Вначале — маленькие уютные домишки, с добротными заборами и плодовыми деревцами вокруг. Следом — здания повыше, побогаче. С чудными башенками и резными ставнями. С крашеной черепицей и расписными балкончиками. С широкими дворами и золотыми шишечками на оградах.
А позади всех, на зелено-малахитовом холмике, красовался величественный замок. Удивляющий своей неповторимостью. Притягивающий загадочностью. Восхищающий неприступностью.
Лессиры пустили коней галопом. Лавируя среди местных жителей, улыбаясь ребятишкам, они пропустили крестьянские районы. Быстро проскочили окрестности более зажиточных домов и остановились лишь перед замковыми воротами.
Я насчитала одиннадцать неприступных башен, над каждой из которых развевался длинный флаг с незнакомым гербом. Их гранитные стены отражались в зеленых водах небольшого озера. Вдалеке простирался бескрайний лес.
Я прижалась к Данаю, ища убежища от сокрушающей тяжести могучих, бледных, безмолвных строений, вонзающихся в бездонное оранжевое небо, от которых исходила глубокая древняя мудрость. Стены замка были столь велики, что терялись из вида где-то на недосягаемой высоте.
Ворота открылись.
Я с удивлением вглядывалась в резные контуры чертога, темнеющего на фоне заката. Почти во всех многочисленных оконцах и окошечках горел свет, мелькали черные тени, доносилась тихая музыка. Складывалось впечатление, будто в замке проходит какое-то небольшое, но торжество — неужели лессиров так встречают?
Всадники спешились и кинули поводья вмиг подбежавшим слугам. Мощеная дорожка вела прямо к замку.
Только мы сделали первый шаг, как в воздухе зажглись разноцветные фонарики, освещая великолепный сад. Красивые невысокие деревья с аккуратными кронами, призрачно-белые фигуры статуй среди ухоженных цветников и беседок.
Я медленно шла по дорожке устеленной гравием, следом за Данаем и жадно разглядывала чудеса вокруг.
Да, неплохо живут обитатели этих мест: такого удивительного богатства я никогда не видела.
У кованых дверей таинственного замка был приделан небольшой медный колокол. Нил уверенно потянул за шнур: раздался гулкий перезвон, отдавшийся в голове ударом набата.
Обитатели не заставили себя долго ждать. Послышался торопливый скрежет, противный лязг, и двери распахнулись.
На пороге возник невысокий старичок в темно-синем камзоле.
— Сир! — он поспешно поклонился Нилу. — Мы не ждали вас так быстро.
— Мы старались успеть к ночи.
— С возвращением домой, мой государь.
Я во все глаза таращилась на темноволосого лессира. Почему кланяются только ему? Почему называют «государь»?
— Хома? — удивленно прошептала я, уже понимая, каким будет ответ.
— Все правильно, Тала. Нил — правитель Лаэрда. да.
Глава четвертая
Намечался праздничный ужин. Надо же было поприветствовать лессиров после дальней дороги. Они, наконец, вернулись в родные края.
И, естественно, на этом ужине позволили присутствовать мне.
Конечно, мне хотелось туда пойти. Побыть не в роли служанки, а гостьи. Но была одна, чисто женская, проблема, которую надо было решить, как можно скорее.
Я стояла перед огромнейшим зеркалом… Ах, да, мне выделили уютные покои. Личные! Нил оказался настолько любезен, что предложил пожить в замке, пока я не обзаведусь собственным домиком.
У меня когда-нибудь будет свой дом. Раньше, я о таком и мечтать не смела.
А сейчас… Разложив бедные пожитки на широченной кровати рассматривала свою скудную одежонку. Скоро наступит пресловутый ужин, и все острее назревал вопрос: и в чем, позвольте спросить, мне туда идти?
— Хомик, а может…
— Нет.
— Хома!
— Нет!
— Клубок шерсти толстощекий!
— Человечка невоспитанная!
— Ууу!
— Ага.
Вредный, противный, невыносимый грызун! Я даже потопала ногами от злости, потом вздохнула и попробовала зайти с другой стороны.
— Ну, Хомочка, — надеясь пробить его на жалость, мне приходилось старательно выдавливать слезинки.
— Нет, я сказал. Ты не снимешь ничего из всех прекрасных вещей, что на тебе сейчас.
Моя мечта войти в обеденный зал в образе прелестной незнакомки таяла на глазах.
— Ну, хотя бы животик уберу? Если что, скажем, похудела в дороге.
— Угу, а то тебя кормили плохо, — съязвил он. — Нет!
— А, может, носик?
— Нет. И даже бородавку оставишь, — с победным видом опередил он мою следующую просьбу.
— Ы-ы-ы… Злобный хомячище!
И что с ним делать? Ладно бы еще знать, за что такие муки терпеть? А то молчит, ничего не говорит. Командует только.
И так мне себя разнесчастную жаль стало, что я обреченно присела на краешек кровати и вполне натурально разрыдалась. Размазывала слезы по щекам, терла кулачками глаза, хлюпала налепленным носом и даже тихонечко подвывала.
Именно в таком расстроенном состоянии и застал меня господин Нил, зашедший неожиданно в гости.
— Тала, я хотел узнать, как вы устроились? — выдал он, едва открыл дверь, и тут же осекся. — Что-то случилось? Вас кто-то обидел?
— Да-а-а, — продолжала по инерции подвывать я.
— Кто?
— Хома-а-а!
Мне показалось или Нил удивленно округлил глаза?
— Хома? Ваша пара-Тень?
— Да-а-а… Ы-ы-ы… — я не забывала делать выразительный «хнык-хнык».
— Чем же он вас так расстроил?
— Он хочет, чтоб я на ужине была страшная!
— На сегодняшнем ужине? Ну, он, не прав, уверен, вы будете выглядеть очаровательно. Как всегда, — Нил пробежался взглядом по животику со складочками, по крючковатому носу и уставился на бородавку. — У вас просто такая особая, своеобразная красота.
— Правда?
— Конечно. Очень своеобразная, но все же красота.
— Ой, — я даже захлопала глазками от умиления.
Лессир прищурился:
— Данай упоминал, что у вас иногда глаз дергается, может вам обратиться к лекарю?
Глаз дергается? Гм…
— Нет, спасибо, уж с этим я сама как-нибудь справлюсь.
— Что ж, ладно, как хотите. А то у нас есть замечательный лекарь, мог бы осмотреть…
— Нет!
— Хорошо, хорошо, понял. За своим здоровьем следите сами, — он миролюбиво пожал плечами. — Кстати, ужин начнется через полчаса.
— А-а-а… — с новой силой начала подвывать я, хватаясь за голову.
— Ну, сейчас-то в чем дело? Тала, может, я чем-то смогу вам помочь?
Я задумалась, почесала макушку, потом живот, снова макушку. Закатила глаза к потолку и, не придумав ничего лучше, попросила:
— Организуйте мне новое платье, сир. Пожа-алуйста!
* * *
О, да! Платье оказалось великолепным, потрясающим, неземным! С корсетом расшитым многочисленными жемчужинами, с пышными воланами на юбке и аккуратным декольте.
И только одна проблема заставляла меня реветь крокодиловыми слезами и яростно пинать ногами стены. Платье катастрофически мало.
В срочном порядке было отправлено за кем-нибудь, кто сможет решить сию проблему.
Не прошло и десяти минут, как одна миловидная тетенька с копной непослушных поседевших кудряшек, прицокивая языком, уже оглядывала мою круглую фигуру.
— Вам однозначно стоит похудеть, милочка, — вынесла вердикт дама. — Даже жаль платье портить. Вот, если бы животик был поменьше и без складочек, тогда еще можно было бы попробовать, а так… — она пожала плечами. — Да и бедра у вас, простите, обхватом с белоземского коня. Не должно быть так. Вот помню муж мой…
Я ошеломленно распахнула глаза.
— Зачем вы все это говорите?
— Милочка, я, конечно, понимаю, что вас сюда привезли чтобы вы стали лессиром, но где вы видели лессиров с такими формами? Лессиры — образец для всех.
— Кхм.
— Возможно, что у вас совершенно другое призвание. Подумайте над этим, милочка, — седовласая дама сочувствующе похлопала меня по плечу. — С вашими формами не с Тенями общаться стоит, а с кем попроще. Я вас не оскорбляю, душечка, нет-нет, что вы… Просто совет даю. А вы уж прислушайтесь, будьте так добры. Все-таки толстушечка, да среди лессиров… сами понимаете.
