А в это время весь пляж плакал, глядя на эту спасательную операцию. По-моему, даже ставки на нас делали.
«Мать е-ег-ооо!!!» — услышал я вдруг, и черная тень промелькнула надо мной. Это шурин не справился с очередным виражом. «Короче, — сказал я, когда мы устроились рядышком на воде. — Я тебя щас усаживаю, сам цепляюсь сзади за байк, и ты ПОТИХОНЬКУ буксируешь меня к берегу». Операция по усаживанию родственника прошла как надо. Я, зацепившись за чудо-аппарат, спокойно плыл сзади. До тех пор, пока шурин не забыл, что я иду буксиром, а не сижу за ним. Он решил в последнюю оплаченную минуту показать мастер-класс. «Бл…!» — тока и успел захлебнуться я. Когда я показался над водой, в морду ударили две горячие струи от водомета. Хрюкнув, я наклонил голову и в соответствии со всеми законами физики ушел вод воду. При очередном выныривании я получал в лицо порцию горячей воды.
После рефлекторного наклона головы я уходил под воду. И так до самого берега. Народ на пляже, глядя на этого резвящегося недоделанного дельфина, плакал навзрыд. Всего этого можно было бы избежать, отцепившись от байка. Но там сзади есть маааленькая скоба, за которую я мог зацепиться только двумя пальцами. Которыми я там благополучно и застрял.
Я вообще не любитель аттракционов. Ну разве что епнуццо красиво в гололед, ну или скушать штук сорок пельменей. Этот аттракцион я могу.
А в Парк Горького мы зашли чиста мороженого съесть, купить пару шариков на резиночках ну и, если повезет, познакомиться с девчатами. Это не потому, что мне тогда четырнадцать лет было, а потому, что количество денег в кармане было обратно пропорционально количеству гормонов в организме. В общем, на серьезные отношения с девчатами у нас было что-то очень мало рублей и столько же копеек в ценах 1987 года.
Идем мы, значит, поигрываем шариками. Помните, такие шарики с резинкой? Резинку привязываешь за палец, кидаешь шарик, а он на резинке опять к тебе возвращается, и если повезет, то не в глаз. Идем, короче, в одной руке мороженое, в другой шарик летает, народ вокруг суетится, жизнь прожигает.
Ну не иначе как черт, за член ухватив, привел меня к этому кораблику. В небо уходила рельса и терялась где-то в районе стратосферы. А внизу каким-то образом приделанный к ней стоял кораблик. Короче, фиг знает, что за аттракцион, что-то типа качелей. И тут как-то внезапно кончилось мороженое и появилось желание покататься на этой лодке. Вообще-то я качелей не люблю, меня на них тошнит, но эта лодка вызывала доверие своей монолитностью и, главное, отсутствием очереди. Мне бы, идиоту, задуматься, а почему это на остальные аттракционы давка, как за водкой, а на этот — ни души? Только в самой лодке сидело несколько человек, изумительно бледных и тревожно оглядывающихся.
Не, я не задумывался. С веселым настроением и предвкушением десяти минут кайфа я купил билет и полез в этот Ноев ковчег.
Угнездившись на сиденье, я начал внимательно осматривать конструкцию. Рельса, которая уходила в стратосферу, была прикреплена к такой же, но короткой рельсе, на которой и висела наша лодочка.
Блин, зародилась мысль, какой-то пенсионерский кораблик я выбрал. Ща покачаемся немного и привет.
Вдруг что-то подозрительно зашипело, и через секунду меня плотно к креслу придавила какая-то железная рама. «Чо за хрень?» — удивился я.
Короче, если вам скажут, что аттракцион не экстремальный, вы, конечно, покивайте для вежливости, но сами внимательно осмотрите посадочные места. И если они оборудованы приспособлениями, насильно удерживающими тело на месте, то бросайте все и валите оттуда на хрен!
…Кораблик начал немного раскачиваться. Туда-сюда…Туда-сюда… Мне даже скучно стало. Парочка, лет двадцати, сидящая рядом, о чем-то оживленно переговаривалась, девочка смеялась, а мальчик топырил пальцы и рассказывал, как он «недавно прыгал с парашютом». Девчонка восхищенно смотрела на него, отчего пацан пытался выгнуть грудь, намертво придавленную пневматическим поручнем.
В это время амплитуда качания достигла 90 градусов. Я начал подозревать нехорошее.
Тут неожиданно загудел мотор, и лодка, качнувшись в одну сторону, в обратную уже не пошла. Она продолжила свое движение. Натруженно гудел механизм, поднимая тяжеленную лодку вверх. «Ага, — догадался я, — щас поднимут, типа «солнышко» на качели сделаем и не спеша опустимся обратно». Как же я ошибался!
Когда мы достигли верхней точки, то есть приняли позу головами вниз, я оглядел своих соседей. Они шутили и смеялись. Да и мне было весело.
Лодка дрогнула и не спеша пошла вниз. Потом остановилась и опять поползла наверх.
Мне уже как-то, мягко говоря, надоело висеть головой вниз, и я, изловчившись, посмотрел на оператора аттракциона. Его лицо мне не понравилось.
А в это время натруженно гудевший мотор вдруг затих. «Все, сломались! — пронеслось в голове. — Песец тебе, курочка Ряба! Щас твои золотые яйца будут собирать в корзинки посетители парка!»
Блин! Тяжеленная лодка, увлекаемая собственным весом, понеслась вниз в полной тишине. Хотя нет, вру. Мотор молчал, это да. А вот соседи кричали так, будто делали друг другу аборт.
Через секунду я понял, что мы сделали полный оборот и пошли на второй. Соседи уже не кричали, они выли, как татаро-монгольская орда под Новгородом.
Я обреченно смотрел, как у меня из кармана посыпалась последняя мелочь. У кого-то вылетел презерватив (на хера он в парке-то?), у кого-то кошелек. Вобщем, было весело и особенно тем, кто внизу. А что, полный корабль воющих придурков — это наверняка веселое и яркое зрелище.
Я даже сам пару раз повыл, но, поймав зубами чью-то расческу, закрыл рот и все последующее время выл с закрытым ртом.
И тут загудел мотор. Я судорожно оттер пот, немного успокоился и приготовился к высадке.
Лодка опять поползла наверх. Организм насторожился и понял: высадка откладывается. Соседи вытирали сопли и слезы, стараясь не смотреть друг на друга. Парашютист икал без остановок, а его подруга ерзала в небольшой лужице.
— А-а-а-а-аааа!!! — рев десяток глоток заставил гуляющих задрать головы вверх. Корабль, треща и скрежеща, начал наматывать круги. Мороженое, успев подобраться к выходу, опять проваливалось вниз, и все повторялось сначала. Ощущение, что мышка бегает в тебе — это, знаете ли, очень неприятно.
Судя по глазам соседей, кайф от аттракциона испытывал только оператор. Глаза размером с поднос окружали меня со всех сторон, да и мои глаза были не самыми маленькими.
Что-то в корабле хрюкнуло, щелкнуло, и мы остановились в нижней точке. Поручни зашипели и отошли, освобождая измученные тела.
Аттракцион все покинули далеко не с первой попытки. Уходя я заметил, что очереди в кассу по-прежнему нет.
Летом на даче, как обычно, было скучно. Водка была выпита еще три дня назад, похмелье кончилось вчера, а за новой порцией водки идти было лень.
Стояло аццки жаркое лето 2005 года. Мосх плавился и вытекал в виде разнообразных идей, призванных изгнать скуку и навеять радость.
В мутном анабиозе от жары я поплелся в сарай.
Когда делать совсем нечего, я всегда иду в сарай, и там одно из двух: либо я нахожу себе занятие, либо в процессе поиска какая-нить хрень падает мне на ногу. В любом случае на какое-то время я избавляюсь от скуки.
Вот и в этот раз, внеся свою тушку в сарай, я оглядел его полутемные внутренности и подумал: «Вот же, итить, какое строение забавное. Стока лет сюда хожу, и постоянно что-то новенькое находится». Я вспомнил, как в прошлый раз на пике поиска меня накрыло тремя, заботливо возложенными на верхние полки, рулонами рубероида, и с опаской посмотрел вверх. Вместо рубероида там лежали какие-то грабли, тяпки и плетеные корзинки. Вроде лежали плотно, и я успокоился.
Пошарив глазами по полкам, я с тоской заметил, что ничего нового не было… Чемоданчик с инструментом?.. В прошлый раз делал ревизию… Банки-склянки?.. Ну на фиг. От пролитого на ногу растворителя так воняет, что носки можно полгода носить, не снимая, все равно их запах меркнет на фоне аромата растворителя.
Стоя в сарае и в задумчивости царапая пол неожиданно выросшими на ногах когтями, я совсем впал в тоску.
— Плять!!! — заноза из дощатого пола подло проникла под ноготь и заставила меня присесть в позе «туалет в тайге».
Сссука, сообщил я занозе, вытащив ее из-под ногтя. На всякий случай приподняв над полом пальцы вместе с ногтями, я приготовился уже встать, как взгляд зацепился за грубо сколоченный ящик, таинственно заткнутый под самую нижнюю полку. Ящик был мне не знаком, и поэтому судьба его была определена.
«Черт, тяжелый какой», — пыхтел я, вытаскивая его на освещенное место. Где-то, над головой оживленно позвякивали садовые инструменты. Ящик оказался занозистым и форму имел некузявую и, к моему удивлению, оказался заколоченным, как гробик с колобком. Поддев топором крышку, я приподнял ее. Взгляд уперся в кучу каких-то деталек, заботливо накрытых промасленной инструкцией.
