смущался, он бы назвал даром судьбы. Илья успел много всего себе надумать за день, и больше всего он опасался, что отсутствие опыта не позволит им сделать это нормально, что так и будут они лежать на кровати, боясь шевельнуться из-за нахлынувшего ступора, страха или неловкости.
Зная себя, Илья не исключал такого варианта. Но от него ничего и не требовалось.
Находясь сверху, на вытянутых руках, Рома продвигался к его животу с поцелуями и успокаивающими словами.
– Ты в порядке?
– Конечно, – сказал Илья со всей уверенностью, на которую был способен.
Он внезапно осознал, что лежал как самое настоящее бревно, не удивительно, что Рома поинтересовался. При этом лицо у него, вероятно, стало пунцовым, а пальцы едва ли не дрожали от удовольствия. Илья решился, накрыл ладонью волосы Романа, подбадривая его. Но тот сразу отстранился и начал стаскивать с себя штаны. Его член Илья видел всего один раз и мельком, а теперь уставился во все глаза и даже не отстранился, когда Рома вернулся в кровать и встал на колени между его ног.
– Не верю, что я это делаю, – признался Илья, нежно касаясь его члена.
Как гладить, ласкать он, конечно, знал.
Но тяжесть в руке, гладкая кожа ствола, чувствительная головка и реакция Ромы были для Ильи в новинку.
Пристально наблюдая за Ромой, Илья гладил член.
Рома прикрыл глаза, вцепился ему в плечо, чтобы не потерять равновесие. Воодушевленный и довольный, Илья под влиянием какого-то странного порыва попробовал взять член в рот. С нулем подготовки у него получился, скорее, поцелуйчик в головку, но Рома и его почувствовал. Открыв глаза, он отстранился.
– Уверен?
– Я… не знаю, я никогда не…
– Понимаю, – кивнул Рома, не смущаясь, что его вставший член покачивался перед лицом Ильи. – Давай не все сразу, ладно? Впечатлений хватит, если… Все получится, – он кивнул в сторону смазки и презервативов, лежащих на одеяле по соседству.
– Хорошо.
– Перевернись на спину, – велел Рома.
Тут-то Илья и запаниковал немного. Молча выполнив просьбу, он пожалел, что не выпил больше вина. Куда подевались хмель в голове и его расслабленность? Естественно, он весь зажался, хотя Рома еще даже не пытался его растягивать. Судя по звукам, он разбирался со смазкой, пока Илья лежал, зарывшись лицом в подушку. Потом и подушку у него отобрали, Рома подложил ее ему под задницу, чтобы «было удобнее». Несколько раз глубоко вдохнув, Илья признал, что его вело от своего положения, он полностью доверился Роме и даже не мог видеть, чем он занимался.
Спустя секунду стало понятно.
***
Один палец вошел в него легко, смазки было так много, что она, нагреваясь, текла по бедрам Ильи, а про состояние постельного белья он даже думать не хотел. Потом Рома ввел в него два пальца, ритмично так, не только растягивая, давая привыкнуть, но и чтобы показать, какое удовольствие его ждало. Не выпячивать зад и не просить у Романа побыстрее перейти к члену Илье мешала лишь его врожденная скромность, а в мыслях он там уже весь извелся, хотя и понимал, что пальцы – не то же самое, что член Ромы.
Собственно, как раз поэтому он и ждал этого.
– Как думаешь, можем попробовать?
– Да, – сдавленно прошептал Илья. – И побыстрее.
– Что, понравилось? – усмехнулся Рома, на секунду склонившись над ним, клюнув его губами в лопатку. – Смотри, еще привыкнешь.
– Рома, не беси меня, давай уже…
Он надел на член презерватив и развел его ноги шире, устраиваясь поближе.
– Не зажимайся, если будет больно, говори…
– Угу.
– Я серьезно, не терпи боль, сразу говори, понял? – Чтобы придать своим словам весомость, Рома шлепнул его по ягодице.
– Понял я.
Рома вводил член неторопливо, несколько раз останавливался, чтобы добавить смазки, чтобы Илья привык, перестал зажиматься. Сколько на самом деле прошло времени он не знал, будучи полностью поглощенным тем, как сантиметр за сантиметром в нем оказывался член другого мужчины. Рома тоже едва сдерживался, Илья чувствовал его тяжелое дыхание на затылке, его судорожные толчки.
– Я готов, давай до конца, – прошептал Илья.
– Точно?
– Я тебя точно сейчас ударю.
– Вряд ли в такой позиции ты сможешь, – веселее сказал Рома, оказываясь в нем полностью.
Они оба остановились, привыкая.
Первым отреагировал Илья.
– Двигайся, – приказал он, а когда реакции не последовало, сам попытался отстраниться, а затем насадиться на член.
Рома пришел в восторг от его нетерпеливости, больше просить не пришлось.
Осторожные движения становились быстрее, на практике показывая Илье, за что так любили анальный секс, и что там были за точки удовольствия, которые задевал член, вынуждая откровенно стонать.
– Тебе хорошо?
– Безумно, – прошептал Илья.
Ему уже не хотелось вести себя тихо или просто лежать, превратившись в один сплошной оголенный нерв, он помогал Роме, накрывал его руки своими ладонями, а когда они поменяли позу, не отрывал взгляда от его лица. Возбуждение начало скручиваться в клубок в паху довольно быстро, а Рома, словно чувствуя то же самое, еще больше ускорил темп. Они оба едва терпели…
– Я скоро, – сказали в один голос.
Илья взялся за свой член, нескольких движений ему хватало, чтобы подняться на вершину. И эти же движения обеспечили ему поразительный по силе оргазм. Рома кончил ему на живот, заставляя сердце стучать еще более гулко, быстро, на пике адреналина.
Глава 9
Итак, все случилось.
Но то, что будет происходить после – волновало Илью не меньше самого секса.
Он лишь по фильмам и книгам мог себе это представить. Объятия, поцелуи, ненавязчивые разговоры и прикосновения.
Когда все произошло и волна удовольствия оставила его берег, в воздухе и на коже по-прежнему ощущалась близость.
Укрывшись одеялом, Илья прижался к Роме, положив голову ему на грудь. Пожалуй, эти пятнадцать минут были даже важнее самого секса, подумал Илья, чувствуя легкие поглаживания по спине. Секс любой пары, хотя и различался сотней маленьких деталей, имел одинаковую механику, но вот то, что происходило после, определяло всю динамику отношений конкретных двух влюбленных.
Наверное, так ему было уютно и хорошо в коконе из одеяла и рук Ромы, что мысли сами по себе ускакали в глубокое детство, в день его самого любимого праздника – Нового года. Каждый раз родители устраивали для Ильи настоящее торжество, но больше всего ему нравился даже не новогодний вечер, а утро следующего дня. Он просыпался и чувствовал, как на губы наползала улыбка. Он говорил: «Привет, Новый год», – и тихо шел к холодильнику, чтобы стащить кусок торта и съесть его до завтрака, чего мама никогда в обычные дни ему не позволяла. Вот эти их объятия с Ромой – это как 1-е января из его детства, лучше и не придумаешь.
– Ты, наверное, тяжко вздохнешь и все такое, но…
– Хочешь все испортить? – несерьезно возмутился Илья, прижимаясь сильнее.
– Нет, я просто хочу предупредить… Если будут неприятные ощущения… короче говоря, если случится что угодно, чего раньше не было,
