на знание расхожих цитат из Шекспира:
- Ты куда в отпуск едешь?
- В Данию.
- Брось! Дания — тюрьма.
- Весь мир — тюрьма.
- Весь мир — театр. А тюрьма — Дания.
Несложный тест на знание Аксакова. Но кто не читал «Аленький цветочек» — не оценит:
Сбирается честный купец, удалой молодец, по торговым делам в тридевятое царство, говорит своим любезным дочерям:
- Дочери мои милые, дочери мои хорошие, каких гостинцев вам привезти?
Старшая просит златой венец с самоцветными каменьями, средняя — тувалет из хрусталю, а младшая молвит:
- Не вези мне, батюшка, самоцветов и тувалетов заморских. Привези мне чудище брутальное для сексуальных утех.
Купец ахнул:
- Что ты говоришь, дитятко?! Как тебе такое и в голову пришло?
Дочка вздохнула:
- Ну тогда вези цветочек аленький.
Про любимых отечественных и иностранных авторов:
- Передайте, пожалуйста, сыр фету.
- Афанасий Афанасьевич, возьмите сыр!
Жена Толкиена грозно спрашивает у мужа:
- Та-ак... А где твоё обручальное кольцо?
- Дорогая, ты не поверишь!
Вот как родилась трилогия «Властелин колец».
- Папа, а что, во времена Хармса уже были принтеры?
- Какие принтеры, что за ерунда?!
- Сам посмотри. Рассказ «Письмо»: он пока текст полученного письма не распечатал, думал, что оно не от его друга!
- Так, молодой человек. Какой у вас вопрос по билету? «Влияние Льва Толстого на творчество Михаила Булгакова»? Прелестно. Отвечайте.
- Есть у меня одно предположение...
- Ну-ка, ну-ка. Послушаем.
- Что, если Анна Каренина на самом деле не бросилась под поезд? Пережила все войны и революции. Старенькая, одинокая, ютилась в коммунальной квартире около Патриарших. Однажды пошла в магазин, отстояла в очереди, купила подсолнечного масла, а авоська возьми и порвись...
1950 год, Москва, двор Литературного института. Мальчишка разбил мячом окно и улепётывает от дворника. Бежит, думает: «Господи, ну зачем мне этот пошлый имидж сорванца, гоняющего мяч? Я ненавижу футбол, не люблю улицу. Мог бы сидеть сейчас дома и читать по-испански моего любимого Борхеса. Вот кто никогда никем не прикидывался. Ах, где-то он сейчас?»
В это время на другом конце света Борхес щурится над рукописью, думает: «Зачем я гублю последние остатки зрения здесь, в этой душной комнате, вдали от свежего воздуха? Как мудр мой русский друг Андрей Платонов, который днём подметает улицы на свежем воздухе, впитывает запахи настоящей, а не выдуманной жизни и потом по ночам пишет свои великие тексты. Ах, где-то он сейчас?»
Андрей Платонов, пыхтя, гонится за мальчишкой с метлой и думает: «Догоню сучонка — убью нахер».
Хемингуэй лежит в саду в гамаке. Сосед проходит мимо, спрашивает:
- Отдыхаешь?
- Нет, работаю.
Вечером сосед возвращается, а Хемингуэй потеет, мотыжит грядку.
- Работаешь?
- Нет, отдыхаю.
В Санкт-Петербурге полиция задержала двух студентов, которые ранили таксиста своими высказываниями о творчестве раннего Гумилева.
Диалог в книжном магазине
- Здравствуйте, я бы хотел что-нибудь Диккенса.
- А поточнее?
- Чарльза Джона Хаффема, 7 февраля 1812 года рождения.
- Вы любите Кафку?
- Офигенно! Офобенно грефневую!
Городок у нас суровый, шахтёрский. Половина населения любит стихи Пастернака, другая — Бродского. Из-за этого каждый вечер в парке махаловка.
И ещё про фефекты фикции:
- Охохо, инда замолаживает... — сказал извозчик, глядя на утреннее небо.
В.И. Даль встрепенулся, записал в своём блокноте: «Замолаживает» в значении «зарождается новый, молодой день». Ах, думает, как поэтично!
- Эка замолаживает-то, — повторил извозчик. — Не повезу я тебя, мил человек, а то вовсе замолозит, конь плостудится.
Напоследок два самых любимых из филологического жанра. Не столько смешные, сколько трогательные. Здесь очень важно читать с выражением.
- Алло, здравствуйте! Тут неподалёку, вперемежку с птичьим клекотом и ненавязчивым шёпотом ветра, будто озаряя багрянцем зеленеющие волны берёзовой рощи, обдавая жаром, словно летнее солнце в разгар знойного, душного июльского лета, испуская лёгкую дымку, подобно густому туману над поблескивающей гладью рассветного озера, распугивая лесных обитателей — работящих бобров, мудрых ежей и беззаботных свиристелей, горит дом-музей Пришвина... Что? Нет. высылать машину уже не нужно.
Субботнее утро, поэт с женой на кухне. Она надрывается, хлопочет по хозяйству. Он мечтательно смотрит в потолок.
Наконец жена не выдерживает. Рявкает на мужа:
— Полей цветы!
Он вдохновенно кивает. Подхватывает:
Полей цветы, лесов деревья,
И переливы светлых вод,
Затеяв лёгкий хоровод,
Земли приветствуют круженье!
Переходим к анекдотам для знатоков искусства — хотя бы такого уровня, чтобы представляли себе, кто расписал Сикстинскую капеллу и как выглядели картины Пикассо, когда он увлекался «аналитическим кубизмом» (и не путали с «синтетическим кубизмом»).
Пришёл Микеланджело в Ватикан, встречает понтифика.
- Папа, здрасьте!
- Потолок покрасьте.
Из полицейского протокола:
«...Бросал хлеб лебедям, сорвал балет».
Тулуз-Лотрек подсаживается к барышне легкомысленного вида.
- Я Анри Тулуз-Лотрек, — говорит он, глядя на неё снизу вверх. — Тот самый.
Она в ответ гордо:
- А я — натурщица самого Пикассо!
- Видите, как многое нас связывает, — мурлычет Тулуз-Лотрек и лезет ей под юбку.
- Я ведь говорю вам: я — натурщица Пикассо.
- Поэтому я и веду себя так смело. Мы оба люди искусства, свободные от предрассудков.
Его рука забирается выше.
Барышня снова повторяет, как тупому:
- Я — натурщица Пикассо. И то, что вы ищете, находится у меня за левым ухом.
А вот, видимо, про дальнейшую судьбу этой барышни:
Мужчина женился, рассказал всем друзьям, что его избранница — прекраснейшая женщина на свете: небесной красоты, безупречного вкуса, с космической харизмой. Он даже не хотел её никому показывать,
