«Придется привыкать и вести себя по-джентльменски», — решил Уилл. Однако проблема в том, что у него нет времени на то, чтобы исправить свои манеры. Ведь Гаренн где-то здесь, поблизости, и он — человек нетерпеливый.
Уилл сделал себе в уме заметку: спросить Смизерса, как должен вести себя джентльмен, прежде чем сесть при дамах.
Только он устроился на козетке, как суровая тетя снова обрушилась на него:
— А теперь — о лошади, ваша светлость. Где сейчас находится жеребец Царь Соломон?
Уилл собрался ответить так: «У меня в кармане, дорогая. Вместе с гербом и драгоценностями короны, конечно». Но передумал.
— Должно быть, он наслаждается полуденным отдыхом перед нашей послеобеденной прогулкой, миледи.
— Полуденный отдых? Ваша светлость, что же за режим у вашего коня, если он позволяет себе полуденный отдых?
— Уверяю вас, миледи, Царь…
— Послеобеденная прогулка? Какая прелесть! — воскликнула рыжеволосая, и глаза ее заблестели.
— Да, я предпочитаю прогулку после обеда, хотя…
— Полагаю, нам пора выпить чаю, — прервала Уилла благоразумная тетя. И тут же позвонила в колокольчик.
Уилл никак не отреагировал на это замечание насчет чая. У него разболелась голова. И чай он терпеть не мог. И вообще лучше посидеть тихо и подготовиться… Будь он проклят, если позволит этим вредным теткам взять над ним верх — пусть они даже сами фурии! Однако теперь, проведя некоторое время в их обществе, он лучше понимал, почему они получили такое прозвище.
Тут леди Люсинда повернулась к нему и прошептала с лукавой усмешкой:
— Думаю, мне следовало предупредить вас, чтобы вы перепоясали свои чресла мечом, прежде чем приглашать меня на танец.
Уилл сдержал смех, но все же улыбнулся:
— Зато я регулярно посещаю боксерский клуб Джона Джексона для джентльменов, и не только ради мужского общества. Ваши тетушки думают, наверное, что одержали победу. Но мы еще посмотрим, кто победит.
В глазах Люсинды вспыхнули озорные огоньки.
— Да-да, посмотрим, — шепнула она.
Тут появился слуга с чаем. Поставив поднос на стол, он тотчас удалился.
— Молоко, ваша светлость? — спросила благоразумная тетушка.
— Нет, благодарю вас.
— А сахар?
— Нет, благодарю. Чем крепче, тем лучше, — ответил Уилл.
Он потянулся за чашкой с блюдцем, которые передала ему тетушка, и при этом коснулся бедра леди Люсинды. Вежливо поблагодарив за чай, герцог попытался вспомнить, о чем они говорили до того, как его отвлекли. Ах да — Царь Соломон!
— Несмотря на свою силу, Сол очень чувствительный — вот почему ему позволена роскошь отдыхать в полдень, — сказал Уилл, отставляя чашку.
Вдова снова скривила губы.
— Ваша светлость, конь с его родословной и — чувствительный?
— Как это мило с вашей стороны, ваша светлость, — перебила сестру благоразумная тетушка. — Ваша заботливость воистину вдохновляет.
— Ах, Бесси, в самом деле «вдохновляет»? Ты считаешь этого человека…
— А не прогуляться ли нам по парку? — спросила рыжеволосая. И тут же игриво взмахнула ресницами в сторону герцога.
— Да-да, с удовольствием, миледи, — ответил Уилл, все еще не понимая, что задумала престарелая кокетка.
— Вот и чудесно. Люсинда, надень свою накидку, дорогая.
— Но… — начала мрачная вдова.
— Говоря о прогулке, я имела в виду вовсе не себя, а Люсинду, — перебила рыжеволосая.
— Но как мне… — Вдова нахмурилась.
— Глоток свежего воздуха не помешал бы, — заявила Люсинда, взяв Уилла за руку.
— Но я… можно сказать… — Вдова в растерянности умолкла.
— Дражайшая Виктория, мы пошлем Мэри с накидкой и перчатками сопровождать их, — успокоила сестру рыжеволосая тетушка.
Уилл не отважился взглянуть на «дражайшую» Викторию. Вместо этого он пропустил вперед леди Люсинду, поклонился оставшимся дамам и последовал за ней из комнаты.
Он хотел закрыть дверь, но ему это не удалось.
Рыжеволосая тетушка высунула голову за дверь и пронзительно взглянула на Уилла.
— Полагаю, я вижу в вас то, чего другие не видят, милорд. Пожалуйста, докажите, что я не ошибаюсь. — С этими словами она отступила и решительно захлопнула дверь.
Люсинда ликовала. И она едва сдерживала смех, пока они не пересекли улицу. Герцогу все же не удалось справиться с ее тетушками!
Когда же она наконец рассмеялась, он проговорил:
— Не понимаю, что вас так рассмешило.
Люсинда не могла не признать его очаровательным. Он такой большой, а временами очень похож на мальчишку! Ей очень хотелось погладить его по щеке, но она сдержалась.
— Ну… ладно, ваша светлость. Все было не так уж плохо. — Несмотря на все свои усилия сохранять хладнокровие, Люсинда не смогла удержаться от улыбки. — Ведь это была всего лишь ваша первая встреча с ними. И их было трое, а вы — один. Возможно, еще несколько занятий в боксерской академии — и вы будете готовы к следующему раунду.
— Дерзкая девчонка, — пробормотал себе под нос герцог.
Они вошли в парк в центре Гросвенор-сквер, и Люсинда оглянулась. Мэри шла за ними, держась на таком расстоянии, чтобы не мешать их разговору, но успеть прийти на помощь, если, герцогу вдруг придет на ум потащить леди Люсинду в кусты. Или увлечь ее за дерево и насильно поцеловать. Или… еще что-нибудь в этом роде. А она, Люсинда, определенно этого не хотела. И никогда не захочет. По крайней мере, сегодня.
Но как бы то ни было, сейчас она была в безопасности.
Почему она не отказалась, когда тетушка предложила эту прогулку? Ах, да потому что поддалась его обаянию, его улыбке, его глазам, которые из холодных карих иногда становились горящими зелеными — в зависимости от того, о чем он думал и что чувствовал.
«Но что же он чувствует?» — уже не в первый раз подумала Люсинда.
Черт возьми! Это вовсе на нее не похоже. Будь на его месте другой мужчина — лорд Катберт, например, — она тут не прогуливалась бы. И она ни секунды не потратила бы на то, чтобы узнать, понравился ли ему чай. И она ни в коем случае не стала бы страдать от любопытства и ломать голову над тем, что же он думает о ней.
Это просто смешно. Сумасшествие какое-то!..
— Леди Люсинда! — окликнул ее герцог, похоже, уже не первый раз.
— Хмм… — откликнулась Люсинда, все еще пытаясь привести в порядок мысли.
— Я высказал свое мнение о погоде, — сказал герцог. — Причем дважды.
Люсинда резко остановилась и отошла к краю дорожки. И тут же поманила его к себе.
— Ваша светлость…
— Да, слушаю вас.
— Я хочу вас о чем-то спросить.
Он наклонился к ней, закрыв ее своими широкими плечами от прогуливающихся по дорожке посетителей парка.
