худой, лёгкий и остроумный.
А сегодня ты не только сказал, ты построил, что хотел!
И сказанное, и построенное тобой будет жить, радуя! Радуя!
Тебя знает или думает, что знает, весь русскоговорящий, и нерусскоговорящий, и плохоговорящий мир.
Теперь если спросят: «Кем хочешь быть, Литвак?»
Отвечай: «Здоровым!»
Разреши мне от всей души и от себя лично пожелать тебе крепкого здоровья и долгих лет личной жизни, чтоб сохранить успехи в работе.
Ты заслужил всё, что может придумать самый любящий тебя человек.
Не ищи мою руку, Литвак.
Я обнимаю тебя.
Внутреннее состояние возникает раньше причины.
Возникает состояние тревоги, и ты ищешь и находишь причину.
Возникло состояние влюблённости – найдёшь что-нибудь неподходящее.
Возникла ненависть – подберёшь под неё людей.
Вдруг состояние счастья, и ты, не зная отчего, – ищешь.
Ищешь кого-то и, конечно, находишь.
Это настоящая причина!
Причина – само состояние.
А следствие – поиски причин.
Даже эти попытки разобраться в причинах тоже возникли от состояния и настроения.
Берегите настроение и не ищите причин.
Ваше здоровье!
Необходимое качество высшего света – это дамы с иронией и тонким юмором, а не с большой грудью и открытыми ногами.
Что тоже неплохо.
Когда высокая женщина говорит: «Жизнь коротка», – никто не удивляется, настолько ей это идёт.
Протестуя, жертвуешь собой, рискуя своим делом.
Сберегая себя для этого дела, ты думаешь о деле, опять не думая о себе.
Молчаливый правильно оценивает свои мысли.
Вторая половина сентября в Одессе.
Погода «всё созрело».
Это плюс двадцать четыре.
Листва уже не покрывает плоды, и они выглядывают из-за маминого плеча.
Птенцы повзрослели.
Дети улетели.
Город опустел.
Люди заинтересовались газетами.
– Говорят, зима будет холодной.
– Кто говорит?
– Его уже арестовали.
Украина, Белоруссия, Казахстан, Молдавия должны быть независимы.
России второе братство народов не потянуть.
Добрая девочка:
– Ой! Я бы всем поставила пять. Всем! И при поступлении всем-всем – высший балл.
Чудная девушка.
– А что вы сегодня вечером делаете?
На все сообщения по радио и телевидению он отвечал:
– Ну, что делать. Так и будем жить.
Был урожай или не было урожая.
– Что делать. Значит, так и будем жить.
Развалилась советская власть. Пришла разруха.
– Ну, что делать, – сказал он. – Значит, так и будем жить.
Взлетели цены. Упали цены.
Ещё взлетели цены. Упал спрос.
Открылись границы.
– Ну, что делать, – сказал он. – Значит, так и будем жить.
Исчезли старые доктора.
Появились новые лекарства.
Вздулся кризис. Опал кризис.
– Ну, что делать. Значит, так и будем жить.
Пришла старость.
Одна за другой отступили женщины.
Одна за другой наступили болезни.
– Ну, что делать. Значит, так и будем жить, – сказал он.
Один раз он не успел это сказать…
И выяснилось, что как он говорил, так и жил намного дольше и намного лучше других.
Мы до сих пор не поняли, отчего сегодня страдаем?
Отчего жизнь кажется нам холодной и не нашей?
Почему наши люди ждали и ждут чего-то другого?
Мне кажется, оттого, что они видят движение с акциями, биржами, инвесторами и ничего не понимают.
И это полбеды.
Но главное, они в этом не могут участвовать.
Они не понимают главного, что они попали в эмиграцию на своей земле.
Такое случилось с нами.
Те, кто сделал это сознательно, меняют профессию как настоящие эмигранты, меняют характер, встают в 5 утра, ложатся в 10 вечера, пишут о себе хвалебные отзывы, держатся за место, берегут жену от угона, меняют ежедневно бельё, сдают экзамен на право жить здесь, в эмиграции, но возвращаться в прошлое не хотят.
Они готовы уехать, но не возвращаться.
Здесь все силы новых обучившихся уходят на борьбу с весьма загадочной администрацией президента.
Вначале всё наше захватили олигархи.
Теперь всё наше администрация пытается отбить у них для кого-то.
Мы отсталые, ничего этого не знаем и в глаза не видели.
Дети наши другие, они те, что будут.
Мы – те, что были.
В костюмах, ватниках и выставках 60-х годов.
От нас они уже ничего и не хотят – наши дети, – если мы ничего не понимаем.
Но мне кажется, что и мы не хотим вернуться, ибо дети нас бросят.
Вот и выбор: назад без детей или вперёд без родителей.
Ваш, ваш и твой.
Чем беднее страна, тем больше в ней очень богатых людей.
Книга «Моя кулинария» в двух томах.
Том первый – как я угощаю своих друзей!
Том второй – как меня угощают мои друзья.
Когда я побывал в Америке,
Я понял, где кончается Одесса.
Это уже не город.
Это уже характер.
Это уже язык.
Это уже выражение лица.
Вы же уже слышали, как говорят по-английски с одесским акцентом?
Это, конечно, мать!
Одесса – это устройство головы, души и желудка.
Она так накормит!
Так согреет!
И так выслушает!
Это, конечно, даже не мать… Это – ой, мама – мамочка! И всё!
И если вы думаете, что ещё что-то надо?!
– Нет!
Сын в Одессе.
Они в Америке.
Сейчас они в ресторане. В Аркадии.
Сын играет в карты, родители что-то едят и угощают меня.
Сын чем-то владеет в Одессе и играет в карты с кем-то за дальним столом.
Они из Майами.
Мать: Миша, мы, слава Богу, в таком районе Майами…
Сын: Оттуда, мама!
Мать: Я ничего не сказала.
Отец: У нас бассейн.
Сын (издали): Папа!
Отец: Молчу… Миша, у нас такая квартира! 2000 футов.
Сын: Папа!
Мать: Два бассейна во дворе.
Сын: Мама!
Мать: Я что, не могу Мише рассказать?.. У моря такой дом, такой дом…
Сын (играя в карты, издали): Мама!
Мать (шёпотом): Пока он не слышит. Я себе сделала подтяжку.
Сын: Мама! Мама!
Мать: Он ещё слышит… Отойдём.
Сын: Мама, не смей.
Мать: Ещё отойдём…
