Он снова расплылся в улыбке от уха до уха, а потом не выдержал. Вскочил с места и заметался по комнате. Справедливости ради, Артем и правда не спал две последние ночи. Вообще не спал, и сейчас его организм действовал буквально на последнем издыхании. То, что случилось, произвело на Юрагу столь сильное впечатление, что у него голова кружилась – как если бы он в тяжелой схватке с диким зверем победил. Потому что с ним такого произойти не могло. Он прекрасно знал, как работает рынок. Он отлично понимал, что если его уже выдавили, то назад вскарабкаться почти нереально. Но знал он и другое – раз уж случай дал ему этот шанс вырваться, то на сей раз он действительно будет последним идиотом, если позволит себе его упустить. Потому что все, что с ним происходило последние годы, - это все была не его жизнь. А его – может быть, началась заново позапрошлой ночью. Впрочем, нет. Не так. Она точно началась заново.
Он возвращался к себе в новом витке. И смотрел на Женю, ожидая ее реакции, надеясь увидеть что-то похожее на восхищение в ее глазах. Ему это было очень важно, чтобы она видела, каким он может быть, какой он в настоящем деле.
- Это очень здорово! – и правда совершенно искренно восхитилась Женя, медленно следя за его перемещениями. – Такой шанс. Ты же поедешь?
Он застыл у окна и повернулся к ней. Сначала кивнул. Потом озвучил:
- Я подумал, что это отличный вариант… для нас обоих. Но я решил посоветоваться с тобой, от тебя зависит.
- Для нас? – переспросила Женя, и взгляд ее так же застыл на его лице. Она не понимала. Или понимала настолько хорошо, что не верила.
- Да, для нас, - взволнованно повторил Артем. – Я хочу не только свою жизнь изменить, но и твою. Я смогу это сделать, я уверен, Жень. Уедем вместе, и все будет хорошо. Здесь ты никогда не сможешь забыть, что случилось, да и не дадут. И в работе… вот о чем ты здесь можешь мечтать? Никаких перспектив. А там у нас будут совсем другие возможности.
Женька точно знала, что ответит Артему. Но все же задумалась. Предложение действительно звучало заманчиво. Не потому что, как он сказал, возможности и перспективы. А потому что так она могла бы избавиться от Моджеевского на веки вечные. Отъезд не позволит забыть, но и через дорогу там уж точно не будет того, кто беспокоит ее каждый раз, как только появляется рядом с ней. Да просто – одним-единственным фактом соседства. Если бы можно отыграть назад… Если бы было можно – она бы не пошла в то утро год назад по набережной на работу! И жила бы себе свою спокойную упорядоченную жизнь.
Так вот же тебе, Женька, твоя упорядоченная и спокойная жизнь. Соглашайся уехать с Юрагой! Канада – хорошая страна. Будешь покупать Темычу веселые носки, как у их премьера. Ну, чтобы внести в ваш быт хоть какое-то разнообразие.
Она отпила из чашки, почувствовав, что в горле пересохло, и негромко проговорила:
- Спасибо тебе большое за предложение. Но я не могу его принять.
Артем нахмурился. Ожидал? Конечно, ожидал, чего ещё было ожидать, ведь и так все давно было ясно. Но черт побери, всё-таки немножко надеялся, потому что надеяться тоже очень хотелось.
- А просто уехать со мной ты можешь? – упрямо спросил он. – Не знаю... На ПМЖ... Чтобы не быть здесь? Это вполне себе реальный вариант. Попробуй рассмотреть его с деловой точки зрения
- Не глупи, - нахмурилась Женя. – Это реальный вариант для тебя начать все с чистого листа. Воспользуйся им.
- Женя! Ты меня, кажется, не слышишь! – грустно улыбнулся Артем. – Не съем я тебя. Распишемся, чтобы проблем с выездом не было... а потом разберемся. Обещаю не приставать!
- Ты меня тоже не слышишь, - настаивала она. – Я тебя не люблю. И не полюблю, Артем. А там у тебя будет не только новая жизнь, но и новые знакомства. И все у тебя сложится, если ты уедешь один и не станешь питать ложных надежд.
Его взгляд потяжелел. Он отлепился от подоконника и приблизился к столу, за которым она сидела. Расстояние между ними на тесной кухне Маличей сделалось совсем небольшим. И Жене будто бы передалось его волнение и его... отчаяние.
- Но почему? – выпалил Артем. – Я... я тебе вообще не нравлюсь? Чем я до твоего Моджеевского недотягиваю? Я дурак? Со мной не о чем поговорить? Или нудно? Или ты... ты все еще считаешь, что я милый мальчик, и значит, мне ребенка доверить нельзя? Черт! Ну вот что тебе не так? Я же действительно стараюсь! Быть рядом и помогать!
- Ты ведь и сам знаешь, что на такие вопросы не бывает ответов. Ты хороший. И для кого-то ты обязательно станешь самым лучшим. И тебе не придется снова озадачиваться несовпадениями.
- Я три года по тебе сохну... Вот мечта у меня – ты.
- Мечты меняются, Артем. И в этом нет ничего неправильного.
- Иногда меняются не мечты, а мы... мы изменяем мечтам. Или мечты меняют нас. Что, по-твоему, хуже? – проговорил он, и на мгновение ей почудилось, что она знает человека, который мог бы ей задать подобный вопрос. Но только это давно забыто. Дежа вю.
- Мечты нас не меняют, - медленно, задумчиво сказала Женя, сцепив пальцы и заталкивая внутрь накрывшие ее на мгновение воспоминания о севере посреди лета. – О чем бы мы ни мечтали – мы такие, какие есть. Просто не все случается вовремя.
И теперь вздрогнул он, потому что был только один человек, который мог бы ему так ответить. Кто-то, как ему казалось, кто говорил с ним на одном, понятном обоим языке. Может быть, потому что на самом деле каждый из них вел бесконечный разговор с собой. И каждый из них нуждался в том, чтобы хоть с кем-нибудь делиться важным.
- Если бы я стал ухаживать за тобой раньше, чем ты на Моджеевского дораду перевернула, у меня были бы шансы, что сегодня все было бы иначе? – облизнув губы и неожиданно севшим голосом спросил Артем.
- Не знаю. Правда не знаю…
- Жень...
- Что?
- Я думал, у меня день сегодня удачный. Все так отлично складывалось, - он мрачно усмехнулся и наконец отошел от нее. Подошел к своей чашке с чаем, сделал глоток. – Мы с тобой одинаково любим сладкое и гулять по улицам. Что-то могло бы и получиться.
- Может быть, и могло, - Женя пожала плечами и тоже посмотрела в свою кружку. – А сейчас не может.
- Ладно, я понял... Если решу уехать, пришлю тебе открытку и буду иногда сбрасывать фотки Торонто. Или куда еще занесет.
- У тебя все обязательно будет хорошо, - кивнула Женя. – И я очень рада за тебя.
- Ты не передумаешь?
- Нет, Ром… - быстро отозвалась Женя и испуганно осеклась. Резко вздрогнув, Юрага пролил на себя чай, едва не уронил чашку и растерянно посмотрел на нее.
- Черт... – сдавленно выдохнул он.
Женя отвела глаза и молча смотрела в темный провал окна. Она видела там весеннее утро почти год назад. Мужчина, похожий на Ричарда Гира, собака, не обращающая внимания, что именно в этот миг две линии двух еще чужих друг другу людей пересеклись в одной точке. И машина. Которая, оказывается, ей нравилась! Которая, вероятно, демонстрировала тот особенный размах, с которым Роман подошел к оплате.
Женя тряхнула головой, от чего воспоминания развеялись, и проговорила, не глядя на Артема:
- Скоро весна. Хорошее время начинать все сначала.
- Я попробую, - услышала она в ответ. А потом, вслед за звуком его голоса, раздался негромкий стук – Юрага поставил чашку на стол. – Я пойду... я еще своим не говорил ничего... будет буря.
- У тебя получится, - уверенно проговорила Женя на прощанье. Ответом ей стала его неловкая улыбка.
Больше он уже не приходил. А спустя несколько месяцев в почтовый ящик Гунинского особняка действительно упадет открытка из Торонто с изображением береговой линии и их знаменитого Си-Эн Тауэра. Открытку вытащит Андрей Никитич. Улыбнется себе под нос и отдаст Женьке при первой же встрече. Но это будет потом.
А сейчас Артем шел в соседний подъезд, чтобы пробовать и правда думать, как жить дальше, строить планы и уже по-настоящему начинать все сначала.
