— Хорошо, матушка. Я передам Тале и Данаю.
— Нет. Ужин только для семьи. Никаких лессиров и Теней, пожалуйста.
Нил кивнул. Его напрягало такое холодное общение, но как разрядить обстановку он не знал. Возможно, ужин будет первым шагом?
Обеденный зал утопал в рассеянном мерцании свечей. Тяжелый ультрамариновый бархат, накинутый на спинку стульев, сверкающие белизной скатерти и блеск старинного серебра придавали помещению помпезность и церемониальность.
Нил ввел меня в зал, держа за руку, чтобы ни у кого, в том числе и у слуг, не возникло и мысли о фиктивности брака. Матушка уже сидела с одного из торцов длинного стола. Легкий обмен приветствиями, натянутые улыбки и полное отсутствие искренней дружелюбности. Лессир подвинул мне стул, мимоходом поцеловав руку, и ободряюще улыбнулся:
— Держись. Все будет хорошо.
— Надеюсь, — шепнула в ответ я.
— Только не забывай, что ты моя жена.
— Такое разве забудешь…
Мы оказались напротив королевы. Совершенно открытые для пристального взора.
— По нраву ли тебе стол, Тала? — пренебрежительно бросила она. — Теперь ты хозяйка и устраивать приемы наверняка начнешь по своему вкусу.
— Э… да… все очень мило.
Силы небесные, я не знала, что сказать. Уж что-что, а управлять замком, не приучена.
— Матушка, — вовремя встрял Нил. — Ты могла бы по-прежнему заниматься хозяйством. И помочь Тале справляться с остальными обязанностями.
Он взял меня за руку и ласково заглянул в глаза:
— Правда, любовь моя?
От неожиданности я поперхнулась, но потом вспомнила, что это всего лишь наигранные чувства.
— Буду рада, любимый, если матушка согласится оказать помощь.
— Конечно, — королева растянула губы в холодной улыбке. — Надеюсь, что не разочарую нашу красавицу сегодняшней трапезой.
Ох, как бы мне никого не разочаровать.
Царственная мамаша постаралась на славу. Сервировкой стола остались бы довольны даже отъявленные снобы.
Передо мной стояла маленькая плоская тарелка, на ней лежала еще одна — более глубокая. С правой стороны аккуратно примостились четыре ложечки, одна другой меньше и два вида ножей. Слева — три вилки. Над тарелкой покоились совсем крохотная ложечка и странная двузубая вилочка.
Бесы Белоземья, да откуда я знаю-то, как всем этим пользоваться⁈ А тут еще служанки суетятся. Старательно расставляют тарелки с закусками. И салфетки все в руку тыкают.
Дворецкий, в отглаженном сюртуке, с белоснежной манишкой торжественно подает вино. Нил легким движением руки дает позволенье налить себе полбокала и вопросительно смотрит на меня:
— Тала, милая, ты что будешь? Тоже вино?
Вино? Ох, у меня еще с прежнего раза щеки при воспоминании горят. Нет, нет, никакого вина. Лучше просто воды попросить… Но тут у меня глаза разбежались. Фужеры, бокалы и рюмочки, словно по линеечке, выстроились вдоль тарелок. Какой подать? Как не опозориться? Да еще матушка смешливо наблюдает за моей растерянностью из-под полуопущенных ресниц.
— Мне то же самое, пожалуй, что и тебе, Нил, — не найдя лучшего решения, как можно спокойнее ответила я.
Дворецкий широко улыбнулся и сам выбрал нужный бокал.
— Ну что ж, первое блюдо! — громко продекламировала королева. — Я не знала вкусов Талы и поэтому для начала выбрала простейшее.
Расторопная служанка умело поставила перед носом очередную тарелку с каким-то разноцветным салатом.
Так, ну выглядит вроде съедобно. Какой же вилкой это следует есть? Первой? Второй? Или той двузубой крохой? Я растерялась.
— Что же ты не ешь, Тала? — изображая заботливость проворковала матушка.
— Фигуру блюду, — хмуро огрызнулась я.
— А не боишься, что пропадет округлая пухлость, видимо, так полюбившаяся моему сыну?
— Мама! — оборвал язвительный диалог Нил.
Королева обиженно засопела.
— Ну, если твоей жене не по душе наши закуски, то, возможно, следующее блюдо придется по нраву. Оно способно ублажить самых привередливых гурманов.
Слуги обнесли стол новыми порциями.
Извечные боги, да что же это такое? На тарелке покоилось непонятное существо с сиреневым панцирем под бледно-зеленым соусом.
— Что это? — шепчу я Нилу.
— Пандул. Матушка его специально заказывает из Черных земель. У нас таких нет, — шепчет в ответ он.
— И слава богам.
С сомнением поглядываю на тонкие паучьи ножки животного. Ого, насчитала целых десять штук.
— У него десять ног! — я искренне возмущена.
— Знаю.
— Оно съедобное? Ты уверен?
— Тала, ешь. Очень вкусно.
Вот честно, я была уверена, что Нил издевается. Как это можно было есть? Хотя… лессир с удовольствием уплетал нежное мясо невиданного зверя. Да и матушка тоже. Вон, как плотоядно откусывает от пятой ноги. Может и мне стоит попробовать? Если отказаться, королева вновь придерется. И про невоспитанность вновь напомнит. Эх, была, не была. Попробую. И чем же это едят?
Нил понял мои сомнения и повел глазами на двузубую вилку.
— Вот, ее возьми. Так, правильно. А теперь подколупни около шеи. Аккуратно только. Получается?
— С-сейчас…
Может у меня оно не прожаренное? Что-то никак не отделятся плоть от панциря, хоть тресни. Хм… я же не в прямом смысле про «треснуть»…
— Тала, ты сломала вилку? — Нил был поражен по самое некуда.
— Я не виновата. Она сама.
— Что сама?
— Треснула.
— Кхм… — он обратился к служанке. — Принесите новую.
Конечно же, это происшествие не укрылось от всевидящего ока королевы.
— У вас проблемы, дорогие мои?
— Нет, матушка, все хорошо.
Все хорошо. Эх, а хорошо ли?
— Не волнуйся. Вон уже несут новые приборы, — обнадеживающе шепнул Нил.
Но, к сожаленью, новая вилка ничем не отличалась от старой. Ни размерами, ни формой, ни прочностью материалов.
— Ужин не удался, — процедила сквозь зубы матушка, наблюдая, как уносят третью поломанную вилку. — Хорошую же ты выбрал себе королеву, сын.
* * *
— Ну, уж нет! Это слишком!
— Талочка, не надо. Успокойся.
— Знаешь, что она сказала Нилу? «Хорошую же ты выбрал себе королеву!» Ты представляешь, Хом? Эта кикимора выставила меня полной дурой! Уверена, она это специально.
— Да нет…
Пушистик жалостливо глядел на меня своими маленькими, словно бусинки, глазками и всячески старался утешить.
После семейного ужина я заперлась в своей комнате и наотрез отказывалась разговаривать с кем-либо. Только родной Хомочка имел право доступа к моим страданиям.
Ох, и кашу мы заварили со всей этой историей про женитьбу. А ведь во всем Нил виноват. Нечего врать было. Хотя… Ну ладно, так и быть, соглашусь, что он правильно поступил. Но мог же меня предупредить!
— Хомочка, я выглядела полной дурой. Такая неумеха.
— я тебе поражаюсь, человечка, ну что ты говоришь? Какая дура? Ты просто ввела моду на новое обращение с вилкой, — махнул лапками Тень.
— Ага, и сломала ее.
— Это да.
— Вот и я о том же.
Хомка почесал за ушком.
— Но я все равно не понимаю. Ты же не совсем глупая человечка. Видела, как надо хрумкать красиво.
— Да я знаешь, как растерялась⁈ И потом, видеть — это одно, а самой изображать королевское воспитание — совсем другое.
— да, — вновь согласился со мной Хомочка. — Но не реви. Не реви, я говорю! Да будет тебе известно, сопливое ты существо, что твой обожаемый муж уже минут пятнадцать стоит под дверью и внимательно слушает все твои жалобы. Значит, можешь сейчас пожаловаться на отсутствие личной чесательницы пузика для любимой Тени, вдруг прокатит? Нет? Ну и ладно… жадина.
Значит, Нил стоит под дверью? Хм… любопытно… Неужели лессиру не наплевать на бедную Талочку?
Я тихонько подошла к двери и резко распахнула створки. Как Хомка и говорил, на пороге одиноко стоял Нил.
— И давно ты тут?
— Нет, ну что ты, Тала. Только подошел.
Позади меня хихикнул Хомка:
— да, только подошел он. Полчаса, как «только».
