Автор Неизвестен - Сказки народов Югославии

Я так и сделал, да вот беда: отрубей не хватило. Что ж теперь делать? На мое счастье, засунул я за пояс моток пряжи. Стал ее сучить да по ней спускаться, а до земли все-таки не хватает. Измучился, ничего придумать не могу: оборву, подвяжу, оборву, подвяжу — все до земли не достает. Тут вспомнил я, что на голове у меня чуб. Отрезал я его и стал выдергивать волосок за волоском, вяжи да подвязывай — ни конца, ни краю, небо высоко, земля далеко, ничего и не выходит. Мне стало не по себе, взял я сердце крепко в руки и прыг со страшной высоты. Бац! Упал в живую изгородь и завяз по самую шею. «Ой, батюшки, караул!» — стал я звать на помощь. Что делать, куда податься? Вылезай, выбирайся, поднимайся, брат, — ну кое-как и выполз. Побежал домой, взял большой деревянный молоток, чтобы разломать изгородь. Едва удалось ее разбить: жара стояла сильная, и все замерзло. Устал я, жажда томит, пошел воды напиться, солнце печет, а вода в колодце замерзла. Смотрю кругом — нет ли где камня. «Знаю, что сделаю», — подумал я, взял ножик, отрезал себе голову, разбил ею лед, напился всласть и пошел дальше. Отошел немного, вижу — дуб стоит, а на дубе человек молотит просо, солома падает на землю, а зерно остается на верхушке дуба. «Что ты делаешь, сердечный, как это у тебя солома падает на землю, а зерно остается наверху?» А молотильщик в ответ: «Ты дивишься этому, а тому не дивишься, что ты без головы».

Ударил я себя по лбу — ив самом деле, где же моя голова? Вспомнил, что оставил ее там, где лед разбивал. Побежал к колодцу и нашел там собственную голову. Взял и приставил ее на место, а когда пришел домой вижу, что приставил ее наоборот: затылок — спереди, а нос сзади.

Вот тебе, медведь, небылица — вранья сколько хочешь, а правды ни на грош, — заключил младший брат.

Медведю сказка пришлась по душе, он и говорит:

— Ты ловко соврал, ступай домой, не трону вас.

Быль это или небылица, а случилось так, что встретились паук и лихорадка и пошли вместе по свету. Ходили, ходили, устали и остановились отдохнуть на винограднике у сторожа.

— Не пойду дальше, — говорит лихорадка. — Устала я, а до города далеко. Останусь у сторожа.

— А я отдохну немного и пойду в город, — говорит паук.

Через некоторое время паук ушел. А лихорадка, как осталась одна, напала на сторожа и ну его трепать. Сторож как схватил мотыгу и давай копать, пока его пот не прошиб. Лихорадка его и отпустила. На другой день она опять на него напала, а он опять стал копать землю, пока его в пот не ударило. Так бывало каждый день, и в конце концов лихорадке надоело, и она убежала от сторожа.

А паук пришел в город и устроился в комнате у барина. Но только он начал плести паутину, как пришла служанка с метлой и тряпками и всю его работу испортила. На другой день паук снова принялся за паутину, но опять пришла проклятая служанка и испортила все его рукоделье. Так повторялось изо дня в день.

Паук понял, что ему здесь не житье, и пошел бродить по свету. Встречает он свою старую приятельницу — лихорадку. Рассказали они друг другу о своих несчастьях и решили поменяться местами: паук пойдет в хижину сторожа, а лихорадка — к барину в город.

Пришла лихорадка к барину, напала на него, — тот сразу задрожал, скорее лег в постель и послал за лекарем. Много он намучился-настрадался от лихорадки.

А паук пришел в хижину сторожа и тихо, мирно разукрасил ее паутиной. Сторож ему нисколько не мешал, и паук зажил в спокойствии.

Однажды турок с женой работали на кукурузном поле. В полдень муж пошел напоить коня и привязать его на новом месте, а жена прилегла в тень отдохнуть. Откуда ни возьмись Эро.

— Бог в помощь, турчанка!

— Спасибо. Откуда ты?

— А я с того света пришел.

— Да не может быть! А не встречал ли ты там моего Мую? Он всего несколько месяцев как умер.

— Как же, как же! Это мой ближайший сосед.

— Ну, как он? Как ему там живется?

— Слава богу, здоров. Да только вот плохо без денег. Не на что табаку купить, а как соберутся друзья, так ему и за кофе заплатить нечем.

— А ты не собираешься туда возвращаться? Может, снесешь ему немного деньжонок? — спрашивает турчанка.

— Отчего же не снести, я как раз туда и иду, — говорит Эро.

Турчанка побежала, взяла кошелек, который муж оставил там, где скинул одежду, и все деньги отдала Эро для передачи Муе. Схватил Эро деньги, сунул их за пазуху и побежал вдоль речки. Не успел он скрыться из виду, как приходит турок. Жена к нему:

— Подумай только, тут сейчас был человек с того света. Сказал, что знает нашего Мую и что ему плохо там без денег: не на что ни табаку купить, ни за кофе заплатить. Я и дала ему все деньги, что у тебя были в кошельке, чтобы он их Муе отнес.

— Где он? Куда пошел? — закричал турок.

— Вон он, по бережку реки идет, — объяснила жена.

Муж вскочил на неоседланного коня и погнался за обманщиком. Оглянулся Эро, увидел, что за ним гонится турок, и пустился бежать к водяной мельнице, что под горой стояла, ворвался туда и кричит мельнику:

— Удирай! Беда! Вон скачет турок, хочет тебя зарубить. Дай-ка мне свою шапку, а вот тебе моя. Беги в гору, за мельницу.

Мельник увидел скачущего турка, испугался и, даже не подумав, почему вдруг его собираются зарубить, поменялся с Эро шапками и пустился бежать. А Эро надел шапку мельника, обсыпал себя мукой и стал похож на настоящего мельника. Прискакал турок, соскочил с коня и подбежал к мельнице.

— Эй, ты! Где человек, что сейчас вошел сюда?

— А вон, видишь, бежит по горе.

— Подержи-ка моего коня.

Мужик взял коня, а турок побежал за мельником в гору, по буковому лесу, и закричал:

— Где, мерзавец, деньги, которые ты обманом взял у моей жены, чтобы их отнести Муе на тот свет?

— Что ты, господь с тобой. И жены твоей я не видел, и знать не знаю ни про Мую, ни про деньги.

Так они спорили добрых полчаса, пока наконец поняли, в чем дело. Турок сломя голову кинулся к мельнице, но, увы! — коня уже не нашел, да и парня след простыл.

Турку ничего не оставалось, как вернуться домой на своих двоих. Увидела его жена и кричит:

— Что такое? Где же конь?

— А черт бы его побрал! — отвечает турок. — Ты послала Муе денег на табак и кофе, а я дал коня, чтобы Муя на том свете пешком не ходил.

Пас Эро коров у кадия. В стаде ходила и его собственная корова. Как-то коровы подрались, и корова пастуха забодала хозяйскую корову. Эро побежал к кадию.

— Благородный эфенди! Твоя корова забодала мою.

— А кто виноват? Кто-нибудь их раздразнил, что ли?

— Нет, никто. Сами сцепились.

— Ну что ж! Скотину в суд не потащишь.

— Да нет, ты послушай, эфенди, что я говорю: моя корова забодала твою, — говорит Эро.

— А-а! Погоди, я погляжу в Коран. — И кадий потянулся за книгой. Но Эро схватил его за руку:

— Не смей! Раз ты о моей корове не смотрел в Коран, то и о своей нечего тебе смотреть.

На берегу реки, за мостом турок пахал плугом землю, а Эро на ту пору гнал по дороге навьюченных лошадей. Поравнялся Эро с турком и слышит, как тот понукает своих волов да покрикивает:

— Н-но, Пегий, н-но! У тебя и то котелок варит, а у Эро не варит!

Тут Эро въехал на мост, гикнул и погнал лошадей на другую сторону, а сам завопил:

— Боже, боже, горе мне, бедному! Что теперь делать буду?

Услышал турок причитания Эро, бросил своих волов и побежал на выручку.

— Стой, Эро, что с тобой? Что случилось?

— Боже, боже, горе мне, бедному! Кони мои ушли, а я за рекой остался.

— Так ступай и ты за ними!

— Нет уж, увольте! Клянусь богом и Святым писанием, я по этому мосту не пойду. Ни за что на свете.

— Брось дурака валять! Почему это ты не пойдешь по мосту, когда по нему и народ и навьюченные лошади переправляются на ту сторону?

Да куда там! Эро и стонет и охает, а на мост ступить боится.

— Послушай, а сколько ты заплатишь, если я перенесу тебя через реку на своих плечах?

— А сколько просишь?

— Двенадцать монет.

— По рукам!

Турок взвалил Эро себе на спину, перенес по мосту на другой берег и на землю спустил. Эро пошарил по карманам и говорит:

— Ни единой монеты нет, брат, клянусь богом и Святым писанием!

— Как же нет, боров ты влашский! Что же ты врешь? Влезай опять на спину!

Эро оседлал турка и переехал на нем обратно. Турок бросил его на землю: