— Это не аргумент. А ты ее любишь? Ты поэтому ее остановил?
— В данный момент я никого не люблю. Я думаю, что вы оба — психи.
— Перестань говорить вещи, в которых мало чего смыслишь. Ты что, с большей охотой заставил бы ее родить ребенка, которого она не хочет?
— Срать я хотел на все ваши дела, но пистолет я вам не отдам.
— Ты городишь полную чушь, — со злостью сказал Джо. — Ты отказываешься думать. Ты продолжаешь говорить про всех нас. хотя прекрасно знаешь, что это натяжка. Ты говоришь, что тебе нет дела, что и как будет с Ренни, но при этом отнимаешь у нее возможность выбора. Ты изо всех сил мешаешь внести ясность.
— Да ты-то, черт тебя подери, чего хочешь? — заорал я.
— Я хочу, чтобы ты четко себе представил, что относится к делу и что к делу не относится! — яростно отчеканил Джо. — Люди действуют, когда готовы действовать, независимо от того, насколько ясно они мыслят, и если мне вздумается пришить тебя, Хорнер, я знаю, за что я тебя пришью: ты настолько умудряешься все запутать, что нам приходится сначала действовать, а потом уже рассуждать, — да еще за то, что в такой сложной ситуации исключаешь свободу выбора.
— А что в таком случае не относится к делу?
— Твое дурацкое стремление все упрощать не относится к делу, это во-первых; вопросы ко мне как к мужу по поводу моей позиции; обращение к нам с Ренни как единому целому, будто мы тут заговор против тебя затеяли; то, что ты мешаешь ей действовать; несешь какую-то чушь об извращенцах и психах.
— Мама родная, Джо, да если бы я не прыгнул, она была бы сейчас .мертвая'. Ты этого, что ли, добивался?
— А мы тут, Джейк, не в игрушки играем! Забудь все фильмы, которые ты видел, и все романы, которые ты читал. Все забудь, кроме этой самой проблемы. От всего от прочего только муть и ни хрена не видно. И перестань пялиться на меня, точно я какое-то чудовище! — он окончательно вышел из себя и кричал уже в голос. — Если есть на свете человек, который просто и ясно обо всем этом думал, так это я! Могу тебе сообщить, если тебе это интересно, что, пусти Ренни пулю в лоб, мы с тобой тоже могли бы сейчас быть мертвы, оба; но я все равно останавливать ее не стал и не стану. Ты вообще до сих пор не встречал человека, который любил, который мог бы любить человеческое существо женского пола, Хорнер: все, кого ты знал, любят только красивые картинки в собственных дурацких башках. Если бы я не любил Ренни, думаешь, я сидел бы вот так и глядел, как она рванула к пистолету? Христа ради, Хорнер, разуй глаза Один-единственный раз в жизни разуй ты свои чертовы глаза и постарайся понять другого человека!
— Ты хочешь, чтобы я положил пистолет обратно?
— Прекрати спрашивать меня, чего я хочу!
Я не знал, что и делать.
— На, — сказал я и вручил пистолет Джо. — Если ты такой задвинутый на своих идеях, давай, клади его на место сам.
Джо взял кольт и недрогнувшей рукой протянул его Ренни.
— Вот, — сказал он мягко, ухватившись за спинку ее стула. — Он тебе нужен?
Ренни покачала головой, даже не посмотрев в его сторону.
— А может, она хочет, чтобы ты ей оказал эту маленькую услугу? — спросил я, и яду не пожалел, но так при этом разволновался, что даже голова закружилась. Джо глянул на меня.
— Ты хочешь, чтобы я тебя застрелил, а, Ренни? — саркастически спросил он. Она опять покачала головой. Джо поднял с пола стоячок, положил на него пистолет и вернулся назад, на кровать.
— Итак, Джейк, ты решил, что ребенка мы оставляем. Будут еще какие мнения? Говорить я не мог. И только покачал, как Ренни, головой. Когда имеешь дело с человеком, который безоглядно воспринимает следствия своих идей и готов идти вдоль намеченных линий до конца, до последних пределов, это деморализует.
— Судя по всему, мнений больше нет, — презрительно бросил Джо. Он встал и принялся надевать плащ. — Ты домой поедешь? — обратился он к Ренни.
— Послушай, Джо, — спохватился я, когда они были уже в дверях. — А если бы у Ренни получилось найти специалиста, что бы ты тогда сказал?
— О чем ты? Какая разница, что бы я там ни сказал?
— Я имею в виду, как бы ты отнесся к мысли о том, что она и вправду может сделать аборт?
— Мне это не нравится, — Джо был прям как стрела. — Если бы это была действительно профессиональная операция в хорошей клинике и если бы выполнил ее квалифицированный специалист, тогда никаких возражений, но так не бывает. У Ренни прекрасное здоровье, а в этом городе она сможет найти разве что какого-нибудь полудурка, у которого руки растут из задницы и который изуродует ее на всю оставшуюся жизнь. — И он повернулся, чтобы уйти.
— Я попробую найти специалиста, — сказал я, — и если специалист будет и в самом деле хороший, за операцию плачу тоже я.
— Чушь собачья, — сказал Джо.
Глава одиннадцатая
На следующий день, рано утром, глаза мои вдруг открылись сами собой
На следующий день, рано утром, глаза мои вдруг открылись сами собой, и я вскочил с кровати в холодном поту с ужасным ощущением, что Ренни умерла. Я тут же позвонил Морганам и не поверил своим ушам, когда трубку сняла Ренни собственной персоной.
— Извини, что разбудил тебя, Ренни. Черт, я вдруг испугался, что ты уже застрелилась.
— Нет, я не застрелилась.
— Послушай, — умоляющим голосом попросил я. — Обещай, что не станешь этого делать, хотя бы некоторое время.
— Я ничего не могу обещать, Джейк.
— Но ты обязана, черт тебя побери!
— С какой стати?
— А с такой, если уж до всего остального тебе дела нет, что я тебя люблю. — Это была неправда, по крайней мере в том понимании, в котором любая лишенная смысла фраза правдой не является, как не является она и неправдой. Я даже не уверен, что я, собственно, имел в виду, когда поставил Джо в известность о своих нежных чувствах к Ренни, и уж во всяком случае в теперешнем моем заявлении смысла не видел никакого.
— Вот и Джо говорит то же самое, — съязвила в ответ Ренни.
— Да, замечательно, давай на том и порешим: он так сильно тебя любит, как я никогда и никого любить не смогу. Он так тебя любит, что готов позволить тебе стреляться за милую душу, а мне ты настолько безразлична, что и стреляться я тебе тоже не дам.
Ренни повесила трубку. Я набрал номер еще раз. На сей раз у телефона был Джо.
— Ренни не хочет с тобой говорить. То, что ты сказал минуту назад, глупость — или откровенная провокация.
— Извини. Слушай, Джо, ты думаешь, она покончит с собой?
— А мне откуда знать?
— Побудешь сегодня с ней дома, а? И проследишь, чтоб ничего такого не случилось? Всего один день, пожалуйста.
— И не подумаю. По одной простой причине. Если я начну ее пасти, завтра она точно застрелится.
— Значит, ты этого не хочешь, ведь правда?
— Это к делу не относится.
— Всего один день, Джо! Понимаешь, я, кажется, смогу кое-что для нее придумать, если ты не дашь ей сегодня отправиться на тот свет.
— У тебя есть знакомый специалист? Почему ты вчера ничего не сказал?
— Я не уверен. У меня-то у самого нет, но я знаю несколько человек в Балтиморе, у которых вполне может оказаться знакомый доктор. И я хочу побыстрее до них дозвониться. Заставь ее пообещать, что она не станет дергаться, пока я все не выясню.
— Ренни моим приказам не подчиняется и подчиняться не станет.
— Еще как станет, и ты это прекрасно знаешь. Скажи ей, что доктор у меня есть, но мне нужно с ним созвониться и обсудить условия.
— Нет, с нами этот номер не пройдет.
— Всего один день, Джо!
— Не вешай трубку, — сказал он. — Ренни? — Я услышал, как он ее позвал. — Ты собиралась сегодня стреляться?
Я услышал, как Ренни спрашивает, зачем мне это знать.
— Хорнер говорит, что у каких-то его балтиморских друзей может быть знакомый специалист по абортам, — сказал Джо. Я был готов убить его за то, что он сказал ей правду. — Он собирается им звонить и что-то там выяснять.
Ренни ему ответила, но я не расслышал.
— Она говорит, что ее все это не интересует, — сказал Джо.
— Слушай, Джо, я обзвоню всех, кого только смогу. Может быть, аборт даже и не понадобится. Я постараюсь раздобыть немного эрготрата. Самый простой и надежный способ. Скажи ей, что мне нужны на это сутки и что я либо привезу ей эрготрат, либо наверняка с кем-нибудь договорюсь.
— Ладно, скажу, — согласился Джо и повесил трубку.
Теперь: это была не то чтобы правда — честно говоря, это была совсем неправда, — что у меня в Балтиморе есть друзья, которые могут знать специалиста по абортам, потому как друзей у меня не было ни в Балтиморе, ни в других местах. И вот я начал обзванивать всех по очереди вайкомикских врачей, в алфавитном порядке. Первому из них я сказал: «Здравствуйте. Меня зовут Генри Демпси. Мы не так давно приехали в ваш город и личным врачом обзавестись пока не успели. Ну, короче говоря, моя жена попала в очень неприятную историю: у нас уже есть двое детей, а она, кажется, опять забеременела. Она у меня дама здоровая — с физической точки зрения никаких проблем, но, видите ли, с психическим здоровьем у нее не все в порядке. Если честно, то она состоит под наблюдением у психиатра. И я, право слово, думаю, что еще одни роды — это для нее будет слишком.
