ходи к пруду! — крикнула вслед сыну Лили, однако дверь, что вела в сад, уже захлопнулась у него за спиной.
Лили тяжело вздохнула и перевела взгляд на Мод.
— У меня не слишком хорошо получается, верно?
Та пожала плечами.
— Наверное, могло бы быть и лучше, но он чувствительный мальчик: совсем как ты в его возрасте.
— Я?
Когда-то Мод Эллис нянчила Лили, но со временем стала для нее больше чем няней. Пожилая дама была весьма суеверна, но, несмотря на это, Лили безоговорочно доверяла ее мнению во всем, что касалось воспитания детей, что оказалось весьма кстати, когда она осталась с сыном одна.
— Думаешь, мне стоит пойти за ним?
— Да, но не сейчас, немного погодя. Пусть успокоится. — Мод указала своим остреньким подбородком на тарелку Лили. — Лучше это доесть, золотце.
Уголки губ Лили изогнулись в улыбке: так приятно слышать это ласковое обращение!
— Как бы мне хотелось подыскать для нас другое жилье, не это убожество… — Она осеклась, не желая лишний раз вспоминать, во что превратился некогда прекрасный парк развлечений.
— Да, жутковатое, — согласилась не отличавшаяся деликатностью Мод. — Все эти обгоревшие деревья, обрушившиеся здания, и ни души на целые мили вокруг по ночам. Каждый вечер я кладу под подушку маленький мешочек с чесноком и шалфеем. Что и тебе советую.
— Мм… — уклончиво пробормотала Лили, которой вовсе не улыбалось просыпаться от резкого запаха чеснока и шалфея. — Во всяком случае днем здесь находятся рабочие.
— Кучка грязных оборванцев, — решительно тряхнула головой Мод. — Не знаю, где мистер Харт нашел этих так называемых садовников. Не удивлюсь, если выяснится, что он подобрал их на улице или еще хуже… — Она подалась вперед и хрипло прошептала: — Снял с корабля, направлявшегося в Ирландию.
— О, Мод, — мягко укорила няню Лили. — Не знаю, почему ты так не любишь ирландцев: им просто нужна работа, так же как и остальным.
Мод фыркнула, энергично намазывая масло на хлеб.
— Кроме того, — поспешно добавила Лили, — мы здесь только до тех пор, пока мистер Харт не поставит новую пьесу, в которой у меня будет главная роль.
— И где же он собирается ее ставить? — спросила Мод, окинув взглядом обугленные балки над головой. — Для начала ему нужно построить новый театр, но прежде привести в порядок парк, а на это потребуется год, а то и больше.
Поморщившись, Лили хотела было возразить, но Мод закусила удила: потрясая перед Лили куском хлеба, так что на стол посыпались крошки, она заявила:
— Никогда ему не доверяла! Слишком уж любезен и болтлив. Сладкие речи мистера Харта способны заставить птаху спорхнуть с дерева к нему в ладонь, чтобы потом прямиком отправиться в печь. А еще… — Мод намазала на хлеб последний кусок масла. — Он способен уговорить любую актрису, у ног которой лежит весь Лондон, играть только в его театре.
— Справедливости ради надо сказать, мистер Харт не предполагал, что театр и сам парк сгорят дотла.
— Твоя правда, но он точно знал, что, переманив тебя к себе, сильно рассердит мистера Шервуда. — Мод выразительно вонзила зубы в хлеб.
Лили сморщила нос. Мистер Шервуд — владелец «Ковент-Гардена» и ее бывший работодатель — слыл личностью довольно мстительной. Он пообещал сделать так, что Лили никогда больше не найдет работу в Лондоне, если примет предложение мистера Харта, посулившего ей жалованье вдвое больше того, что платил он сам.
Это не представляло для Лили проблемы до тех пор, пока не случился пожар в «Хартс-Фолли». Вот тогда она и обнаружила, что мистер Шервуд сдержал слово. Отныне ни один театр Лондона не желал предоставлять роли опальной актрисе.
И после полугода без работы, потратив все свои сбережения, Лили была вынуждена съехать из стильно обставленных меблированных комнат и поселиться в этих двух каморках.
— Зато мистер Харт не берет с нас денег за проживание, — выдвинула слабый аргумент Лили.
К счастью, что сказала на это Мод, понять не удалось из-за того, что ее рот был занят супом.
— Ладно. Пожалуй, мне действительно следует отправиться за Индио, — сказала Лили, поднимаясь из-за стола.
— А как быть с твоим обедом? — спросила Мод, указав на недоеденный суп.
— Поем позже. — Лили закусила губу. — Ужасно беспокоюсь, когда он так расстроен.
— Ты слишком его балуешь, — фыркнула Мод, однако перечить не стала.
Лили постаралась скрыть улыбку: если уж кто и баловал Индио, то сама няня.
— Я скоро вернусь.
Мод махнула рукой, и Лили направилась к двери. Петли душераздирающе заскрипели, одна и вовсе треснула от жара огня и отошла от панели. День выдался пасмурный. Тяжелые серые тучи снова предвещали дождь, порывы ветра разбивались о почерневшую землю. Задрожав от холода, Лили крепко обхватила себя руками, пожалев, что не взяла шаль.
— Индио!
Порыв ветра заглушил ее крик, и Лили беспомощно огляделась. Огонь и весенние дожди превратили некогда прекрасный парк развлечений в наполненную грязью и копотью топь. Живые изгороди, обрамлявшие посыпанные гравием дорожки, выгорели дотла и теперь извивались, исчезая вдали, почерневшие и безжизненные. Слева от Лили виднелись останки каменной площадки и галерея, где располагались развлекавшие гостей музыканты. Теперь ряды полуразрушенных колонн подпирали лишь небосвод. Справа торчали из земли черные стволы деревьев, из-за которых проглядывала зеркальная поверхность водоема — декоративного пруда, теперь засоренного илом. Кое-где сквозь толстый слой сажи пробивались зеленые побеги, однако Лили вынуждена была признать, что в столь пасмурный день, как сегодня, со стелющимися по земле клочьями тумана парк выглядел весьма неприятно и пугающе.
Лили поморщилась: не стоило отпускать Индио в сад одного, — но как же трудно удержать в четырех стенах активного маленького мальчика. Лили двинулась по одной из садовых дорожек и, поскользнувшись в грязи, пожалела, что не надела башмаки на толстой деревянной подошве. Если придется искать сына еще некоторое время, ее легкие расшитые туфельки будут безвозвратно испорчены.
— Индио!
Лили обогнула то, что некогда было небольшой рощицей аккуратно подстриженных деревьев, почерневшие ветви которых теперь беспокойно шелестели на ветру.
— Индио!
Из зарослей донеслось ворчание, и Лили остановилась как вкопанная.
И опять этот звук — громкое раздраженное фырканье. Звуки были слишком громкими, слишком низкими для человека — словно их издавал… огромный зверь.
Лили поспешно огляделась по сторонам, но вокруг ни души, она совершенно одна. Может, стоило вернуться и позвать на подмогу Мод? Но ведь Индио здесь!
Снова ворчание, на этот раз более громкое, какой-то треск, чье-то тяжелое дыхание.
Господь всемогущий! Лили подхватила юбки на случай, если ей придется бежать, и медленно двинулась вперед.
Стон и низкий звук, похожий на рык.
Лили судорожно сглотнула и осторожно
