Я вся светилась от радости, ощущая всплеск адреналина. Хоть раз, хоть один раз в жизни все сложилось хорошо. И это было только начало, точка отсчета. Я намеревалась взлететь высоко. Я чувствовала в себе силы совладать с чем угодно, даже выставить Эмбер назад из своей спальни в гостевую. Впрочем, это не входило в мои намерения: мне не жалко, могу же я проявить щедрость, в конце концов. В моей карьере произошли чудесные перемены. Я набиралась уверенности в себе. Осознала, почему сбежал Доминик. Я намеревалась исправиться. Я поговорила с Джо и прочла его книгу — это было что-то. Одно оставалось странным: если Хелен с ним не встречалась, зачем тогда она ездила в Париж? Но я не стала забивать себе голову. Сейчас самым главным была моя карьера, я сама. Новая я. Новая Минт.
«Моя ненаглядная Минти! — писал Рон, мой преследователь, на розовой бумаге, усыпанной серебряными сердечками. — Ты храбро поступила и спасла радио „Лондон» от катастрофы. Блестящее выступление, сокровище мое. Без сучка, без задоринки. Гладко, как шелк. Но не дай тебе бог перейти на другую радиостанцию! Только попробуй зазнаться. Ведь тебе несказанно повезло, безмозглая ты корова! Ты все еще моя, Минти, поняла? Ты принадлежишь мне. Помни об этом.
Твой любящий, преданный Рон».
Фу! Гадость. Не то чтобы я ненавидела письма от поклонников. Нет, мне писали и нормальные, вменяемые люди. На этой неделе пришло около пяти писем, совсем неплохо. И отзывы только положительные. Бальзам на мою измученную душу. Теперь, когда мы в студии, Софи, Уэсли и Моника бегают за мной, будто я какая-то кинозвезда. Предлагают чай и печенье. Естественно, я всегда отказываюсь: не хочу их затруднять. Но меня это забавляет. Выходит, мой статус резко изменился, все вдруг меня зауважали. Тем не менее, я все повторяю: «Нет-нет, не беспокойтесь, мне ничего не нужно». Хотя такое внимание приятно.
— Минти, хочешь кофе? — спросил Уэсли.
Мы готовились пораньше устроить прогон перед эфиром.
— Нет, спасибо.
— Может, что-нибудь перекусишь?
— Благодарю. Ничего не хочется.
— Выпьешь холодненького?
— Нет, Уэс. Спасибо.
— Тебе нравится сценарий?
— Да. Все отлично.
— О, Минти, работать с тобой — одно удовольствие, — произнес он с идиотской улыбкой и подошел чуть ближе. И я подумала: «Почему он все время ходит в одном и том же? Его костюм как кубик Рубика — давно вышел из моды». — Ты настоящий профессионал, Минти, — прошептал он. — Никого не просишь о помощи, делаешь все сама, такая хорошенькая и…
Я сделала стратегический ход:
— Как поживает Дейдра?
— Хм, Минти, забавно, что ты заговорила о Дейдре, потому что… — Он умолк. В студию зашли Джек, Моника и Софи, для проверки сценария. Джек многозначительно посмотрел на Уэсли, потом мы сели и внесли несколько последних исправлений.
Бип. Бип. Би-и-ип.
— Два часа дня. Вы слушаете радио «Лондон», — объявил диктор час спустя. — В эфире программа «События» с Минти Мэлоун.
— Добрый день! — поприветствовала я радиослушателей, наклонившись к микрофону. — Сегодня в программе. Русская мафия: как далеко простираются ее сети в Лондоне? Интервью с певицей, чей незабываемый голос помог фильму «Английский пациент» стать мировым хитом. Премия «Священник года»: серьезный взгляд на церковную проповедь. Но вначале поговорим о кризисе, который переживает мужское население. Повлиял ли феминизм на психологию мужчин? Гости в студии — радикальная феминистка Натали Мур, пишущая для «Гардиан», и Боб Лэдд, редактор журнала «Миллионер». Нам интересно и ваше мнение. Звоните по горячей линии. Телефон 0200‑200‑200. Присоединяйтесь к нам в прямом эфире.
Начало дискуссии не предвещало бури.
— Вы действительно так думаете, Натали?..
— Не уверена, Боб, что разделяю ваше мнение…
— Да-да, понимаю, что вы имеете в виду…
— М-м-м, при всем уважении, разрешите возразить…
Но потом страсти разгорелись, и через пару минут Натали и Боб уже готовы были перегрызть друг другу глотку.
— Кризис мужского населения? Какой бред! — огрызалась Натали.
— Я вас умоляю! — окатывал презрением Боб Лэдд. — Мужчинам нынче приходится несладко.
— Да что вы! Сейчас расплачусь.
— Что делать обычному парню?
— Вы притесняли нас веками, а теперь мы еще должны вас жалеть?!
— И пожалейте!
— И не подумаем!
— При всем уважении, Натали, — вмешалась я, — вам не кажется, что Боб прав? Ведь современные мужчины действительно чувствуют, что утратили прежние позиции в обществе.
— Все, что я знаю, — выпалила она, не желая отступать ни на микрон, — мужчины столетиями делали что хотели, теперь нагла очередь!
— У нас звонок, — прошептал мне в наушники Уэсли. На экране компьютера передо мной стали высвечиваться имена звонивших.
— На первой линии Малькольм из Южного Кройдона. Здравствуйте, Малькольм! Вы в эфире. — Звонок подключили к эфиру, раздался треск и помехи на линии.
— Алло, — проговорил Малькольм дрожащим голосом. — Я испытал на себе кризис мужского населения.
— Боже… Что произошло?
— В прошлом году жена взбунтовалась и бросила меня. Забрала детей, обчистила дом и обобрала меня до нитки. Теперь мне приходится снимать комнату.
— Что ж, Малькольм, мне очень жаль, — посочувствовала я. — Печальная история.
— И типичная, не так ли? — оживился Боб Лэдд. — Вы, женщины, только и знаете, что поступать по-своему. Мужчины для вас не более чем доноры спермы. Вы берете от нас все, а потом выбрасываете на помойку, как хлам.
— Но мы же не знаем, почему жена ушла от Малькольма, не так ли? — прервала его Натали. — Женщины просто так мужей не бросают. Может, он ее бил, — предположила она, ударяя по столу, звуконепроницаемая поверхность отозвалась глухим шумом. — Вы били жену, Малькольм?
— Извините, Натали, — вступила я, — может, Малькольм не захочет отвечать на этот вопрос.
— Нет, я ее не трогал! — возмутился Малькольм. — Вообще не трогал!
— Спасибо, Малькольм. На второй линии Фрэнсис, она звонит из Далича.
— Кризис мужского населения налицо, это же очевидно, — затараторила Фрэнсис. — «Самаритяне» [46] получают рекордное количество звонков от мужчин, находящихся в депрессии. Это свидетельствует о том, что мужчины не в силах найти свое место в новом мире, где женщины больше в них не нуждаются.
— Прекрасное замечание, Фрэнсис! — похвалила я. — Спасибо. На третьей линии звонок из Баттерси, миссис… Димпна Мэлоун. — Димпна Мэлоун? Бог мой, только не это!..
— Привет, дорогие слушатели! — прощебетала мама. На заднем плане кто-то отчетливо тявкал, скулил и подвывал. Она хихикнула. — Извините за шум, но я сегодня в собачьем приюте. Сидеть, мальчик! Сидеть! Плохой щенок! Я только хотела сообщить, что в следующую субботу у меня дома, на Мейда-Вейл, проводится гаражная распродажа в пользу нового Виллесденского центра для покалеченных жизнью мужчин.
— Покалеченных жизнью мужчин? — фыркнула Натали. — Таких не бывает.
— Нет, бывает, — возразила мама. — Я сама таких видела. Мой адрес: Черчилл-роуд, В9, дом 28. — Я в отчаянии подавала знаки Уэсли — изображала, будто меня душат.
— …в следующую субботу, в два часа.
— Большое спасибо, м-м-м, Димпна, — выдавила из себя я. Ее заглушили. — На шестой линии… бухгалтер на пенсии. Ага, Дэвид. Здравствуйте, Дэвид! — сказала я. — Вы тоже испытали на себе кризис мужского населения?
— Безусловно, — многозначительно объявил папа. — Потому что я почти не вижусь с женой. Два месяца назад я вышел на пенсию, — продолжал он, — и с тех пор видел ее примерно три раза. Она поглощена благотворительностью, — прозрачно намекнул он. — Вот на меня времени и не остается.
— О боже, — выдохнула я.
— Иногда, — мрачно изрек отец, — мне кажется, что наш брак разваливается. — О господи! Надеюсь, мама это слышит, хотя, скорее всего, она вернулась к своим бродячим собакам.
— Что ж, Дэвид, будем уповать на лучшее. Может, вы еще сумеете уговорить жену уделять вам чуть больше времени. А на четвертой линии… — Святые небеса…
— Привет всем! Это Эмбер Дейн. Автор романа «Общественная польза». Блестящая книга. Всем рекомендую. Издательство «Хеддер Ходлайн». Всего десять фунтов.
— О чем вы хотели поговорить? — выпалила я.
— Минти, я согласна со всем, что говорила Натали Мур.
— Прекрасно! — ухмыльнулась Натали.
— Мужчины веками издевались над женщинами, — разливалась соловьем Эмбер. — Взять, к примеру, моего бывшего. Бросил меня четыре месяца назад. Просто взял и бросил. Безо всякой причины. Потому, что я не хочу иметь детей. Возмутительно! Разумеется, я не могу сообщить его имя в эфире… Ну ладно, его зовут Чарлз Эдворти, он живет на Парсонс-Грин, работает в Сити и…
— Большое спасибо за звонок! — весело прочирикала я, пока глох голос Эмбер, продолжавшей поносить Чарли. — На шестой линии у нас… Джо Бриджес. — Господь всемогущий! Почему бы в студию не позвонить кому-нибудь, кого я не знаю? Хотя будет приятно услышать голос Джо.
