя Серафина, почти два десятка лет шли — в буквальном смысле, ибо чета постоянно переезжала с места на место — по жизни вместе: куда он, туда и она», — прочёл он. Потом немного полистал сам.
«Калиостро превращал ртуть в серебро, а Лоренца помогала ему. Граф занимался исцелением, а графиня, одаривая пациентов улыбкой, помогала распределять лекарства. Калиостро стал главой основанной им масонской ложи Египетского обряда, Лоренца возглавила первую женскую ложу Египетского обряда. Калиостро поднялся к вершине славы, Серафина купалась в её лучах». Ну, да, так и было.
«Из Митавы граф и графиня Калиостро отправились в Санкт-Петербург. С какой целью? Трудно сказать, ибо Калиостро не имел привычки ясно выражать свои мысли, а Лоренцу-Серафину никто ни о чём не спрашивал». «На людях вела себя так, как следует вести образцовой жене при великом муже». «Так я и сказал вам, зачем мне туда нужно. Гадайте! Занятно у вас получается». Он вернул книгу, но Матрёша не спешила читать.
— Потом я прочту, ладно?
— Конечно! Только я первая!
— Знаешь, Мать, у меня сомнения по поводу того, что сказал Брюс.
— Про что именно?
— Про «жить будешь долго».
— Неудивительно. Сколько раз ты уже был готов умереть?
— Долго — я думал лет до восьмидесяти…
— До двухсот восьмидесяти! И я, видимо, тоже. Так, carino! Срочно изобретай эликсир молодости!
— Твоими устами бы… Не спеши, душу вернёшь — тогда поговорим!
— Ой! А вот этого я не помню.
— Вспомнишь! Если я вспомнил, значит, и тебе недолго.
— Вот почитаю ещё про нас, может быть, вспомню! — Девушка хихикнула и снова погрузилась в чтение.
Телефон разрывался. Антон оставил его в библиотеке и только сейчас услышал звонок. Он влетел в кабинет и, не взглянув на экран, нажал кнопку ответа.
— Чёрный, подумай о новой книге.
— Что?! — Антон узнал Калину, но не был уверен, что верно расслышал его слова, слишком это было неожиданно.
— Я предлагаю тебе подумать о новой книге. Ещё одно, я предупреждаю всех — вы должны отпустить старые связи. Я говорю и буду говорить это всем, Онилу в первую очередь, — никаких очных контактов.
— А по аське? Или по телефону? — растерянно уточнил Антон.
— По телефону можно.
Саша отключился, а Чёрный так и стоял с телефоном в руке. У него не возникло мысли, что предупреждение можно проигнорировать, а к предложению не стоит прислушаться. Раз Калина говорит так, значит, так нужно. Саша — совершенно удивительное существо. Чёрный вспомнил, как Александр появился возле него буквально через несколько минут после того, как он лет пять назад разбил машину. Это был красный «фольксваген»… Антон вздохнул. Первой тогда примчалась Night, а следом за ней он, хотя, чтобы пересечь всю Москву, одним часом не обойдёшься. Только сейчас до него дошло, что событие само по себе удивительное. К тому же, как они узнали потом, Night тогда возвращалась от Снежного Волка, и чем бы всё закончилось, если бы Калина не успел вовремя… Антон передёрнул плечами. Тогда он не мог и предположить — чем, теперь — мог. Но не хотелось.
Калина тогда очень ему помог, а он, Чёрный, что делает он теперь? Он уже разобрался со своей болезнью, почти восстановил силы, к тому же оказалось, что сил у него значительно больше, чем они могли когда-либо ожидать. И получается, он бросает друзей? Антон думал о Люминосе. Он же сам видел, что у Лёни проблемы, что с ним происходит что-то не то, неправильное и, возможно, страшное. Он это видит, и он не сделает ничего, чтобы хотя бы предупредить? Кто он после этого?
— Антон! — В кабинет ворвалась Матрёша. — Ты о чём думаешь?
— Что случилось?!
— Седой вышел только что.
— Так.
— Он сказал: «Не теряйте своего пути». А потом ещё через пять минут: «Подключается вторая Сила. Мы пытаемся её сдержать. Чем больше времени до слияния, тем больше будет Сил. Не теряйте дом. Он вам ещё пригодится. Это ваша колыбель. Уйдите с того пути, что вас ведут они. Он тупиковый. Соберитесь, сконцентрируйтесь и поверьте, наконец. Вы — равновесие (спасение всей Вселенной)».
— Я подумал, что было бы предательством оставить сейчас Леонида. Похоже, кто-то взял его в оборот.
— Антош… — Матрёша замялась. — Мне кажется, тебе не следует вмешиваться. Давай мы будем считать правилом, что если что-то решили вместе, то так и должно быть.
— Мы по этому поводу ничего не решали!
— Мы решили, что должны воспринять Нечто. Это время нам дали для слияния или приближения к нему. Нам Кали помогает, понимаешь? Пожалуйста, дослушай, — вскинулась она на протестующий жест Антона. — На Лёню всё равно подсели, и ты попал в то же кольцо. Они заметили, что мы что-то поняли, что ты ускользаешь от них, и они усыпили твоё внимание, и вот результат. Давай делать то, что решили, несмотря ни на что, не стоит злоупотреблять благосклонностью Кали. Вот когда сольёмся, обретём полную силу, вот тогда всем и поможем. Хорошо?
— Хорошо, — буркнул Антон, хотя ничего хорошего в том не видел.
— Опять Седой! — возвестила Матрёша. — Мрачный какой-то.
— Да?
«У вас есть полгода. Наших сил хватит на сдерживание Сил ровно на шесть месяцев. Время пошло. Сливайтесь. У вас всё получится».
— Спасибо, известил. Полгода пожаловали. — Антон резко развернулся и стукнул обоими кулаками по столу, так что подпрыгнули стоявшие там мелкие предметы. Недвижными оставались лишь человеческий череп и тяжёлый старинный письменный агрегат.
— Мы успеем, Алессандро! Мы должны успеть. — Матрёна выпрямилась, откинула голову и сейчас взирала на него сверху вниз чуть прищуренными глазами. — У нас всё получится.
— Да, Лоренца, мы успеем всё. — Он не отрывал глаз от хрустального шара, пока девушка не оставила его одного.
— Да, Лоренца, да, Калина, да, да, да! — Он снова сжал кулаки, на которых вздулись крупные вены. — Да, Кали, да. — Но как же погано ощущать себя супергероем, который обязан идти по головам. Получается, что в теории ему принадлежит весь мир, а на практике он не может по своей воле даже пошевелить пальцем. Он может только кивать, как китайский болванчик: Да! да! да!
