– Да как ты смеешь судить о том, какой я правитель? Ты ни черта не знаешь!
– А как ты смеешь говорить, что я за человек? Что ты знаешь обо мне?
– Да вы ничтожные твари, что поглощают эту землю, заполоняя территорию, словно вирус, вырвавшийся на свободу! Вы уничтожаете все, что встает у вас на пути! Не желая идти на переговоры, вы половину нашего народа истребили просто потому, что мы, видите ли, не такие как вы! Внешне мы отличаемся, ужас-то какой! Вашей единственной надеждой был мой брат! И то, вы обманом заманили его в ловушку, ни на мгновение не сомневаясь в правильности решения его убить! Он умер и вы… радовались, выплясывая над его телом. Да вы несете за собой только смерть и ненависть! Такие как ты не способны на чувства!
Звук пощёчины резко прервал гневную и совершенно бессмысленную речь.
– Вы будущий правитель этих земель, – медленно начала я, – вы опора и надежда своего народа, от вас зависит исход этой затянувшейся войны. Как вы смеете давать волю своим эмоциям и чувствам? Это слабость, которую вы безнадежно открыли перед врагом. Не вам меня судить. Я не утверждаю, что человек не несет за собой зла и не губит земли, но и ваше рыльце тоже не в пуху. Неужели вы думали, что просто так, ни с того ни с сего появившись на наших землях, ничего не удосужившись узнать о нашей религии и веровании, вас примут с распростертыми объятиями? Непонятный язык, страшная внешность, рога да темная кожа – мы друг для друга казались хищными тварями. Естественно мужчины бросились на защиту жен и детей. И я уверена, что будь ситуация в корне наоборот, вы поступили бы так же. Прошлого, принц, не изменить, не мне учить вас этому, но в наших с вами силах изменить настоящее. И вы должны это понимать. Так что засуньте свои обиды и горечь куда подальше и уймите эмоции. Иначе не избежите крупных ошибок, точнее их последствий.
Принц наговорил еще много нелицеприятных слов, но я не стала выслушивать эти речи дальше, резко оборвала тираду и, поклонившись в знак уважения, просто вышла из кабинета, не желая слушать дальше, какая я «хорошая и добрая тварь».
– Вы не заслуживаете уважения, – сказала я, закрывая за собой дверь, – вы поддались эмоциям, а они правителю не присущи!
Я и подумать не могла, что в данной ситуации обрадуюсь наличию мирного договора, так как вонзившееся в дверь лезвие ножа явно не приведет к мирным отношениям. Ошарашенные стражи все еще ждали меня у дверей. Оценив лезвие и мое состояние (кровит не кровит) они осторожно пригласили меня пройти в приготовленные покои, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть после долгой поездки и милой «непринужденной» беседы.
– Принцесса, – пытался успокоить меня Анн, наблюдая как я нарезаю десятый круг по комнате, – вы уж не серчайте, принц Рэн впервые так близко человека видел. Молодой еще, не опытный.
– Тем не менее высказал все, что думает и он сам и ваш народ, – рычала я, – так что, судя по всему, выйду я из замка – тут же стрелу в сердце получу, еще и не одну поди…
– Зря вы так, – обиделся Анн, – мы народ мирный, и от потерь, и от слез очень уставший, так что сейчас вы наша надежда на общее светлое будущее. Вас никто из своих не тронет, даю слово Война.
– Прости, – я немного успокоилась, пришла в себя и села в кресло, что стояло подле окна. Очень удобное, кстати. – У меня возник вопрос… если мой жених не принц Рэн, как он мне сказал, тогда кто?
– Ну, – Анн явно пытался подобрать нужные слова, дабы не ввести меня в еще более глубокие саморазрушающие эмоции, – понимаете, с этим совсем сложно…
– В смысле? – я приготовилась к худшему.
– Скажем так. Изначально планировалось, что вы станете женой принца Брэндона, самого старшего, но он недавно был убит. Следовательно, для заключения мирного договора мы исправили его имя на среднего брата, принца Шаласа… Сейчас именно он должен быть вашим суженым…
– И что же здесь не так? – я попыталась мирно улыбнуться, но злой оскал спрятать очень сложно, особенно когда ты впиваешься когтями в ручки кресла, чуть ли их не ломая.
– Он пропал.
– А более подробно?
– Принца Брэндона убили у него на глазах и эта смерть, скажу я вам, не самая лицеприятная, так что после того боя его никто не видел.
– То есть он еще не в курсе того, что у него есть невеста и, судя по сказанному вами ранее, принц Шалас еще более обозлен на таких, как я и, естественно, жаждет крови и насилия?
– Ну, судя по его характеру, вы совершенно правы…
– То есть принц Рэн – не самый худший вариант развития событий?
– Боюсь, что да…
Слов больше не осталось. Я просто сползла на пол и уставилась в потолок, красочно представив, как мою бренную тушку отдают на съедение волкам.
– Знаете, – ответила я перед тем, как Анн захлопнул дверь, – по ходу дела, для меня этот договор оказался смертным…
– Как знать… спокойной ночи, принцесса Эллин…
Тут уснешь. Как же!
* * *
Еле открыв глаза (после ночных раздумий не мудрено), я поднялась с кровати. Вчера на эмоциях я даже не поняла, что нахожусь в своей новой комнате, кстати очень просторной. Кровать с балдахином, много разноцветных подушек, огромное зеркало и множество женских баночек, знать бы для чего они, ведь читать по-эрровски я еще не научилась. В углу около окна стоял красивый деревянный комод, куда очень аккуратно переложили мое «ценное» приданое и пару вещей местного кроя. Вазы с цветами, шкаф, резная дверь… Все вместе смотрелось очень красиво и совсем не по-дворцовому, если сравнивать с покоями в царстве моего брата – там павлиньи перья чуть ли не из всех щелей торчат – пошло и развратно!
Одевшись, умывшись и приведя себя в порядок, я-таки осмелилась открыть окна, измерить комнату шагами и даже испытать голод. А вот выйти за ее пределы пока не могу, страшно. Все книги оказались мне не доступны – читать умею только на своем родном, бумага и грифель тут же ушли под рисунки, да только вдохновения не было, пришлось марать чистые листы на нервной почве. Несколько раз приходил Анн, отчего я вскакивала с места, занимая боевую позу. Он со мной разговаривал, пытался вывести из комнаты и даже познакомить со служанками, да вот только при одном мимолетном взгляде на них я бледнела и сползала по стенке, ощущая подступившую к горлу тошноту. Так что эти подвиги мы решили отложить до более позднего времени. Единственным занятием для меня был сон, рисование и снова сон. Иногда я и песни себе под нос мурлыкала, тихонько, чтобы не услышал никто.
И так прошла неделя. В таком психическом состоянии я пребывала впервые и как бороться с этим не представляла совершенно, правда знакомство со служанками все же осилила, чему те были несказанно рады, видимо, Анн их совсем довел. Пару раз выходила из комнаты, но дальше коридора не вылезала – решила ночи дождаться, когда все спать будут.
Ночью этот место казалось более приветливым. Видимо, благодаря временному отсутствию жителей. Звук потрескивания поленьев в огне словно гипнотизировал, успокаивал и даже, не смотря на тени, что отбрасывали множество предметов, попадавшие под освещение факелов, страх проходил сам собой. Спустившись на несколько этажей вниз я, судя по витавшему в воздухе запаху и большому длинному столу, попала в обеденный зал. Ровно расставленные резные стулья, красивые кованые люстры, свечи, все это было чужим и в то же время очень интересным. С одним таким маленьким дополнением. Очень маленьким… Принц Рэн сидел в самом конце зала в самом неприметном темном углу за небольшим круглым столиком. Он спал, запрокинув голову назад. Плед валялся на коленях (видимо, сполз), на столе разбросаны перья, чернильница открыта, бумаги с непонятными закорючками так же разбросаны. Свеча уже давно потухла. Кончики его рогов упирались прямо в спинку стула. Интересно, что будет, если они там застрянут? И кстати, как эрры спят? Это ведь так неудобно… Оставаться наедине с ним было странно, но почему-то не страшно. Сев на соседний стул я еще очень долго всматривалась в его спящее лицо. Совершенно расслабленное, уставшее и измученное, но в то же время по-детски упрямое и даже в чем-то милое. Ведь, если сравнить его с другими эррами – принц хорош собой, как мне кажется. Вот только бы характер мягче и эмоций поменьше, все было бы иначе.
Странное чувство – вроде злиться должна, а почему-то не выходит. Рассердится ведь, снова кричать станет… ну дите малое, честное слово… Он несколько раз всхрапнул, что-то прошептал, дернулся, но не проснулся. Я лишь улыбнулась, подняла плед, укрыла им принца (ужас, что творю), закрыла крепко чернильницу, подальше убрала перо (еще кляксу во сне поставит), подняла с пола упавшие листы на которых узнала знакомые письмена. Значит учимся… похвально. И вернулась в свои покои. Стража при этом и не шелохнулась. Интересно, на утро ему доложат о моих деяниях? Не думаю, что принц без охраны посапывает в обеденном зале…
