— Мог, — легко согласился Сытин. — А кто бы тогда к вам сейчас переговорщиком пошёл?
Стратег, бля!
— Что я тебе говорил, Немой? — обернулся ко мне Потапыч. — Был план у Васьки. Он без плана даже огурцы в детстве из чужого огорода не писдил.
— А где Глашка? — спросил я.
— Ни хера се, сколько ты терпел, прежде чем спросить! — снова захохотал Сытин. — Дома она, с Михеем. Всё в порядке.
Я поневоле улыбнулся. В груди потеплело.
— Ну, как — снял камень с души? — спросил меня Сытин, разглядывая дымящиеся развалины деревни.
Я по привычке молча кивнул. И кое-что вспомнил.
— Василий Михалыч! Тут тёзка твой без дома остался.
— Я показал на растерянного Ваську, который жался поближе к кузнице от вооружённой толпы.
— Должен я ему — зимой дрова у него писдил, чтобы не замёрзнуть.
— Должен — так отдай и закрой вопрос, — ухмыльнулся Сытин. — Казна-то княжеская у тебя.
Ипать! И правда! А ты-то как догадался?
— Чтоб Сытин про деньги не знал? Не бывает такого! — подмигнул мне Потапыч.
И этот мысли читает! Ну, колдуны херовы!
Я запустил руку в сундучок, вытащил оттуда горсть золотых монет и протянул Ваське.
— Держи! От князя Всеволода за ущерб.
— Да на хера мне столько? — обалдел Васька. — Я это в жисть не пропью!
— Ну, что, Немой! — весело улыбнулся Сытин. — Воевать с князем будешь, или договариваться?
— А что князь думает? — спросил я.
— Ни хера он не думает. Закрылся в карете и сидит — меня ждёт. А карета на дереве висит.
— Нормально, чо! Пусть пока княжество осмотрит. Вдруг беспорядок где увидит.
— А по делу что скажешь?
Я пожал плечами.
— Надо договариваться. Ты же сам говорил, что войну княжество не выдержит. Враги только того и ждут — чтобы мы изнутри грызню начали.
Только я теперь князю не верю — после твоего ареста. А княжичу — тем более!
Я кивнул на княжича, который жадно прислушивался к нашему разговору.
Сытин бросил косой взгляд на наследника престола.
— Так-то, я тоже... Но есть способ.
— Сварить в кипятке?
— Бля, Немой! Откуда ты этого набрался? — возмутился Сытин.
— А чего? — удивился один из бойцов Купава. — Щавеля добавить, и за милую душу пойдёт!
— Ну и компания, — покачал головой Сытин.
— А ты поживи на болоте! — возразил боец. — Ещё не то сожрёшь.
— Ладно, кулинары! Отдыхайте пока — навоевались за сегодня. А я обратно к князю пойду. Есть у меня план, как вас с ним помирить.
— Что за план? — поинтересовался я.
— Нормальный план. Немой, ты мне не веришь, что ли?
— Ну... так, — искоса посмотрел я.
— В смысле? — охренел Сытин.
— А если князь тебя опять под арест посадит?
Из ушей Сытина пошёл пар. В прямом смысле.
Всё-таки, колдун — это охеренно. А колдун, которого подъипали — вообще на пять с плюсом!
— Василий Михалыч, ты скажи князю: пусть отпускает дружину в Старгород. А сам приезжает к Потапычу за казной и наследником. Там и договоримся.
— А почему ко мне? — проворчал Потапыч. — У меня дом отдыха, что ли?
— А куда ещё? — резонно возразил я.
— Не поедет князь, — покачал головой Сытин. — Побоится.
— Кого? Своих подданных? Какой же он тогда князь?
— Ну, ты и обнаглел, Немой! Так и передать?
— Ну, да.
Сытин задумчиво почесал подбородок.
— Хм... Может, ты и прав. У тебя зеркальце с собой? Жди, я сообщу.
Глава 2: Договор князей
Мы поглядели, как Сытин перебирается по водяникам на другой берег. Вот он ловко влез на обрыв. Обернулся к нам, махнул рукой и затерялся среди дружинников.
Минут через пятнадцать у меня за пазухой завибрировало.
Я достал зеркальце и провёл пальцем по стеклу.
— Немой! Князь согласен, — сказал Сытин. — Скомандуй там, чтобы Чупав своих леших распустил. Предводитель нечисти, бля!
А что? Звучит!
Мы поглядели, как помятая княжеская дружина усаживается на коней и разворачивается в сторону Старгорода. На берегу остались князь Всеволод на рыжем коне, Сытин и ещё несколько дружинников.
Сытин помахал нам рукой. А князь даже не посмотрел в нашу сторону.
— Не обманет тебя князь? — спросил Чупав.
Я усмехнулся.
— Я же не один поеду. Вместе воевали — вместе и договариваться будем. Только войско своё отпусти.
— Всех отпустить?
— Да у нас и так компания немаленькая, — я кивнул на дружинников.
Ладно! — кивнул Чупав.
Он обернулся к своим бойцам.
— Князь Всеволод согласен на переговоры! На нашей земле будет мир!
Лешие и болотники восторженно взревели. Копья, топоры и дубины взлетели вверх.
Красота!
А чего они там орут?
Я прислушался.
— Слава князю Немому! — деловито выкрикивало войско нечисти.
Охренеть, бля!
Я покосился на своих дружинников, но они с невозмутимыми лицами седлали коней. Словно так и надо. Даже Божен деловито одёргивал рясу, не обращая внимания на крики воинов.
Чупав поднял руку.
— Все по домам! Ждите хороших новостей!
Воины Чупава развернулись и колонной пошли в сторону ближайшего болота.
— Поехали! — сердито буркнул Потапыч. — Жрать охота!
***
Сытин с князем явились ближе к вечеру. Неторопливо выехали на поляну, оглядываясь по сторонам. За ними тянулись четверо княжеских дружинников на усталых конях.
На поляне сразу стало тесно.
— Ну, здорово, Немой! — сказал князь, спрыгивая с лошади и отдавая поводья Мишке.
Приехал. Не испугался.
— Здравствуй, князь! — ответил я. — Проходи к огню.
Глаза князя сузились. Он обвёл взглядом поляну и увидел связанного сына. Княжич жалко смотрел на отца.
— Охренели?! Развяжите его!
Княжеские дружинники сбились кучкой, поглядывая на нас. Гадали — будет драка, или нет. Но за сабли пока не хватались.
Я пожал плечами.
— Как скажешь, князь. Он от тебя сбежать пытался. Забирай и сам развязывай. Мне он остописдил уже.
— Так это не вы с Сытиным его украли? А я думал...
— Кому он нужен, княже? Прости за грубость.
Плечи князя сгорбились. Он стянул с головы шлем.
Бля! Совсем поседел от хлопот. Ну, вот и на кой хер такая нервная работа?
— А мне Хвороба все уши прожужжал, что вы с Сытиным бунт затеяли. Княжича украли и меня свергнуть хотите. Ты, Немой, уже знаешь — чей ты сын?
— Знаю.
— А я вот не знал, Немой! Не знал, что мать брата на смерть отправила. Догадывался, да! Спросить боялся. Веришь?
Князь шагнул ко мне.
— А может, и не отправляла она? Может, те литвины случайно на твоих родителей нарвались? Ну, ведь может же такое быть? Мало ли банд по лесам шалит?
Я вспомнил заранее подрубленную ёлку, и то, как деловито нападавшие пробивались к княжеской повозке.
Нет, не была та стычка случайной.
— Мы потом их догнали, — продолжил Всеволод. — Я сам двоих зарубил! И тело брата привезли в Старгород. Похоронили по-княжески. Ты был у него на могиле?
— Нет, княже. Не успел ещё.
— Мать на похоронах слезинки не проронила. Стояла, словно каменная. И Хворобу с его дружинниками куда-то отправила сразу. Три дня его не было. А когда вернулся — мать на него кричала, страшно.
Я молча смотрел на князя.
— Знаешь, что я теперь думаю? — спросил князь, глядя мне в глаза. — Хвороба ездил искать тело твоей матери, Ирины. Но не нашёл. Как и мы.
Я пожал плечами.
— Это давно было, княже. Что теперь вспоминать? Давай решать — как сегодня жить будем. Только сначала поедим. День был длинный.
— Готова похлёбка! — объявил Мишка, помешивая деревянным половником дымящееся варево в большом медном котле.
Дружинники, убедившись, что драки не будет, повеселели. Загомонили, загремели посудой и потянулись к костру.
Из лесу притащили пару длинных брёвен, положили их возле огня и расселись. Неугомонная молодёжь, наскоро выхлебав похлёбку, отправилась рубить лапник на шалаш.
