Тереза Медейрос - Укротительница привидений

– Очевидно, вы удивлены тем, что я потревожила вас в такое неподходящее время.

– Просто сгораю от любопытства, – ответил Хайден, ничуть не сомневаясь в том, что, если этой девушке понадобится, она кого хочешь потревожит в любое время дня или ночи.

Он нетерпеливо-побарабанил пальцами по крышке стола.

Лотти наклонилась вперед и открыто посмотрела в глаза Хайдену.

– Может быть, это прозвучит немного странно, но я хочу попробовать убедить вас жениться на мне.

На какое-то время Хайден лишился дара речи. Он отклонился на спинку стула, долго прокашливался и только с третьей попытки сумел спросить:

– Вы что, делаете мне предложение, мисс Фарли?

– Пожалуй, что так. Хотя для наших внуков мы можем потом придумать и более романтическую историю.

В голосе Лотги было столько надежды и ожидания что Хайден невольно смягчил свой тон.

– Боюсь, что у нас с вами не будет никаких внуков. Как я уже объяснил вашему разгневанному шурину, у меня нет намерения жениться, ни сейчас, ни когда. либо в будущем. Кроме того, я заверил его, что нам с вами вовсе не с чего связывать себя браком, поскольку я ничем не скомпрометировал вас.

В эту секунду Хайден невольно вспомнил нежную атласную грудь Лотти, которую держал сегодня в ладони, и почувствовал нечто вроде угрызений совести. Если быть честным до конца хотя бы перед самим собой то нужно признать, что отнюдь не все было столь невинно.

Ответ Хайдена не смутил Лотти, и она продолжила:

– А если бы вы скомпрометировали меня, что тогда?

– Тогда, как истинный джентльмен, я был бы обязан защитить вашу честь, предложив вам свою руку, – ответил Хайден, крайне осторожно подбирая слова.

Она склонила голову. Насколько Хайден разбирался в женщинах, сейчас должны были последовать причитания, оскорбления и слезы. Но вместо этого Лотти просто сняла со своей головы шляпку и положила ее на стол. Качнулись розовые перья. Лотти пригладила руками волосы, и сквозь пышное золото блеснули маленькие перламутровые серьги и тут же скрылись под локонами, свободно упавшими на плечи девушки.

Она подняла лицо, а Хайден, увидев ее взгляд, одновременно невинный и призывный, почувствовал, как мгновенно пересохли губы.

Лотти казалась спокойной, но ее выдавали дрожащие пальцы, которыми она расстегивала на своем жакете обтянутые тканью пуговицы.

Хайден оказался по другую сторону стола прежде, чем осознал, что двигается. Он прикрыл ладонью руку Лотти, надеясь, что та не заметит, как сильно дрожат пальцы у него самого. Сейчас даже сквозь плотный бархат жакета он ощущал, как сильно бьется ее сердце. Хайден заговорил, и голос его был намного грубее, чем прикосновение его руки.

– Простите, но я не понимаю, зачем вы пришли: уговорить меня жениться на вас или для того, чтобы я вас по-настоящему скомпрометировал?

– Неважно. И за тем, и за другим. В конце концов, не все ли равно, если результат будет один и тот же? – она с отчаянием посмотрела на Хайдена. – Вы же не станете отрицать, что хотите меня. Во всяком случае, вчера вечером вы готовы были меня… скомпрометировать.

– Но цена, которую вы запрашиваете за это удовольствие, слишком велика для меня, – ответил Хайден, не сводя глаз с лица Лотти. – Ваш опекун – один из богатейших людей во всей Англии. За вами, без всякого сомнения, положено огромное приданое. С вашей внешностью и с вашими деньгами у вас отбоя не будет от желающих предложить вам руку и сердце. Так что же заставляет вас остановить свой выбор на мужчине с такой репутацией, как моя?

Она нервно сглотнула и облизнула губы кончиком языка.

– Потому что я нахожу вас… неотразимым?

Во входную дверь вновь постучали. Хайден и бровью не повел, зато Лотти буквально подпрыгнула на месте.

– Оставайтесь здесь, – распорядился Хайден и предостерегающе взглянул на Лотти.

Когда Хайден вернулся, она сидела на том же месте и в той же позе, в которой он ее оставил, глядя на догорающие угли камина. Хайден бросил только что полученное письмо на колени Лотти так, чтобы она сразу увидела взломанную на нем печать герцога Девонбрука.

Лотги опустила плечи и горько вздохнула.

– Если вы не согласитесь жениться на мне. Стерлинг должен будет погибнуть на дуэли, защищая мою честь, – сказала она, поднимая взгляд на Хайдена. – Я не могу позволить, чтобы он рисковал своей жизнью из-за такой пустяковой вещи, как моя репутация.

– А почему вы считаете, что ваш шурин не может победить в этой дуэли? – спросил Хайден, облокачиваясь на край стола.

Лотти прерывисто вздохнула, но не отвела глаз.

– Потому что все знают, что вы отличный стрелок.

Ни один мускул не дрогнул на лице Хайдена, но в ушах его гулко прозвучал сдвоенный пистолетный залп, ему показалось, что ноздри вновь наполнил горький запах порохового дыма, а на траве распластался Филипп, запрокинув юное лицо и глядя в небо мертвыми, невидящими глазами.

– Даже самый умелый стрелок способен допустить промах, – ледяным тоном произнес Хайден. – Особенно если встречается с равным ему соперником. Кто может гарантировать, что это не мое сердце будет прострелено?

Он покачал головой и прибавил с сухим смешком:

– Впрочем, если верить бульварным газетам, у меня вообще нет сердца.

– Тогда докажите им, что они не правы, – упрямо заявила Лотти, но при этом ее подбородок предательски задрожал. – Женитесь на мне и сохраните тем самым жизнь моему шурину.

– А о своей жизни вы не заботитесь, только о его, – склонил голову Хайден.

Пальцы Лотти продолжали судорожно сминать лежащее у нее на коленях письмо, но на губах появилась вымученная улыбка.

– Я подслушала разговор Стерлинга с моей сестрой. Они считают, что в будущем мне ожидать особо нечего и мной никто не заинтересуется, кроме желающих позабавиться развратников.

Хайден хотел улыбнуться в ответ, но не смог. Ему вдруг стало крайне стыдно за себя. А что, если Девонбрук прав? Что, если, отказавшись жениться на Лотти, Хайден обречет ее на ужасную, беспросветную жизнь, на вечное прозябание в тени? О, он-то хорошо знал, что это значит – навсегда остаться в тени!

Оказаться изгоем было тяжело даже для него, а каково придется этой юной девушке? Разумеется, такой красавице, как Лотти, не составит труда найти себе богатого покровителя, который будет баловать ее, ласкать, лелеять. Но потом он исчезнет и появится второй. А там и следующий, и еще, и еще…

Хайден невольно сжал кулаки так, что у него побелели костяшки пальцев, а затем наклонился над сидящей Лотти и негромко прошептал ей почти на ухо:

– А что, если я сам из той же породы людей, о которых говорил ваш шурин? Вы уверены в том, что я не затащу вас сегодня в свою постель, а назавтра отправлю назад, к вашей семье, убитой горем? Что не сделаю вас своей любовницей, а не женой? Что может дать вам гарантии?