При этой мысли Эйприл обдало жаром. Да, надо признать, что у нее в голове полная сумятица, когда она рядом с ним. Его пронзительные глаза околдовывают и сбивают с толку. Стоит ей встретиться с ним взглядом, как тело перестает ее слушаться. Она не знает, что испытывают другие преступники, но вынести его честный взгляд просто невозможно.
Честный. Кажется, он единственный здесь человек, которому нечего стыдиться. Как очевидны ее пороки по сравнению с его совершенством! Он красив, у него твердые устои, он обладает властью… и он чертовски хорош собой. Одним словом — лорд Совершенство.
При иных обстоятельствах быть мисс Несовершенство не столь ужасно. Порой она даже этим гордится. Но на каждое его превосходное качество у нее имеется абсолютно противоположное. Она не может питать ни малейшей надежды на то, что кто-нибудь похожий на Райли когда-либо заинтересуется ею. И эта мысль ее угнетала.
И вот сейчас на нее опять накатила тоска. Будь проклята ее слабость! Разве можно надеяться одержать над маркизом верх, когда все, о чем она думает, — как завоевать его расположение?
Отдаленный звук привлек внимание Эйприл, и она разглядела несколько карет, свернувших на украшенную фонтанчиками подъездную площадку. Эйприл инстинктивно прижалась спиной к свисающему плющу и спряталась за тисовым кустом в кадке. Кареты остановились, и к первой, с королевским гербом, бросился лакей.
Дверца открылась, и появилась рука в розовой перчатке. Затем из кареты спустилась молодая особа лет восемнадцати, одетая в такой прелестный дорожный костюм, какого Эйприл отродясь не видела. Бархатное бледно-розовое платье красиво расходилось складками от талии, повязанной атласной лентой более глубокого розового цвета. Вырез у платья был очень глубокий, но грудь до шеи скромно прикрывала белая кисея. Бархатная шляпа в тон платья украшала блестящие светлые локоны. Лицо сердечком, светло-голубые глаза, розовые губки и кремовые щечки. Ну, просто картинка! Леди Маунтджой была в точности такой, какой ее описал Джереми.
Лакей протянул руку второй даме, которая отдала ему пакет и, ступив на подножку, вышла из кареты. Она была выше и тоньше, чем ее сестра. Выгнутые брови, гордая осанка соблазнительницы, пухлые губы, высокие скулы. Глаза у нее были голубые, а волосы черные как смоль. Дорожное платье бордового цвета бросало отблеск на кремовую кожу лица. Но если леди Эмили можно было назвать прелестной, то красота этой женщины была неотразимой и в то же время внушала страх. Злобная красавица. Это могла быть только леди Агата Рейвнвуд, и она совсем не соответствовала тому образу вдовы, который Эйприл себе нарисовала.
Из кареты появилась еще одна дама, и Эйприл затаила дыхание. Королева!
Смущение тут же сменилось восторгом от того, что она стоит так близко к королеве Шарлотте.
— Ваше величество! — Эйприл побежала к карете и присела в почтительном реверансе. — Это такая честь встретить вас. Пожалуйста, позвольте мне помочь с вашей накидкой…
Леди Агата откинула ее руку.
— Как вы смеете первой обращаться к монарху?! Уберите свои грязные руки от ее величества, пока я вас не выгнала отсюда. Если вам нечем заняться, унесите это, — приказала леди Агата, бросив Эйприл свою шляпу и перчатки.
Эйприл посмотрела вслед леди Агате, которая вместе с королевой направилась в дом. Унижение сменилось негодованием. Какие же пренебрежительные манеры у этой леди Агаты! Нет, можно простить то, что ее приняли за прислугу, но грубость она не простит!
— Мисс, я отнесу вещи, — кротко предложила Сьюзен.
Эйприл отдала шляпу и перчатки горничной.
— Спасибо, Сьюзен. Пожалуйста, отправь это в мусорное ведро.
Эйприл не успела войти в холл, как увидела Райли — он подошел к дамам и отвесил поклон:
— Ваше величество! Какая приятная неожиданность! Прошу простить, что я не встретил вашу карету.
Королева спокойно улыбнулась:
— Не волнуйтесь так, Блэкхит. Я здесь с неофициальным визитом. Поэтому была готова, что меня не ждут.
— Вас всегда здесь ждут, ваше величество. Поместье Блэкхит в вашем распоряжении. Я сейчас же прикажу, чтобы приготовили ваши покои…
— Нет, я не останусь надолго. Мои кузины сказали, что остановятся в Блэкхите по пути в Лондон, и я решила, что прогулка до вашего поместья развлечет меня.
— Вы оказываете мне огромную честь. Леди Агата, мисс Эмили. — Он поклонился дамам. — Я рад видеть вас в добром здравии.
— А где ваш брат? — спросила королева.
— Я здесь, ваше величество, — ответил появившийся Джереми.
— Liebling![9] — Королева обняла его. — Как приятно снова тебя видеть! Ты живешь так далеко от Фрогмор-Хауса.
— Мне также недоставало общества вашего величества. Я к вашим услугам, — с улыбкой произнес Джереми.
— Если бы это было так, ты сегодня поехал бы вместе мной в Ричмонд. Я устала от Хэмптон-Корта и предпочитаю менее показные сады Ричмонда. На следующей неделе я жду партию луковиц из Голландии. К весне Букингемский дворец будет утопать в тюльпанах. Я тебя удивлю и обрадую — возможно, я нашла решение твоих трудностей в разведении роз. Но не стану обсуждать это в присутствии Блэкхита — он не питает любви к садоводству.
Райли покачал головой:
— Приношу свои извинения, ваше величество. Должен честно признаться в своем невежестве. Но я рад, что ваше величество занимается любимым делом, и к тому же делитесь своими знаниями с моим братом.
Леди Агата протянула Райли пакет:
— Чтобы вы не чувствовали себя обделенным, Райли, я привезла вам небольшой пустячок.
Он с удивлением взял сверток.
— У меня, оказывается, день рождения, и никто мне об этом не напомнил?
— Без какой-либо причины, дорогой. Просто так, — ответила она, глядя на него горящими глазами.
— Спасибо, Агата.
Райли открыл коробку и осторожно вынул карманные часы на цепочке.
— Их носят в специальном кармашке, — пояснила она. — Эти часы хранились в нашей семье не один век.
Райли приподнял часы за цепочку.
— Агата, я не могу их принять. Если это такая ценная фамильная вещь, то она должна остаться в семье.
Агата взяла его под руку и громким шепотом произнесла:
— Райли, дорогой, я надеюсь, что они и останутся в семье.
Эйприл не смогла удержаться от смеха, услыхав такое неприкрытое брачное предложение. Все головы повернулись в ее сторону.
Леди Агата смерила Эйприл презрительным взглядом.
— Какая дерзость… Райли, я требую, чтобы ты немедленно выгнал эту наглую служанку.
Райли застыл. Было видно, как он раздосадован. Черт побрал, эту девчонку! Она все-таки ослушалась его, ведь он просил ее держаться от всех подальше. Ее стоило бы отчитать прямо сейчас, на глазах у присутствующих.
