Лично он видел всего одно логичное объяснение, которое ему не особо нравилось. Очень уж сильно оно намекало на рабский ошейник и необходимость отдавать внезапные долги. Его, Черныша, бессмертие от физических воздействий и чувствительность ко всему, связанному со смертью, фактически лишенные побочных эффектов, свидетельствовали о идеально подходящем теле. Подходящем для обитания вернувшейся из царства мертвых души, подходящем для работы с энергией соответствующего спектра. Так, может, это тело никогда не было живым? Может, оно таким изначально было создано?
А вот Версания раньше была живой. Собственно, она до сих пор живая, её перерождение завершено дай бог процентов на десять. Отсюда проистекают её странности, ведь её организм не приспособлен к подобного рода мутациям и… Дальше мозг пасовал, знаний для продолжения анализа не хватало, а догадками сыт не будешь. В любом случае – мысль, что после завершения мутаций девушка превратится в обычного человека, только с рядом особенностей, Черныш вслух высказать бы не рискнул. Потому что сам в неё не особо верил.
В семье Сантэл называли «Крошкой». Сейчас, конечно, реже, чем раньше, когда она была маленькой, но до сих пор у старших братьев и сестер нет-нет, да проскакивало в беседе. Скоро, надо полагать, перестанут называть совсем, потому что девица активно шла в рост и к свадьбе прозвище будет выглядеть форменным издевательством. Да и в принципе она уже выросла, стала взрослой. Потому что взрослый отличается от ребенка уровнем решаемых проблем.
- А если он ребенка признает?
- Да с какой стати? Ему семья не даст.
- Ну, а вдруг у меня сыновей не будет?
- На этот счет ничего не скажу, - смерил подопечную взглядом Черныш. – С рождениями не ко мне. Но, логически рассуждая, с чего бы? Девка ты здоровая, у ближайших родственниц тоже проблем со здоровьем нет, про жениха сама знаешь. В крайнем случае жрецу заплатите, он попросит, кого надо.
- Не знаю, - помолчав, передернула плечами Сантэл. – Тревожно как-то.
На дворе царил аналог средневековья с его патриархатом. Не то, что феминисток – даже их предшественниц суфражисток в проекте не предвиделось, из женщин самостоятельно решать свою судьбу могли только магички. Довольно сложно навязывать свою волю тому, кто может в тебя фаерболом запулить или, куда чаще, подлить нечто затейливое в питьё. Поэтому немногочисленных магичек общество игнорировало, воспринимая их как неизбежное зло и исключение из правил.
Наличие любовницы у мужчины не порицалось. Более того – мужчина или юноша, вошедший в возраст и принадлежащий к более-менее высокой семье, просто обязан был обзавестись любовницей. Её отсутствие вызывало подозрения, свидетельствовало о возможной болезни или неподобающих увлечениях.
О том, что её жених периодически навещает симпатичную вдовушку, Сантэл прекрасно знала. К тому факту, что эти визиты не прекратятся и после свадьбы, относилась спокойно, воспринимая простолюдинку не соперницей, а чем-то вроде статусного украшения, обязательного для людей её круга. Смущало девушку иное. Лебин то ли был неосторожен, то ли не думал о последствиях, но у него подрастал годовалый бастард, при определенных обстоятельствах способный претендовать на отцовское наследие.
- Ты просто волнуешься, - фыркнул кот, умудрившись вложить в голос успокаивающие нотки. – Это нормально. Когда успокоишься, то поймёшь, что для тебя лучше об этом ребенке вообще не знать.
- Ну да, - скривилась девушка. – Как же! Уже четыре «подружки» посочувствовали, не узнаешь тут… Может, сказать брату? Пусть намекнет, дескать, лучше любовницу с ребенком куда подальше отправить? Домик купит, содержание выделит, что там ещё?
Про себя Черныш порадовался – о жестких превентивных мерах речи не шло. Всё-таки Сантэл – девочка добрая, иная на её месте начала бы подумывать о детоубийстве. Тем не менее, глупые порывы следовало давить в зародыше.
- Так, - скомандовал кот, садясь на подушке. - Пришло время очередного урока. Вышла на середину комнаты, да, вот сюда. Присела. Присела! Встала. Повтори: «Далеко не всё из того, что делать можно, делать нужно».
- Далеко не всё из того, что делать можно, делать нужно, - с круглыми глазами послушно повторила Сантэл. Она, конечно, привыкла ко многому, но методы Черныша её до сих пор шокировали.
- Повторить. Присела… Что сказать надо?
- Далеко не всё из того, что делать можно, делать нужно!
- Именно! Продолжаем.
На пятом приседании Сантэл осмелилась спросить:
- Долго ещё?
- Пока на ногах стоишь. Что тебе не нравится? Попа крепче станет, муж будет доволен. Не слышу!
- Далеко не всё из того, что делать можно, делать нужно! Я уже всё поняла, можно перестать?
- Ничуть. Человек – существо примитивное, лучше всего запоминает вещи, связанные с негативными эмоциями. Болью, голодом, моральными страданиями. Сейчас у тебя от непривычной нагрузки мышцы устанут, потом начнут болеть и следующие пару дней ты проходишь, скрипя зубами. Тем самым даруя мне надежду, что всякий раз, попытавшись сотворить очередную глупость, ты хотя бы на крошечное мгновение приостановишься и задумаешься, а надо ли. Чего встала, команды «отбой» не было!
Разу на пятнадцатом Сантэл не удержалась и упала на задницу. Черныш хотел было посоветовать жрать меньше, но удержался. Не поймёт. Идеальная купеческая жена весила не меньше центнера, так что собственная «худоба» девушку расстраивала, временами до слез.
- Хватит! – проныла она.
- Не реви! Для тебя же стараюсь. – На мгновение вселенец почувствовал себя стереотипным наставником из китайских второсортных боевичков, популярных во дни его молодости. Первой молодости. – Давай, ещё троечку для закрепления результата.
- Я не могу!
- Щас как цапну – мигом сможешь! Ну!
Всё-таки следует признать: в его новой жизни случаются приятные моменты.
Конечно, с Баррага он помирился. То есть можно было бы сказать, что они и не ссорились, но некоторое охлаждение в отношениях имело место. Однако брат с сестрой посидели, подумали и пришли к выводу о полной правоте нежданного советчика, поэтому встретили его появление спокойно и без повторного озвучивания претензий. А что им оставалось делать? Маги помочь не могут, жрецы то ли не хотят, то ли тоже не могут. Черныш хотя бы предлагает что-то конкретное и его действия, пусть и выполненные на основе «метода тыка» (пояснять подробности кот отказался), дают положительный результат. Ну… просто результат, что само по себе можно считать прогрессом.
Поэтому в свободное время вселенец забегал в усадьбу дворян, где старательно выспрашивал у Версании о её успехах. Девушка осваивала то, что местные называли школой духа, а вселенец – менталистикой, и демонстрировала неплохие для начинающей успехи. В общем-то, неудивительно, с её-то стимулами. Сам Черныш, к собственному удивлению, многие вещи мог прокомментировать и даже помочь с учебой, объяснить какие-то тонкие моменты. Человек из информационного общества поневоле знает многое, он погружен в поток разноплановых сведений, которые непроизвольно усваиваются в фоновом виде. Можно, конечно, сознательно деградировать и смотреть исключительно светскую хронику или спортивные каналы, оставляя ту же политику на откуп говорящим головам, всегда готовым разъяснить, какая позиция правильная. Многие так и делают. Но если ты занимаешь высокую должность, у тебя есть деньги, о сохранности которых необходимо заботиться, если беспокоишься о семье, думаешь о перспективах детей и внуков… В таких условиях интеллект не застаивается. Во всяком случае, не у большинства.
Поэтому, как ни парадоксально, кое-что Черныш мог подсказать. Впрочем, не часто – всё-таки в прошлой жизни эзотерикой он не увлекался, да и проблема разницы подходов никуда не делась. У местных имелась своя терминология, и некоторые понятия внутренний переводчик, встроенный во вселенца, переводить отказывался. Кое-что приходилось изучать с ноля.
