Лион Измайлов - 224 избранные страницы

Не дадут, а, если бы даже и дали, как бросить дело, власть? Если ты игрок, как бросить игру? Этот подонок не зря спросил: что тебе важнее — женщины или власть? Власть. Но и без женщины власть не власть. Ничего, скоро этот усатый дьявол околеет, и соперников практически не останется.

Галя! Опять она. Удивительная женщина. Кто бы ни был, она все равно лучше всех. Всегда желанная. Знает, конечно, что не одна, но виду никогда не подает. Опять отключается. Радость моя. Сейчас ей восемнадцать. Сколько же ей будет в восьмидесятом году? Вполне молодая еще женщина". Он вдруг ясно увидел ее с каким-то врачом, но его самого почему-то уже не было. Иногда с Лаврентием Павловичем случалось такое — вдруг он ясно видел будущее. А иногда он слышал мысли "пахана". Он столько лет разгадывал шарады "пахана", что, настроившись на его волну, просто мог считывать его мысли. Галя, Галя, Галя, вот оно подкатывает. Впился в Галины губы. Все, теперь можно немного полежать и откинуться. Отдохнуть. Выпил коньяку, бокал стоял на полу возле кровати. Даже это предусмотрела.

Лег рядом с Галей и наконец вымолвил:

— Галя, я так одинок.

Галя навалилась на него, посмотрела хорошо, ласково. Сказала:

— Это удел всех великих людей.

Всегда найдет правильные слова.

"Великий ли я? — думал Лаврентий Павлович. — С одной стороны, какой я великий, а с другой — второй человек великой державы…"

Встал, пошел на кухню, поел впервые с утра. Поел как следует. Харчо из "Арагви", шашлык, чебуреки, зелень-щмелень. Выпил, закусил хурмой, еще выпил, еще закусил.

Было уже девять вечера. Приехал на Лубянку, выслушал сводки, отдал распоряжения, наметил дела на завтра, двоих похвалил, одного уволил с конфискацией. Все-таки хорошая женщина и еда помогают настроению.

Съездил к "пахану". Час просидел в приемной. "Пахан" не принял. Ну и черт с ним?! Поехал домой по улице Горького. В окне у Гали горел свет. Не стал заходить. Пусть делает, что хочет. Наблюдения не снимал. Охрана работает. Пусть стережет дом ее и семью, и пусть она живет долго-долго. Пусть даже с доктором. Но потом, потом… Неужели он не доживет до восьмидесятого года? Медленно ехал по улице, отмечая про себя красивых женщин. Приехал домой в двенадцать, поработал с бумагами. Звонка от "пахана" не было. Лег спать в кабинете. Адъютант принес на подносе апельсиновый сок. Лаврентий Павлович оглядел стройную крепкую фигуру адъютанта и, подумав: "Как хорошо, что я не голубой", — выключил свет и стал засыпать.