– Мой юный поклонник! – выдохнул Робин в экстазе, подавая ей записочку. – Читай, дитя мое!
Прюденс расхохоталась над любовным посланием:
– Робин, ты мошенник!
– Я создан, чтобы разбивать сердца, – вздохнул Робин.
– Ну, это сердце склеивали уже много раз!
Робин склонил голову набок; веселые бесенята плясали в его ясных голубых глазах.
– А вот мне хочется покорить человека-гору, – нежно сказал он.
– И не думай! Скорее он разоблачит тебя, чем будет вздыхать у твоих ног, бесстыдник, – ответила Прюденс.
– О, вот так новости, клянусь небом! Разоблачить меня? Каким же образом?
– Джон был прав. Мы считали его каким-то недотепой, а он все примечает.
– Вот как? – Робин ожидал пояснений. Она рассказала ему о карточной игре накануне.
Он слушал молча, наконец беззаботно пожал плечами:
– Не вижу в этом ничего особенного. Если он стоял рядом, то вполне мог видеть твои карты. Тебе удалось ободрать старого волка?
– На пять гиней. Они нам пригодятся, если наше ожидание окажется долгим. Но сэр Энтони... – Она замолчала.
– Ты им околдована. Что еще?
– Я думаю, что нам нужно держаться с ним настороже.
– Как тебе угодно, но, думаю, ты переоцениваешь высоту этой горы. Посуди сама, дорогая, зачем человеку подозревать нас в том, что, в сущности, совершенно невероятно? С чего бы этой столь дикой догадке прийти ему в голову?
– Это так, конечно. Чума его возьми, он еще осыпает меня своими благодеяниями!
Робин засмеялся.
– Итак, он тебя вводит в Уайтс-клуб? Да еще карты ввечеру – когда же?
– В четверг, у него дома. Робин благочестиво сложил руки.
– Боюсь, мое чувство благопристойности оскорблено, – поддразнил он ее.
Этот удар не пробил брони ее спокойствия.
– Дитя мое, у тебя его нет, будь уверен.
Робин не стал возражать и отправился одеваться к визиту в дом мисс Грейсон. Городская карета миледи Лоуестофт доставила его к нужному подъезду. Лакей в темной ливрее провел его в гостиную.
Пожилая леди поднялась из кресла, стоявшего у камина, и сделала величественный реверанс. Прежде чем церемонно ответить на приветствие, мисс Летти вскочила и подбежала к нему. Очевидно, должно было последовать объятие, но Робин удержался от искушения и просто протянул ей руки, таким образом удерживая ее на надлежащем расстоянии.
– Моя дорогая, дорогая мисс Мерриот! Я так надеялась, что вы приедете! – вскричала Летти.
Старшая мисс Грейсон взглянула на нее с укором.
– Летиция, дитя мое, что за манеры! Робин опустился перед леди в нижайшем реверансе.
– О, мэм, прошу вас, не сердитесь на нее. Я просто польщена таким приемом.
– Боюсь, мэм, наша Летиция порядочная сумасбродка, – сказала мисс Грейсон. – Прошу вас садиться. Мой почтенный брат сказал, что ваш визит может доставить нам удовольствие.
Почтенный брат мисс Грейсон вошел как раз в этот момент и встал чуть поодаль, беседуя с мисс Мерриот. Когда он удалился, он увел с собой и сестру. Целый час Робин наслаждался беседой тет-а-тет, после чего появился лакей, возвестивший, что мистер Мерриот явился за своей сестрой.
– Мистер Мерриот должен войти, – объявила Летиция.
Ее приветствия Прю были только чуточку менее восторженными, нежели те, которые были обращены к Робину. Вновь появившийся сэр Хамфри был весьма сердечен, и ему тоже пришлось терпеть восторженные объятия дочери, поскольку он сообщил о только что полученном от миледи Дорлинг приглашении на маскарад. Миледи Дорлинг просила мисс Грейсон оказать ей честь своим присутствием, а сэр Хамфри благосклонно разрешил Летти поехать.
Будет ли там мисс Мерриот? Мисс Мерриот не могла сказать этого с уверенностью.
– Интересно, будет ли там мисс Мерриот? – передразнила Прюденс, когда они сели в карету.
– Не сомневайся, дитя мое. Бал-маскарад!.. Посмотрим...
Нечто в его тоне заставило Прюденс пристально посмотреть на него:
– Что ты еще затеял?
Глаза Робина дразняще взглянули из-под длинных ресниц.
– Ты многое отдала бы, чтобы узнать, не так ли? – спросил он язвительно.
Прюденс не собиралась поощрять подобные настроения.
– К чему все это? – спросила она. Движение ее головы можно было истолковать как указание в сторону дома Грейсонов.
– Летти предстоит появиться в свете. Это моих рук дело.
– А как же Мэркхем?
– Я сам в растерянности. Я услышал о нем кое-что – не так много. Думаю, мы зашли в тупик. Сэру Хамфри нужно только одно – чтобы никто ничего не узнал. В этом, как мне кажется, с ним вполне согласен и Фэншо.
– Значит, дуэли не будет?
– О, да ты заволновалась? – пошутил Робин.
– Как видишь, – последовал спокойный ответ.
– И все-таки ты хладнокровное создание. Дуэли не будет. Я думал, что это вполне можно устроить, но, видно, Мэркхем лишен амбиций и отнюдь не желает встречи с твоим человеком-горой. Я кое-что слышал о фехтовальном искусстве Фэншо. – Он поджал губы. – Впрочем, на сей счет у меня имеются сомнения.
– Говорят, что он хороший фехтовальщик?
– Мне дали понять, что да. Но я-то убежден, что это искусство не для англичан. Тут нужна живость! А ты можешь себе вообразить гору на отскоке? – Он вежливо усмехнулся. – Что касается пистолетов, то здесь, я думаю, он мастер. Варварский спорт.
Прюденс нахмурилась:
– Хочешь сказать, что дуэли не будет из-за опасений, что Мэркхем все разболтает?
– Мне представляется, что дело обстоит именно так.
– Фу! Он подлый пес!
– Конечно, дитя мое, но подлые псы могут огрызаться. Полагаю, что мне нет нужды убеждать тебя быть осторожной?
– То есть ты думаешь, что мне грозит опасность быть вызванной на дуэль? Нет, я проникнусь духом примирения. Скорее дражайшему Мэркхему следует быть осторожным. Тот удар в гостинице – впрочем, детский трюк – запомнится ему надолго.
– Верно, дорогая, но избегай риска. Тут со всех сторон ловушки.
– Значит, и ты их видишь? Я еще никогда не попадала в такой переплет. И чем дальше, тем труднее из него вырваться.
– В конце концов, если дойдет до крайности, мы сбежим. Эта мысль меня утешает.
Прюденс положила ногу на ногу.
– А как же старый джентльмен?
– Дьявол его побери. Ты не сознаешь, что отчасти именно он виноват во всей этой истории?
– Конечно. Скоро от него будет весточка. Я полагаю, нас немедленно увезут во Францию, где будем ждать следующего безумного предприятия.
– А тебе этого не хочется? – искоса взглянул на нее Робин.
– Я полюбила респектабельность, – беззаботно ответила Прюденс.
Робин уже был готов ответить насмешкой, но удержался. Эта перемена в его сестре могла стать причиной еще больших осложнений в будущем. И сомневаться нечего, человек-гора околдовал ее, но у них не было надежды на счастливый конец. Джентльмены такого сорта, как сэр Энтони, не женятся на дочерях... хм-м, чья же она дочь? Слово не было произнесено, но мошенник – это, пожалуй, самое верное определение. Откреститься от старого джентльмена и его затей? Это подлый трюк; она на такое никогда не пойдет. Да и им разве станет от этого лучше? Должна же девушка иметь родителей, в конце концов.
