— Не бойся. — Укор Стэна был на удивление мягким. — Я пока не собираюсь умирать, если именно эта мысль пришла тебе в голову.
— Стэн, прошу тебя…
Весь его гнев словно отхлынул вместе с румянцем. Стэн взял Пьюрити за руку, усадил ее в кресло рядом собой и через силу улыбнулся.
— Пожалуй, я до сих пор не был с тобой откровенен.
— Неправда! Я…
— Позволь мне закончить. — Стэн вздохнул. — Ты имеешь право знать правду, в особенности после всего того, что произошло. Это долгая и довольно обычная история, однако, я полагаю, мне придется рассказать тебе о том, что произошло очень давно.
Почувствовав в его тоне решимость, Пьюрити не стана возражать.
— Ты никогда не задавалась вопросом, почему я так и не женился, дорогая? — после некоторого колебания начал Стэн и коротко рассмеялся: — Черт побери, в молодости я был весьма недурен и не испытывал недостатка в поклонницах.
— Нет, я никогда не задумывалась об этом, — ответила Пьюрити со всей искренностью. — По мне, так на всем свете не найдется женщины, которая была бы достаточно хороша для тебя.
— Ну, тут ты далека от истины! — Промелькнувшая было на лице Стэна улыбка мгновенно погасла. — На самом деле все гораздо проще. Была только одна женщина, на которой я хотел жениться, но она мне отказала.
— Должно быть, она была дурочкой!
— Нет, ничуть. Она поступила очень мудро. Ее звали Шепчущая Женщина.
— Шепчущая Женщина…
— Я вел дела с индейцами племени кайова, когда встретил ее в первый раз. Она тогда была еще почти ребенком, лет пятнадцати или шестнадцати, маленькая и очень хрупкая, с большими глазами и блестящими черными волосами. А когда она улыбалась, то мне казалось, что на свете нет более прелестного создания. Ее речь всегда была тихой и мягкой, а слушать она умела так, что у собеседника создавалось впечатление, будто то, о чем он говорит, для нее важнее всего, и на свете нет никого умнее и краше его. Не прошло и недели, как я решил просить ее руки. Затруднений не должно было быть, потому что она любила меня, хозяйство мое в то время процветало, и мне было нетрудно внести за нее по обычаю любой выкуп, который потребует ее отец.
Стэн на какое-то время замолчал.
— Но Шепчущая Женщина была еще слишком молода, и я решил, что мне лучше не торопиться, а подождать год, пока она подрастет. Это было самое трудное решение из тех, какие мне когда-либо приходилось принимать. — Стэн снова сделал паузу. Лицо его стало печальным. — Оставив ее, я совершил ошибку, о которой жалею до сих пор. — Седые брови Стэна сдвинулись. — Само собой разумеется, следующей весной я снова приехал в индейский поселок. Юный глупец! Привез ее отцу всевозможные подарки: одеяла, безделушки и несколько пони, самых лучших из всех, какие только были у меня. Мне даже в голову не могло прийти, что я опоздал.
— Опоздал?
— Шепчущая Женщина полюбила другого, тоже белого человека, который провел зиму у них в резервации. Этот парень мог предложить ей немногое, однако она на это не посмотрела.
Пьюрити ничего не ответила. Стэн пожал плечами.
— Когда ее отец увидел подарки, которые я ему привез, он не на шутку рассердился. Он был недоволен, что Шепчущая Женщина предпочла другого, и заявил ей, что она должна выйти замуж за меня. Я был рад этому, но лишь до тех пор, пока не увидел, как она плачет… и не взглянул в ее прекрасные глаза, опухшие от слез. Тогда она призналась мне, что любит меня, но совсем не так, как того, другого человека. По ее словам, он стал частью ее сердца, и если ей придется насильно вырвать его из памяти, вся ее жизнь превратится в одну сплошную рану.
Глаза Стэна неожиданно наполнились слезами.
— Ее слова отрезвили меня. — Он перевел дух. — Не могу сказать, чтобы я испытывал особую симпатию к тому человеку, но мне все же хотелось, чтобы Шепчущая Женщина была счастлива. Поэтому я предложил своему сопернику те подарки, которые привез для ее отца. Но он наотрез отказался их принять, сказал, что это задевает его гордость. Тогда я заявил ему, что если он не воспользуется привезенными мной вещами, чтобы внести выкуп за Шепчущую Женщину, то это будет означать, что он любит себя больше, чем ее, и тогда я женюсь на ней. Эти слова заставили его одуматься. Он женился на Шепчущей Женщине и увез ее с собой на ранчо, которое только что приобрел. И надо добавить, что был очень добр к ней.
Стэн снова замолчал. Казалось, ему нелегко было продолжать, но он все же решился:
— Спустя два года он прислал ко мне на ранчо нескольких своих работников, чтобы вернуть все, что я отдал ему в тот день. Этот негодяй не хотел доставить мне даже такого ничтожного удовольствия! — Лицо Стэна помрачнело. — И это еще не все! Вскоре началась война, и как ты думаешь, кто оказался в окопах бок о бок со мной? — Он кивнул в ответ на догадку, промелькнувшую в глазах Пьюрити. — Вот именно! И что еще хуже, именно я спас ему жизнь!
Как только намеки, содержавшиеся в словах Стэна, сложились в уме Пьюрити в ясную картину, она прошептала:
— Джек Томас был тем самым человеком, который взял в жены Шепчущую Женщину. — Она сглотнула и продолжала хриплым голосом: — А Бледнолицый Волк — ее сын.
Стэн кивнул головой с таким видом, словно он не больше ее верил собственным ушам.
— Самое странное то, что поначалу я очень обрадовался, увидев этого юного мерзавца. Мне было известно, что Шепчущей Женщины уже нет в живых, а Джек женился во второй раз. Как только Касс предстал перед моими глазами, я сразу понял, чей он сын, так он похож на мать. По правде говоря, мне даже подумалось, что день нашего знакомства станет одним из самых счастливых в моей жизни, ведь теперь ранчо будет спасено от разорения. — Голос Стэна понизился. — О черт… как же я ошибся!
Горячие слезы подступили к глазам Пьюрити. Она не могла равнодушно смотреть на отчаяние Стэна. Он выглядел крайне утомленным, его плечи устало поникли. Радость оказалась такой короткой, а он заслуживал гораздо большего.
«Проклятие! Я скорее умру, чем позволю Бледнолицему Волку отнять у него эту надежду!» — мысленно поклялась себе девушка.
Вновь обретя решимость, Пьюрити начала осторожно:
— Этот день еще может стать счастливым, Стэн, и нам, глядишь, удастся спасти ранчо. Разве ты не понимаешь? Вся эта история с самого начала была одним сплошным недоразумением. Бледнолицый Волк напал на меня, потому что по ошибке принял за конокрада. Бак выстрелил в него, решив, что иначе он убьет меня. Это всего лишь две ошибки, а Джек Томас обязан тебе жизнью.
— Не знаю…
— Мне ничто не угрожает, и теперь, когда с недоразумениями покончено, все должно уладиться. — Пьюрити перевела дух и произнесла слова, которые, как она знала, окончательно решат вопрос: — И ранчо будет сохранено… для нас обоих.
