Кстати говоря, единственным недоразумением был сам собственник, находящийся в стадии банкротства. Внезапно сменившийся статус спутал карты тем, кто его банкротил, но затевать новый раунд было уже поздно. Вот в этой бумажной метели здание и подзатерялось из вида тех, кто теоретически мог бы надавать по рукам Прокофьеву, папе соинвесторши. Потом, конечно, цех попытались выдрать из цепких рук дочери господина Прокофьева, но обломались на аргументе папы: «Кто попробует у дочурки игрушку отобрать, будет вести беседы со святым Петром», и ему поверили. Так рядом с новым жилищным комплексом под бодрым названием (удалено до зачисления средств за размещаемую рекламу) появился спортивно-развлекательный комплекс «До последнего патрона». Спор за название шел тоже до последнего патрона, поскольку вариантов было множество от самых никаких до самых убойных. Серёга даже поначалу доказывал целесообразность использования одного бренда для обоих уровней. Мясорубка — запоминающееся название. Но его убедили, что приличный стрелковый клуб не может носить такое название. А для закрытого клуба — в самый раз. Тем более, что про такой формат подпольных боёв никто никогда не слышал. Ага, первое правило стрелкового клуба — ни слова о стрелковом клубе. Не путать с рекламой, без рекламы даже подпольный бизнес не взлетает. Тут всё на тоненького, нелегко организовать широкую рекламу «Мясорубки» и одновременно не нарушить первое правило. Создатель киношного Бойцовского клуба как-то смог, но ему было проще — что с шизофреника возьмёшь? Сам запретил, сам нарушил, сам потом простил самого себя за такой конфуз.
— Серёга, я вот что подумал: а что нам мешает провести хардбольную сходку прямо сейчас? — Слово прижилось, слово пошло если не в народ, то в узкий круг и начало жить.
— Ну, Кирилл, если ты ставишь вопрос так, то ничего кроме того, что помещение еще не доделано, у клуба практически нет клиентуры. Даже мерч не выпустили. Свежего воздуха тоже в некоторых помещениях не наблюдается. И у нас патроны кончились. И деньги. А так да — ничего не мешает. И я смотрю, тебе тоже название нового формата зашло! Хардбол — звучит!
— Звучит, звучит. А по поводу места проведения — лето на носу, все леса наши, гуляй не хочу!
— Ага, только кто не спрятался, я не виноват. В лесу кроме стрелков могут оказаться туристы или старички-грибнички, а у них ножи, между прочим. Так что нужен не просто лес, а собственный лес, из которого можно на пинках вынести всех посторонних. Есть у нас такой?
— Сергей, а ты прав, пострелушки надо проводить или в подвале, или в частных охотничьих угодьях, где можно ограничить лишние хождения. А по поводу грибников — в июне грибов нет еще, тут ты соврамши.
— Я для образности. Тут сам принцип вероятности находжения мирняка в зоне боёвки важен. А то рассказывали мне про ролевиков-толкинистов, которые грибников в плен захватить пытались, на шмот сориентировались ошибочно.
— В смысле?
— Ролевики из Москвы, а грибники были местные, в лес одевали что похуже и поплоше, но еще крепенькое. Вот эльфы и спутали местных с гоблинами из своих. У этих стрелы с гуманизаторами, а у тех ножи с заточкой и палки. Бесхитовые, в смысле без наклеечек от Мастера игры, но бьют всё равно больно. Эти кричат — вы убиты, а те не соглашаются, в контратаку бросились и чуть всех светлых эльфов не положили. Пока разобрались, пока мировую выпили… у игроделов целый этап выпал. Я уж не знаю, насколько это плохо и во что вылилось, что там за Галадриэль они профукали. Смысл не в этом, а в том, что разные тусовки лучше не смешивать.
— Сергей, а вот ты сейчас про луки говорил — а ведь это тема.
— Да ну, фигня. Если стрела с резинкой, то неинтересно, а если стальной наконечник, то беда. С точки зрения того, в кого попали. Опять же у нас настоящих лучников столько нет, чтоб что-то замутить. Кирилл, ты когда-нибудь из настоящего лука стрелял?
— Стрелял, и что?
— И как?
— Ну… согласен с тобой, нормальный человек не один год должен этим страдать, чтоб что-то путное вышло. Я так понимаю, ты тоже стрелял из настоящего.
— Ага. С первого раза цель поразил, второй раз выстрелить не дали, на руках повисли. Орали еще, типа им плафоны дорого обошлись, по светильникам нельзя! Зато арбалет — классная тема. И лупит сильно, и прицеливаться легко. Но не бабахает, а без звука выстрела не вштыривает.
— Так чего, — загрустил Кирюха — в лесу глушняк?
— В лесу арбалеты. А огнестрел в подвале. И хрен с ним, без света тоже интересно. У нас пацаны даже драки устраивали в детстве такие.
— Какие? — Удивилась Рыбка, она знала о количестве дури в головах парней, но её качество всё еще порой ставило в тупик.
— Ну, понятно какие. Закрывались в маленькой комнате толпой, свет выключали и все против всех. На кулаках.
— Вы там совсем дикие?
— А зато потом без обид. Кто тебе в глаз засандалил, кому потом претензии высказывать — непонятно. Вспышки видишь, когда в глаз попадут, искры вроде сыплются, а всё равно темно.
Так или иначе, а желание устроить первую настоящую игру по хардболу уперлось в стену. Попытки смоделировать пострелушки друг по другу из арбалетов в лесу были провалены по технической причине — Серёга чисто на автомате постоянно выпадал из поля зрения, так что перестрелка тупыми болтами свелась к стрельбе по страдающему Кирюхе. Его способности оборотня никак не влияли на умение маскироваться, вернее на его неумение. А тут кто спрятался — тот и победил. Всего один раз Струков смог свести бой вничью, когда «нечаянно» обернулся медведем и погнался за Серёгой, который в кои веки не смог уйти в инвиз. Вернее, он ушел, но оказался на линии забега страшного зверя, сорвался с места и пребольно долбанулся лбом об березу. Выпавший из невидимости герой болтался над землёй, удерживаемый за шиворот медведем, и кричал: «Ничья!»
А потом случилось страшное. Не в лесу и не в тот момент, когда Серёга висел в лапах товарища, а глобально потом. Сначала в почти готовый к запуску клуб «До последнего патрона» пришли люди из Мосгордумы и начали задавать вопросы. Потом к акционерам пришёл Рыбкин папа и начал отвечать на вопросы Серёги, своей дочери и Струкова. Слово «оказалось» стало лейтмотивом беседы. Слово «лейтмотив» попалось Серёге на глаза недавно и очень понравилось. Кстати, мы думали, что наш герой шутил, когда говорил, что пишет роман. Оказалось — взаправду пишет, медленно и тайком.
А причём тут роман? А не причем! Короче говоря, Москва задыхается в пробках, гости столицы, понаехавшие и искусственные москвичи не просто приезжают и остаются тут, а еще и размножаются половым путем! Причём тут клуб? Нет ли вины его учредителей в этом самом естественном процессе? Оказалось, что их никто не обвиняет, просто они не там заземлились.
— Как так? Владимир Палыч, вы говорили, что кто на вашу дочку наедет, тот и потерпевший! — Кирилл чуть не утратил контроль над Даром, его остановило только щекотание шерсти на спине.
— Да! У нас же все бумаги в порядке, всё по закону приобреталось, братцы! Я так не играю! — Голосил Серёга.
— Па-ап, что, всё плохо?
— Не всё. Но да, плохо. Масштаб наезда, чтоб вы его осознали, федерального уровня.
— Президент всея Руси что ли?
— Мэр всея Москвы. Это тоже не баран чихнул. Против губера Саратовской области я бы еще поборолся, и то не факт. А против нашего слаб в коленках. Это из плохого.
— А хорошего что?
— Компенсационная выплата. Мне шепнули, что если не будем бузить, если конкретно вы не будете чудить как собственники недвижимости, то отобьём все расходы плюс в наваре останемся неплохо. У вас акции по тридцать три процента?
— Ага, только у меня тридцать четыре. — Коллективно учредителями был определен именно такой расклад, позволяющий Серёге числиться главным акционером.
— Вот и получите пропорционально долям. Только сначала закроете операционные расходы, выходные пособия, моему юристу за сопровождение. Всё равно в наваре будете.
— Хорошо, но грустно. Так-то не только ради прибыли затевали проект, а ради идей тоже. — Высказался за всю компанию Кирилл.
