Весь в поту, я быстро поднялся на ноги и удалился в столовую, чтобы присесть, что-нибудь выпить и прийти в себя. Ко мне подошла Према, которая уже давно примкнула к этой школе, и сказала, что я побледнел. Она поинтересовалась, все ли со мной в порядке. Когда я рассказал ей, что со мной произошло, она уговорила меня обязательно вернуться к началу следующих песнопений. По дороге назад в пустом коридоре мы лицом к лицу столкнулись с наставницей по медитации. Все трое остановились, Учитель взглянула мне в глаза и спросила, чем я зарабатываю на жизнь. Я ответил, что работаю кардиологом. «Ах, сердце», – ответила она с пониманием, а лицо ее расплылось в широкой улыбке. Не сказав больше ничего, она похлопала меня по груди и ушла. Сначала я почувствовал нечто у себя в ногах. А затем и во всем теле. Прошлое, настоящее и будущее – все слилось воедино в переполняющие меня чувства покоя, радости и вечности.
Это был момент моего духовного перерождения. Когда наставница по медитации дотронулась до моего сердца, я погрузился в состояние, которое очень сложно передать словами. Мое сознание было повсюду, меня переполнило безграничное ощущение спокойствия, какое я никогда ранее в жизни не испытывал. Мне казалось, что это ощущение длилось вечность, однако на самом деле прошло не больше минуты. Я почувствовал, как меня тянут за руку, и постепенно начал замечать трясущую меня Прему, которая спрашивала, все ли со мной в порядке.
На протяжении последующих двух недель я многократно непроизвольно погружался в подобное состояние. Страстно желая понять, что со мной происходит, я многократно возвращался в школу, разговаривал с людьми, смотрел обучающие видео и читал книги. Я узнал, что испытал нечто вроде анонса того, что представляет собой моя внутренняя божественность. Когда человек получает посвящение, ему открывается доступ во внутреннее духовное царство, по мере того как собранная воедино у основания спины энергия Кундалини начинает разворачиваться и устремляется вверх по – ни много ни мало – семидесяти двум тысячам энергетических каналов, называемых нади. Каналы соединяют между собой нижние и верхние чакры. Затем, после долгих занятий, начинает разворачиваться наше духовное сознание. В конечном счете энергия добирается до седьмой, коронной чакры – Сахасрары, ворот к высшему состоянию сознания, при котором человек испытывает просветление, а его восприятие выходит за пределы обычного поля зрения.
После работы в Индии граница между «восточной» и «западной» медициной перестала для меня существовать. Как и не стало границы между «традиционной» или «нетрадиционной» медициной. Все медицинские подходы, все традиции слились для меня в одну-единственную, «непредвзятую медицину».
Приблизительно через месяц после того, как я впервые вкусил радость безмятежного, полного внимания разума, школа медитации объявила, что их главная школа в Индии ищет для работы доктора. Их пункт первой медицинской помощи нуждался в новом враче, так как многие монахи заболели, а предыдущий врач уволился. Я откликнулся на эту вакансию, и уже через несколько дней меня спросили, когда я готов приехать.
* * *
Индия открыла для меня совершенно новый мир, как в буквальном, так и в образном смысле. В Индии я научился гораздо большему, чем просто медитация. Меня ознакомили с новыми оздоровительными методиками, я узнал гораздо больше про йогу, медитацию, индийскую философию и духовность. Кроме того, я заведовал больницей, в которой работали врачи, использующие различные подходы в медицине. В мои обязанности входило руководство коллективом добровольцев-медиков со всего мира, которые занимались лечением больших групп населения в этой самой школе медитации. Мы переделали школьный автобус в мобильный госпиталь, с которым объезжали соседние деревушки, пожалуй, одни из беднейших мест на этой планете, где мы имели дело с огромным количеством пациентов, нуждавшихся в медицинской помощи. Это был, пожалуй, самый ценный и вдохновляющий опыт в моей жизни. Я никогда бы не прошел через это, если бы продолжил идти по традиционному для такого врача, как я, пути в Америке.
В первый раз в своей жизни я имел дело с интегративной медициной – да я даже слова-то такого раньше не слышал, и ко мне вернулось то восприятие профессии врача, которое было у меня в юности. Мы занимались самой настоящей интегративной медициной во всех смыслах этого слова, так как наш коллектив не состоял исключительно из таких врачей традиционной медицинской школы, как я. Со мной работали в том числе и аюрведические врачи, специалисты по китайской медицине, медсестры, мануальные терапевты, массажисты, иглотерапевты, знахари и инструкторы по медитации. Каждый из них вносил в наше общее дело свой уникальный подход и философию. Я был поражен тем, свидетелем чего мне доводилось становиться.
Я слышал, как другие врачи объясняли свое восприятие болезни и процесса выздоровления, и я понимал их, несмотря на то что в медицинском училище меня ничему подобному не обучали. Я видел, как пациентов излечивали с помощью трав, определенных продуктов питания или отказа от какой-то пищи, посредством сеансов массажа и иглоукалывания. Разумеется, в некоторых случаях нельзя было обойтись без свойственных западной медицине таблеток и операций, однако стоило мне с головой погрузиться в эту интегративную медицинскую практику, как я понял, что нет такого понятия, как «нетрадиционная» или даже «традиционная» медицина. За это говорил здравый смысл. С любым больным мы всегда пытались найти первопричину дисбаланса в организме и имели дело непосредственно с ней. В отличие от подхода западной медицины, мы делали гораздо большее, чем просто устанавливали симптомы и старались их облегчить. Мы работали с организмом каждого пациента как с единым целым, устраняли помехи его жизнедеятельности и давали ему все, чего не хватало для того, чтобы снова заработать в полную силу, самостоятельно поддерживая собственное здоровье. Зачастую люди выздоравливали и вовсе без лекарств.
Одним из самых эффективных лечебных средств в нашем распоряжении была еда. Впервые в жизни я начал понимать смысл старинной пословицы, которая гласила, что еда – это лучшее лекарство. Оглядываясь назад, я понимаю, что проведенное в Индии время стало подготовительной почвой для того, чтобы я смог полностью осознать далеко идущее влияние здорового кишечника на общее состояние здоровья.
Год, проведенный в Индии, мягко говоря, изменил меня. Я больше не проводил границы между «восточной» и «западной» медициной. Точно так же я больше не воспринимал медицину разделенной на отдельные категории или научные школы, такие как «традиционная» или «нетрадиционная». Все медицинские традиции и подходы слились для меня в одну «непредвзятую медицину». Целью такого врача, как я, было извлечь максимальную пользу из всех существующих традиций и использовать без малейшей критики этот широчайший запас знаний для того, чтобы индивидуально подходить к лечению каждого человека. Помимо появления новых взглядов на врачебное дело, со мной произошли и физические изменения. Многие проблемы со здоровьем, которые не давали мне покоя в Америке, начали постепенно исчезать.
Когда я вернулся в США, мне хотелось поделиться своим опытом и новыми знаниями с моими западными коллегами, однако я не имел ни малейшего представления о том, как это сделать или хотя бы с чего начинать. Я ненадолго съездил погостить в школу медитации. Мое недоумение по поводу дальнейших действий усугубилось тем фактом, что школа медитации планировала построить в Индии новую больницу, так что у меня появился соблазн вернуться туда, чтобы руководить проектом. Однако я даже не был полностью уверен в том, хочу ли я продолжать заниматься медициной. Я сбился с пути. Шел 1999 год, мне было тридцать пять. Один друг посоветовал мне поговорить с учителем медитации, я попросил устроить нам личную встречу. Перед тем как встреча была одобрена, меня попросили поговорить с одним из школьных монахов, который сказал мне: «Всегда приятно поговорить с Учителем, но готов ли ты выполнить ее приказ?» Я вернулся к себе в комнату, чтобы подумать и помедитировать. Я помнил, в какое состояние она погрузила меня, коснувшись моей груди, так что не сомневался в ее возможностях и был готов принять любое решение независимо от последствий.
Нельзя приходить к мастеру такого уровня с пустыми руками, так что я купил немного цветов и кокосовый орех, которые преподнес, поклонившись и встав перед ней на колени. После того как она поблагодарила меня за мою работу в Индии, я объяснил ей свои затруднения: «Я приехал в Америку, чтобы учиться и набираться опыта, чтобы стать хорошим кардиологом, но теперь я в замешательстве. Должен ли я остаться в школе? Должен ли я продолжать заниматься медициной?»
Она просто ответила, что я должен делать то, что должен. Мне следовало выйти в мир и выполнять свою работу, которая заключалась в том, чтобы делать все с открытой душой. Затем она добавила, что, вероятно, я смогу найти что-нибудь, что поможет огромному количеству людей.
