— Возможно, так оно и есть. Вряд стоит упрекать себя за прошлое лето. Я от души веселилась, а Клайв был очень мил и своей яркой персоной заслонял горизонт. — Она задумчиво улыбнулась. — Трудно отказать себе в радости оказаться в центре внимания, восхищения и любви.
— Со стороны Клайва? — спокойно уточнил Дэвид.
— И всех вокруг.
Они немного проехали молча, а потом лорд Ренминстер сделал вывод:
— Получается, что любили вы не человека, а собственные ощущения?
— А что, разве это не одно и то же? — удивилась Сюзанна.
Дэвид обдумал вопрос и, наконец, ответил:
— Да, наверное, одно и то же.
Слова заставили задуматься. Давно уже Сюзанне не приходилось так упорно размышлять о Клайве и своих с ним отношениях. Она долго молчала, а потом повернулась и открыла рот, чтобы высказать мнение, но в этот момент…
Хлоп!
Резкий удар сбил ее с ног. Она потеряла равновесие и упала на спину, к счастью, отлетев в сугроб.
— Сюзанна! — взволнованно воскликнул Дэвид и бросился на помощь. — Как вы себя чувствуете?
Сюзанна беспомощно моргала, махала руками и мотала головой, пытаясь вытряхнуть снег из глаз, из волос… отовсюду. Сугроб оказался глубоким, и выбраться было не так-то просто.
Сюзанна пробормотала что-то совсем невнятное и, наконец, сумела понять причину несчастья: оказывается, ее сбила молодая леди в зеленой бархатной пелерине. Но самое ужасное заключалось в том, что виновница даже не остановилась, а уехала с места преступления.
Сюзанна прищурилась. Ах, Энн Бишоп! Та самая Энн Бишоп, с которой они познакомились еще в прошлом сезоне! Поверить невозможно, что Энн сбила ее с ног и промчалась мимо.
— Почему эта…
— Нигде не болит? — взволнованно осведомился Дэвид, опускаясь на корточки.
— Кажется, нет, — ворчливо ответила Сюзанна. — Единственное, никак не могу поверить, что хулиганка даже не остановилась, чтобы спросить, все ли в порядке.
Граф посмотрел через плечо.
— Боюсь, ее уже не догнать.
— Остается лишь надеяться, что у Энн есть серьезный повод вести себя так бесцеремонно, — пробормотала Сюзанна. — Не менее весомый, чем угроза смерти.
Дэвид с трудом сдержал смех.
— Кажется, вы не ранены, да и голова работает без сбоев. Позвольте, помогу встать.
— С удовольствием. — Сюзанна благодарно протянула руку.
В этот момент выяснилась, что со сбоями работала голова Дэвида. Подавая руку Сюзанне, он не встал, а так и остался сидеть на корточках, не подумав о том, что не сможет удержать равновесие. Так и получилось: на некоторое время оба повисли в воздухе, а потом, как и следовало ожидать, коньки Сюзанны скользнули, и оба оказались в сугробе.
Сюзанна рассмеялась. Ничего не смогла с собой поделать. Благородный лорд Ренминстер беспомощно, нелепо и очаровательно барахтался в снегу, а снежинки на бровях и ресницах выглядели мило и трогательно.
— Насмехаетесь? — возмущенно воскликнул он, выплюнув изо рта снег.
— Ни за что на свете. — Чтобы спрятать веселье, пришлось прикусить губу. — Разве можно над вами насмехаться, милорд Снеговик, точнее, милорд Сноуманн?
На красивом лице графа мелькнуло раздражение. — Не смейте так меня называть, — предупредил он.
— Как? Милорд Сноуманн? — переспросила Сюзанна, удивленная странной реакцией.
Дэвид взглянул недоуменно и сердито:
— Разве не слышали?
Она покачала головой, насколько позволял снег:
— Что не слышала?
— Родственники Харриет очень расстроились из-за того, что их фамилия исчезла. Жена Клайва — последняя в роду Сноу.
— И это означает… — Сюзанна не смогла скрыть восторженного ужаса. — О нет! Только не говорите, что…
— Да-да, именно так. — Теперь уже Дэвид едва сдерживал смех. — Отныне моего брата следует называть не иначе, как Клайв Сноу-Манн-Формсби.
— О, до чего же стыдно, — призналась Сюзанна между приступами хохота. — Наверное, я злая и нехорошая. И все же не могу… не могу сдержаться…
— Смейтесь на здоровье, — разрешил граф. — Уверяю, я тоже смеялся от души.
— Клайв, должно быть, пришел в ярость.
— Ну, ярость, наверное, слишком сильное чувство. Во всяком случае, откровенно смутился.
— Достаточно и фамилии из трех компонентов, — заметила Сюзанна. — Честно говоря, мне бы очень не хотелось представляться Сюзанной Баллистер-Бейтс… — Она задумалась и триумфально закончила: — Бисмарк!
— Ну почему же, — сухо возразил лорд Ренминстер. — Не вижу ничего страшного…
— Но ведь это, — перебила Сюзанна, — это выходит за рамки… даже не знаю, за какие. Наверное, за рамки моего понимания.
— Брат хотел сократить фамилию до Сноу-Формсби, но я сказал, что наши предки по линии Маннов были бы жестоко оскорблены.
— Простите за нетактичное вмешательство, — заметила Сюзанна, — но ваши предки по линии Маннов давным-давно мертвы. Вряд ли они смогут расстроиться по какому-нибудь поводу.
— Надо признаться, что юридических документов, лишающих наследства всякого, кто осмелится проявить неуважение, они не оставили.
— Какое ужасное упущение! — театрально воскликнула Сюзанна.
Дэвид улыбнулся.
— Они этого не сделали, — продолжила Сюзанна уже другим тоном. — А значит, не обиделись бы. А вы сказали так для того, чтобы помучить бедного Клайва.
— Так ли уж беден наш Клайв, особенно теперь? — усомнился Дэвид.
— Откликаться на прозвище «Снеговик» не самая большая радость на свете.
— «Снеговик» получился бы, если бы фамилия состояла из двух частей: Сноу-Манн. Не обижайте моих родственников Формсби. Полностью новая фамилия Клайва звучит как Сноу-Манн-Формсби.
— А они-то уж наверняка лишат наследства всякого, кто посмеет пренебречь их именем? — не скрывая сарказма, уточнила Сюзанна.
— Удивительно, но так оно и есть, — подтвердил Дэвид. — Откуда еще, по-вашему, я мог почерпнуть идею?
— Вы неисправимы. — Сюзанна постаралась изобразить возмущение, однако получилось не слишком убедительно. Правда заключалась в том, что чувство юмора графа вызывало искреннее восхищение. А то обстоятельство, что предметом шутки стал именно Клайв, лишь добавило пикантности.
— В таком случае вас, наверное, можно называть «милорд Снежинка», — предположила Сюзанна.
— Не согласен, — решительно воспротивился граф. — Звучит вовсе не мужественно и далеко не аристократично.
— И не героически, — согласилась Сюзанна. — Но, как видите, я все еще в плену сугроба.
— Как и я.
— Белый цвет вам к лицу.
Лорд Ренминстер выразительно взглянул на нее.
