– К вашим услугам, Ваше Императорское Высочество.
Принцесса приказала своему кучеру и выездному лакею, носившим императорские ливреи, ждать у дверей дома, а сама села в коляску Братфиша. Можно представить комментарии челяди в Хофбурге, когда они увидели, что принцессу привез Братфиш. Не прошло и суток, как весь двор знал о новом скандале. Слухи дошли и до императора, выразившего неудовольствие поведением своей невестки. Девиз тех, чье высокое положение вынуждает быть на виду, – слова Евангелия: горе тому, кто несет дурные вести. Рудольф знал правила игры и принимал меры к тому, чтобы его личная жизнь оставалась в тайне. Как было не осудить принцессу, которая оповестила весь свет о семейных неурядицах и насмешила и двор, и город?
Но Рудольф не раскрыл и рта. К чему? Ничто не может их примирить, считал он и делал все возможное, чтобы видеть принцессу только в официальной обстановке и в остальном сохранять приличия. Бестактный поступок жены вызвал у него раздражение. Лицу столь высокого ранга не подобало вести себя таким образом.
Слух об этой истории вышел за стены дворца и распространился в городе. Распад императорской четы стал очевидностью. Зашевелились люди из тех кругов, где понимали, как важно, чтобы рядом с принцем была умная, ловкая и уверенная в себе женщина, способная завоевать его доверие и на которую можно было бы рассчитывать. Этот вопрос подробно обсуждался и в редакции „Нойес винер тагблатт“.
Приблизительно в это время в Тегернзее состоялось празднество. Рудольф, бывший тогда в Баварии, присутствовал на нем вместе с женой. Там он встретил свою кузину, графиню Лариш Валлерзее – впервые после ее возвращения. Принц особо ее не жаловал, но сохранял с ней дружеские отношения, тем более что она демонстрировала крайнюю преданность ему и, возможно, могла когда-нибудь оказаться полезной. Есть принцип дворцовой политики, одинаковый для лиц как большого, так и малого ранга: не сторониться никого, чтобы в случае нужды было на кого опереться. В любой конструкции в определенный момент простой штырь так же важен, как и балка.
В этот вечер Рудольф был в прекрасном расположении духа, все ему нравилось – и вина, которые подавали, в особенности шампанское, и красивые женщины, и приятная атмосфера. Графине Лариш с ловкостью женщины, прошедшей хорошую выучку при дворе и в свете, удалось остаться с принцем с глазу на глаз.
– Мой дорогой кузен, – начала она, – ну что за жизнь вы ведете! Вы не довольствуетесь тем, что являетесь надеждой монархии, вам еще надобно играть роль донжуана. Вы одержали столько побед, что они должны были вас пресытить. Но если это вас позабавит, я расскажу вам еще об одной, о которой вы не подозреваете.
Сотни раз Рудольф слышал подобные слова, которые кончались довольно откровенными предложениями. Зная склонность своей кузины к интригам и ее жгучее желание иметь влияние при дворе, Рудольф не удивился, что и она пустилась во все тяжкие.
– Что вы хотите этим сказать, Мария? – спросил он не особенно вежливо.
– Мой дорогой Рудольф, то, что я собираюсь вам сказать, – вещь самая безобидная. Это голубая детская сказка. Совсем не то, что вы думаете. Молодая девушка влюбилась в вас, едва увидев. Вы должны быть польщены. Будь вы на месте вашего адъютанта, она влюбилась бы в вас точно так же, ибо речь идет о любви, мой дорогой, о любви истинной, о любви Джульетты…
– И как звать вашу влюбленную? Графиня любила, чтобы ее упрашивали.
– Она принадлежит к высшему свету, мой дорогой кузен, и было бы нескромно…
– Ну вот что, Мария, вы сгораете от желания назвать имя и пришли только за этим, – весело прервал ее принц.
– Вы, как всегда, деспотичны, – сказала графиня. – Вам всегда приходится уступать. Эта молодая девушка – баронесса Мария Ветцера.
При этом имени принц сделал невольное движение. Мария Ветцера! Перед ним возникло почти детское лицо существа чистого и прелестного, с которым у него на несколько секунд, на протяжении короткого взгляда в театре или в аллеях Пратера, возникало молчаливое сообщество.
– А она очаровательна! – воскликнул он.
– Я же сказала вам, что она хорошенькая.
– Хорошенькая! Она очень красива, она очаровательна, – с горячностью повторил Рудольф. – Это самая обольстительная девушка в Вене. Я видел ее издалека один-два раза. Но не забыл ее. Вы можете передать ей это.
– Она будет безумно счастлива, – заверила его графиня. – Как она будет гордиться, что вы ее заметили!
В этот момент Рудольф покинул кузину и направился к группе приглашенных, где сидела красивая польская графиня, которой пока удавалось ему нравиться.
Если бросить камень в бушующее море – он бесследно исчезнет. Если бросить камень на неподвижную водную поверхность – вода придет в движение: в точке, где упал камень, образуются круги, которые, увеличиваясь в размерах, достигнут берегов. Вскоре вся дотоле спокойная гладь оживет от полученного удара.
Продуманная несдержанность графини Лариш была для принца что камень для моря, по которому ветер гонит гигантские волны. Он все так же не знал покоя, жил в постоянном возбуждении, в окружении тысячи соблазнов, подвергался ежедневному давлению, опасности попасть под чье-либо влияние. Однако имя Марии Ветцера запало ему в душу.
Молоденькая девушка, которая полюбила его? Задержится ли он надолго в ее сердце? Что могла значить любовь чистого и молодого существа? Мария очаровательна. Появится кто-нибудь другой, кто, будучи свободным, сумеет ее завоевать, и она забудет романтическую мечту своих шестнадцати лет. Однако она не производила впечатления кокетки. Было что-то серьезное во взгляде, который время от времени останавливался на нем. У Рудольфа возникало желание встретить ее еще раз. Но жизнь гоняла его как перекати-поле. Когда доведется увидеть ее? К тому времени она может оказаться замужем и будет любить своего мужа.
Графиня Лариш вскоре нашла способ встретиться с Марией наедине и передать ей слова принца. Мария покраснела – она все еще краснела при имени Рудольфа, – но ничего не сказала. Только взяла руки графини в свои. В этот момент вошла ее мать.
Все время до ухода графини Мария была молчалива. На прощание украдкой сказала ей:
– Возвращайтесь поскорее, у меня есть что сказать вам.
За время короткого визита графини Лариш Мария одним отважным прыжком преодолела стену, закрывавшую ей горизонт. Вначале ей достаточно было только видеть принца. Счастьем от встреч заполнялись целые дни. Потом, начиная с того вечера в Опере, когда он посмотрел на нее с такой нежностью, ей для счастья уже нужно было обменяться взглядами с тем, кого она любила. Но каким далеким он продолжал оставаться! Рассказ графини Лариш внезапно приблизил к ней недоступного доселе героя ее мечты. Мария уже могла говорить о нем с той, которая знала его с детства, была из той же семьи, могла его видеть когда угодно и знала о нем тысячи тайных и достоверных подробностей. Мария едва насладилась этим нежданным счастьем, едва обрела его и измерила, едва к нему привыкла, как тотчас ощутила его ограниченные пределы, подобные стенам тюрьмы. Она еще была полна этим ощущением, когда внезапно перегородки, за которыми она задыхалась, вдруг рухнули и перед ней открылись новые и радужные перспективы.
