На мостике творился настоящий хаос. Кресла катались с борта на борт, журнальный столик опрокинулся и сбивал всех на своем пути. Бумага кружила в танце, словно опавшая листва. Вибрации природы пробирались в грудную клетку, цепко хватаясь прямо за бешено колотящееся сердце. Дизель-генератор, получая сильнейшие удары водой, натужно тарахтел, пропуская такты, отчего свет мигал, как в лучших ужастиках, напоминая о серии ночных кошмаров, которую лицезрел каждый из нас.
Здесь и сейчас разворачивалась настоящая схватка человека со стихией. Берега Флориды пока не очертили себя снопом огней, но вокруг все равно было много звезд на воде – таких же самоотверженных пароходов, угодивших в немилость к Атлантическому океану.
– Как они могли пропустить этот ураган! – Антон Сергеевич был вне себя от ярости. – Ни в одной сводке погоды не было данных.
Волны продолжали избивать стальной корпус, а ветер – сносить с проложенного курса.
– Mayday, Mayday, Mayday![1] – послышалось по УКВ. – У нас отказал движок! Все, кто находится рядом, держитесь в стороне. Мы сейчас в позиции…
– Запиши, – скомандовал капитан. – Вдруг они где-то здесь.
– Есть, – я пошел проверять указанные координаты. – Судно в пяти милях перед нами! Hand steering![2]
Матрос с усилием подобрался к штурвалу, сопротивляясь сильнейшей качке, и отрапортовал:
– Hand steering!
Танкер, который сообщил о бедствии, был уже довольно близко. Течение тащило его в нашу сторону. Я бы и хотел резко увернуться от умирающего судна, но с обеих сторон нас цепко зажали другие. Капитан стоял рядом, но предпочел не вмешиваться.
Развилка прямо как в сказке: налево пойдешь – пароход потеряешь, направо пойдешь – жизнь потеряешь, прямо пойдешь – об этом даже заикаться не стоит! Оставался только один вариант, потому что ждать, пока наши соседи сами отвернут, а потом идти за ними, не было времени. Я резко дернул телеграф, полностью остановив машину. Стальной корпус начало болтать еще сильнее.
Дождавшись, когда скорость убьется волнами, я дал задний ход и скомандовал:
– Hard to starboard![3]
– Hard to starboard, sir! – подтвердил матрос.
Усилив толчок винта, я отбил корму влево и пересек кильватер судна, которое только что прошло здесь, мешая совершить нам поворот.
– Meet her![4] – крикнул я.
– Meet her! – повторил вахтенный.
Я снова дернул телеграф, на сей раз запуская передний ход. Два судна, окружавших нас, разошлись под острым углом, увернувшись от безвольного корпуса, с которым ураган творил все, что ему хотелось. Нас тоже болтало во все стороны, но пуск винта в прямом направлении придал контейнеровозу устойчивости, и пароход набрал достаточную скорость, чтобы выбраться из-под несущегося на него куска железа. Даже в темноте было заметно, как из его трубы валил густой дым, перемежаясь с тлеющими искрами.
– Port fifteen![5] – скомандовал я.
– Port fifteen! – послышалось в ответ.
Пора было возвращаться на курс. Оставалось надеяться, что с экипажем того несчастного судна все будет хорошо. Устраивать спасательную операцию в таких условиях было гораздо опаснее, чем просто увернуться от безвольного парохода, снижая шансы на столкновение до критического минимума.
– Можешь же, когда хочешь! – воскликнул капитан, все еще борющийся со стихией, чтобы устоять на ногах.
– Не отвлекайте, – попросил я его. – Впереди еще много работы.
И действительно, эхо-сигнал радара, помимо размазанных по всему дисплею туч, отображал огромное столпотворение судов впереди. Такие же преданные стихией, как и мы, они тоже боролись за выживание, чтобы уцелеть перед лицом неминуемой опасности.
Мне оставалось только идти за ними и следить, чтобы мы не столкнулись.
Серетун очнулся, когда шхуну впечатало в берег. Толчок был достаточно сильным, чтобы разбудить буйвола, но встали все, кроме Натахтала. Воитель продолжал угрожающе храпеть, время от времени урча, как котенок. Если Астролябия умилилась этому, то у остальных на лицах проступило явное раздражение.
– Сейчас он у меня получит, – процедил сквозь зубы волшебник, поднялся по небольшой лестнице и начал звонить в покрытый солью колокол. – Полундра, Злободун атакует!
– Что? Где? – Натахтал моментально вскочил, еще не открыв глаза, но уже размахивая кулаками.
– Сеня, все хорошо, – ласково сказала красавица, обняв его за мужественные плечи. – Здесь только свои.
– И травники, – добавил Серетун, испепеляюще посмотрев на двух вымотанных штормом стариков.
– Что с нами будет? – в лоб спросил Дрободан.
– Мы из-за вас кучу времени потеряли, – ответил чародей. – Полуорков спасали из рабства...
– Так они на свободе? – удивился Трайдекс.
– Молчать! – перебил его волшебник. – Вы нам столько крови попортили. Мы отплатим той же монетой. Астролябия, готова?
– К чему? – спросила девушка.
– Вырезать их из повествования.
– Нет! – крикнул воитель. – Совсем сдурели уже? Я не позволю вам этого сделать.
– Сеня, засунь себе чувство вины знаешь, куда? – огрызнулся Серетун.
– Я не буду этого делать, – сказала красавица. – Не хочу становиться убийцей. У меня есть идея получше.
– Какая? – спросили старички хором.
– Вы дороги Сене, не смотря ни на что. Пойдете вместо меня в ущелье. Домой вернетесь, будете там двадцатилетними красавцами, а не пенсионерами в обносках.
– Астролябия дело говорит, – согласился Натахтал.
– Тоже мне, неженки, – злобно процедил Серетун и сплюнул. – Ладно, так тому и быть, девочки.
– Спасибо! – травники рассыпались в благодарностях. – Спасибо вам, родные. Век не забудем. Каждый тост будет за вас.
– Это лишнее, – отрезала Астролябия.
– Нам бы найти дорогу к ущелью, – пробасил Натахтал.
– Справедливо, – сказал волшебник. – Я как раз домик увидел. Пойдем спросим, кто тут живет.
Северные берега не тонули под наростами льда, но иногда там все же шел снежок. Стараниями богов Аминомикуса большинство осадков выпадало в Крепководске, но теперь этому пришел конец. С уходом Клофелины ливень над Крепководском прекратился, и стоило в скором времени ожидать снежную бурю.
– Мне кажется, этот домик сильно похож на твой, – заметил воитель. – Подозрительно.
– Все одиночные дома здесь такие, – отмахнулся Серетун.
Когда пятеро героев вплотную подошли к развалюхе с покосившейся крышей, Натахатал со всей дури забарабанил в подгнившую по краям деревянную дверь. Стук облетел скромное жилище целиком, пока не достиг ушей занятого чарами ведуна.
О, нет! Зачем я только придумал его? Еще и вывел героев прямо к этой дурацкой хижине, Слишком долго я вынашивал этот план, и теперь ему суждено воплотиться. Что ж, прости, волшебник, и знай, что сейчас я не желаю тебе зла. Все дальнейшее – вина того, прежнего меня, который еще не побывал дважды в собственной книжке…
В окружении сотни колбочек и склянок творил хитроумное волшебство Бередун, рослый чародей с седыми волосами и бородой, но без руки. Носил он мантию из золотистой парчи, а на шее болталась руна, повторяющая оберег Серетуна.
Сердце безошибочно почуяло, что на входе стоит тот, кого великий чародей уже давно ждал, и Бередун произнес:
– Настал час покориться судьбе!
Не прекращая таинственных движений левой рукой, чародей пересек загадочную гостиную и открыл дверь.
– Здравствуй! – пророкотал массивный Натахтал. – Не подскажешь, как добраться к Альтизару? А то мы сбились с пути.
Такое чувство, что я уже писал это. Так и есть! Почти слово в слово повторил появление Серетуна. Что же я натворил…
