Когда я нашел свободные места, священник рассказывал о прошедшем накануне фестивале мороженого. Когда ко мне присоединилась жена, я был так расстроен, что начал печатать на телефоне. Жена послала мне негодующий взгляд. Тогда я показал ей, что писал:
Пришел в церковь… Тут пончики… бекон… колбаса… хот-доги… мороженое. Они понятия не имеют, что слишком рано отправляют людей на небеса!
Множество учреждений, в том числе школы, церкви и больницы, вредят нам, предлагая бесплатную еду. Должен быть лучший путь. У всех этих организаций есть потенциал позитивного влияния на наше здоровье, поскольку они объединяют людей, а в единстве – успех. Нужно делать больше, чтобы это произошло.
Для меня было очевидно, что церковь – идеальное место для начала таких перемен. Я помолился, чтобы Бог помог мне в исправлении этого, потому что никакая церковь не должна быть местом, которое потворствует болезни.
Две недели спустя мне позвонил пастор Стив Команапалли из церкви Сэддлбэк. Это одна из крупнейших в Америке церквей, в которой насчитывается около 30 тысяч прихожан и десять отделений в Южной Калифорнии. Пастор Стив – личный помощник Рика Уоррена. Пастор Уоррен – старший пастор в Сэддлбэке и автор книги «Жизнь, ведомая целью», которая по всему миру уже продана тиражом более 35 млн экземпляров. Во время предвыборной кампании 2008 года в церкви Сэддлбэк прошли дебаты сенатора Джона Маккейна и Барака Обамы. Пастор Уоррен сказал слово на инаугурации и появился на обложке журнала «Тайм» с подписью «Самый влиятельный религиозный лидер Америки становится популярным во всем мире». Его влияние переходит сектантские и политические границы.
Стив спросил, согласен ли я поговорить с пастором Уорреном о новой инициативе церкви Сэддлбэк под названием «Десятилетие судьбы» (Decade of Destiny). Сотрудники церкви разработали десятилетний план оздоровления прихожан: физического, эмоционального, интеллектуального, финансового, профессионального и социального. Могу ли я помочь людям из Сэддлбэка оздоровить тело и мозг?
Я был немного ошеломлен тем, как быстро реализовалась моя молитва двухнедельной давности. Стив и я условились о времени разговора с Риком. Пастор Уоррен принял меня тепло и дружелюбно. Он легко смеялся. Однако у него была серьезная цель: помочь прихожанам (и самому себе) стать здоровее на каждом уровне. Если это сработает в Сэддлбэке, можно экспортировать схему в церкви по всему миру (Сэддлбэк связан с четырьмястами тысячами церквей во всем мире), как это было с предыдущими инициативами. Для улучшения здоровья конгрегации пастор Уоррен собрал команду экспертов. В нее уже вошли такие авторитеты, как Мехмет Оз (кардиохирург) и Марк Хайман (специалист по функциональной медицине). Меня он приглашал в качестве эксперта по здоровью мозга. Я воскликнул: «Я участвую! Ваше приглашение – ответ на мои молитвы об изменениях в церкви». Я был христианином с детства. Воспитывался в римско-католической вере, был алтарным мальчиком, служил на мессе в армии США, учился в христианском колледже и на медицинском христианском факультете. Этот проект был для меня понятным и близким. Во время беседы Пастор Уоррен спросил: «Есть что-то, что я могу сделать для вас в благодарность за сотрудничество?» Ответ был у меня наготове: я собирался записывать телешоу «Решения Амена: Секреты мозга о том, как стать стройнее, умнее и счастливее» и спросил, может ли он помочь мне собрать аудиторию для репетиции. «Никаких проблем», – был ответ, и мы назначили дату встречи через неделю. Пастор Уоррен спросил, может ли он взять у меня интервью для проекта «Десятилетие судьбы». Я с готовностью согласился.
В день репетиции шоу я познакомился с пастором Стивом. От предков из Ост-Инди он унаследовал кожу цвета молочного латте, темные глаза и веселый смех. Но при росте 170 см он весил около 136 кг. Я наделся, что помогу ему свой работой. Еда в «зеленой комнате» пасторской церкви была ужасна: шоколадные батончики, газировка, маффины и печенье. Я спросил Стива, не планируют ли они убить пасторов едой, которую им подают. Тот рассмеялся и ответил: «Если вам это кажется плохо, посмотрели бы вы, что едят в субботней группе по изучению Библии: там парням в награду за заучивание стихов дают поджаренные на барбекю ребрышки». Я начинал понимать, почему Бог ответил на мою молитву.
Прихожан тоже вознаграждали фастфудом, и недалеко было до всеобщего тромбоза коронарной артерии. Я видел, что изменить менталитет будет нелегко. В аудитории собрались великолепные люди, и мы прекрасно отрепетировали новое шоу. Затем пастор Уоррен начал интервью. Он очень крупный мужчина, и по росту, и по весу. Я как раз занимался исследованием здоровья мозга игроков НФЛ, так что привык стоять рядом с людьми ростом 190 см и весом 136 кг, но Рик не выглядел ни здоровым, ни цветущим. Он выглядел усталым и больным. В начале интервью он очень быстро задал мне три вопроса, один из которых был об СДВ(Г) (и я понял, почему вопросы были заданы с такой скоростью). Мы поговорили о стрессе, о том, как от избытка гормона стресса кортизола на животе откладывается жир, который потом убивает клетки в центрах памяти мозга.
Он спросил меня о синдроме динозавра, о котором я говорил на новом шоу. Я показал слайд с надписью:
СИНДРОМ ДИНОЗАВРА
Большое тело. Маленький мозг. Вымерли.
«Это действительно зацепило мое внимание, – признался Рик. – Можете объяснить подробнее?»
«Я придумал термин «Синдром динозавра», когда прочитал работу доктора Кира Раджи из Университета Питсбурга, который выяснил, что по мере роста массы тела уменьшается объем мозга. У людей с ИМТ между 25 и 30 мозг имеет объем на 4 % меньше и на томограммах смотрится старше, чем у здоровых людей. Когда у участников диагностировали ожирение (ИМТ более 30), объем их мозга был на 8 % меньше и выглядел мозг на 16 лет старше, чем у здоровых людей того же возраста. В исследовании, проведенном в моих клиниках и опубликованном в журнале Obesity, было выяснено, что по мере увеличения массы тела человека уменьшается активность в коре лобных долей – центре планирования и суждений».
«Так вот почему мои проповеди становятся все длиннее», – пошутил Рик. Аудитория похихикала, и мы перешли к вопросу о мотивации.
«Что движет вами, – спросил я. – Почему вы затеяли эту новую инициативу?»
Он немедленно ответил: «Я хочу, чтобы следующие 10 лет были лучшим десятилетием для меня и церкви в вопросах здоровья».
Тогда мы поговорили о его питании. Он добровольно признался: «Я не чувствую голода до двух часов дня, а потом просыпается зверский аппетит и я готов поглощать огромные порции еды до поздней ночи».
«Нужно изменить эту схему, – сказал я, – исследования показывают, что люди, которые едят полноценный завтрак, легче худеют и не набирают вес снова. Регулярные приемы пищи поддерживают устойчивую концентрацию сахара в крови, избавляя от желания съесть что-то вкусненькое. Поддерживая баланс сахара в крови, вы помогаете не только своему телу, но и памяти, и способности к принятию решений».
До этого момента интервью было легким и приятным. Но затем Рик попросил меня дать несколько советов о здоровье мозга.
Я ответил: «Это не волшебство, а простая математика. Если вы хотите быть здоровы, то должны потреблять не очень много калорий, и каждая калория должна быть высочайшего качества. Иначе ваши тело и мозг станут банкротами. Некоторое время назад я прислал вам электронное письмо и сказал, что если вы действительно хотите изменить здоровье прихожан к лучшему, то в Сэддлбэке нужно ставить на столы более полезную пищу. Когда я не получил ответа, то подумал, что идея вам не очень-то понравилась».
В этом месте Рик, кажется, начал раздражаться:
«Да, я прочел то письмо и подумал: «Отличная идея. Я стану диетическим занудой и открою в Сэддлбэке пищевое гестапо»».
Я ответил: «И это было бы оптимальным проявлением любви к своим прихожанам и священникам. Нужно на эмоциональном уровне осознать, что, переедая, человек плохо относится к своему телу. И восприятие этой темы нужно откорректировать».
«Но мы построили эту церковь на пончиках!» – возразил он.
Теперь ужаснулся я. Это помогло объяснить результаты нового исследования Северо-Западного университета, согласно которым люди, которые регулярно ходят на церковные службы, чаще страдают ожирениием. Традиции совместных трапез, бесед под мороженое, обедов со спагетти и пончиков после службы – чтобы удержать людей подольше, не приносят пользы ни телу, ни душе. Когда мозг болен, душа не способна на свои лучшие проявления. Мы должны творчески подойти к вопросу еды в церкви.
Я уходил с интервью с тяжелым сердцем. С одной стороны, Рик просил помощи, с другой – выказал сопротивление переменам. Я видел такую реакцию у многих зависимых людей, когда они сталкивались с правдой. «Процесс идет, – сказал я себе, – нужно проявить терпение».
