обнажённой груди:
— Вернись ко мне, я всё сделаю, всё будет лучше.
— Ребека…. не сходи с ума, — покачал он головой.
— Я всё ещё люблю тебя, я поняла это… Я не могу отступить, когда есть шанс… и, я вижу, есть. Я вижу, ты хочешь меня.
— Я не тебя хочу… Я хочу ласки, любви, но не от тебя.
С этими словами Пётр ушёл. Он сразу натолкнулся в коридоре на ожидающую всё время Линн и попросил:
— Присмотри за нею. Не выпускай отсюда.
— За одним из столов внизу сидит человек Разумовского, — приблизившись к его уху, запирая на ключ комнату Ребеки, сказала та. — Кажется, за тобой идёт слежка… Пойдём…. сделаем вид, что ты развлекаешься со мной.
— Ты уже чему-то научилась, — прищурился довольный Пётр и, взяв её под руку, спустился в зал.
Они тут же налили себе по бокалу шампанского и, весело делясь шутками, стали пить один за другим. Заметив, что тот человек, который украдкой следил за ними, сел к столу играть с парой из других гостей в карты, Пётр уединился с Линн на свободном диване.
Он снял мешающий свободно двигаться камзол и посадил её к себе на колени, уткнувшись лицом в грудь. Гладя его по голове, Линн взяла его лицо в руки и стала покрывать щёки поцелуями, медленно приближаясь к губам.
— Не заиграйся, — засмеялся тихо Пётр. — Лучше подошли кого к нему узнать, зачем следит.
— Уже послала, — ласкала она его рукою между ног. — Не отталкивай же меня… Мой человек, пригласивший его к картам всё узнает.
— Твой любовник? — прищурился довольный Пётр, прикоснувшись к её бёдрам. — Давай тогда покинем зал?… Мне жутко хочется отдохнуть… Да дурное шампанское твоё… ужасно ударяет в голову. Ты мне ничего туда не подсыпала?
— Негодяй милый… За кого ты меня принимаешь? Идём…. отдохнём, — почувствовала Линн, что давняя мечта о близости сбудется.
Она взяла его за руку и повела к лестнице, ведущей наверх…
С грохотом открывшаяся в зал дверь заставила многих оглянуться на вошедшую пару. Пётр с Линн, остановившись на лестнице, ведущей наверх, к комнатам, застыли на месте, наблюдая, как со смехом, словно рассказывал забавную историю, Коннор Гилберт появился в компании с держащей его под руку Ионой.
Та сразу заметила супруга, явно направившегося уйти к спальням, и тут же игриво стала что-то говорить своему довольному спутнику. Оба казались счастливыми вместе, проходя в зал и принимая от девицы по бокалу шампанского.
Дёрнувшегося вернуться в зал Петра Линн прижала под руку к себе, на что он с недовольством прошептал:
— Я просто хочу забрать её отсюда, а его убить.
— Успеешь, — улыбнулась нежно Линн. — Ему надо убедиться, что ты уже не с ней… Она же дразнит тебя. Идём пока наверх. Поесть тебе надо, иначе он одолеет тебя в одну секунду.
— А может ты и права, — одарил он её улыбкой и взглядом, словно изучал с ног до головы и жаждал раздеть. — Мне кажется, я чертовски пьян… Чтоб я ещё раз выпил эту гадость.
— Просто ты устал и голоден, — повела его Линн дальше к комнатам. — Я прикажу подать ужин.
Пётр послушно уходил с нею, краем глаза заметив полный гнева и обиды взгляд любимой.
— Серьёзен этот англичанин в своих намерениях. Кстати, а он недурён собой, очень даже, — заметила Линн, открыв одну из комнат и уединившись там с ним. — И ищейка Разумовского здесь… Что происходит?
— Дело серьёзное… Уже убийства были, — рухнул на постель Пётр и закрыл глаза. — Я сейчас усну… Всё кружится.
— Боже, ты что? — удивилась Линн, тут же склонившись над ним с беспокойством. — Тебе, и правда, что-то подсыпали?… Даже шампанское не позволяет мне взять тебя.
— Ни штурмом, ни лаской, — через овладевающий им сон молвил Пётр…
Задумавшись о чём-то с серьёзностью, Линн оглянулась на дверь. Она поспешила уйти, заперев комнату на ключ, и Пётр сам не заметил, как наступившая тишина ещё долго царила вокруг, а он глубоко спал.
Резко раздавшийся звук, как где-то что-то упало с грохотом и разбилось вдребезги, донёсся до его слуха. Он сразу схватился за висевшую на боку шпагу, а взгляд остановился на закрытой двери. Чувствуя неладное, Пётр поспешил к выходу и, обнаружив, что заперт, выбил ногою дверь, несколько раз ударив со всей силой…
— Сюда! — выскочившая на шум в коридор Линн позвала его скорее в спальню Ребеки.
Стоящая посреди комнаты Ребека с гордым видом взирала, схватив со стола вазу.
— Она обезумела, — сообщила Линн.
— Нисколько, — возразила та. — Я думала, это тот тип вернулся!
Откинув вазу на постель, Ребека прильнула в объятия Петра:
— Он был тем самым, кто меня тогда… Он это был, поверь мне, — паниковала она, не скрывая искреннего испуга.
Резко отпрянув, шатаясь будто от опьянения, Ребека схватила лежащий на полу плащ и накинула на плечи:
— Увези меня отсюда. Я ухожу. Я сама найду сына. Что терять теперь, кроме жизни?… Эти разбойники и здесь снуют, следят за мной, снова обесчестить хотят, — лепетала она с горечью, а Пётр видел, что пьяна:
— Никуда ты в таком виде не пойдёшь… Линн, ты бы могла напитки-то все отсюда убрать?!
— Они и были убраны, — поразилась та, раскинув руки. — Где ты их видишь? И вообще, что она треплет? Здесь нет таких преступников! У меня люди только высшего света бывают!
— Ты считаешь меня сумасшедшей?! — с яростью встала к её глазам Ребека. — Убрать соперницу решила?! Так легко не сдамся!
— Успокойся же ты, — схватил Пётр Ребеку, прижав к себе крепкими руками и встряхнув. — Ну же! Здесь нет соперниц!
— Увези меня домой, — с мольбой взглянула она.
Отстранившись от неё, Пётр стал смотреть под кровать, в комод и, когда открыл ящик ночного столика, увидел пустую бутылку:
— Ром… Где ты его взяла?
— Припрятала, — усмехнулась Ребека, состроив удивлённый вид. — А что?!
— Некрасиво, — покачал головой Пётр, а Линн, услышав в коридоре движение, приоткрыла дверь и поглядела в щель:
— Он увёл её в соседнюю комнату!
Сорвавшись с места, Пётр выхватил шпагу и бросился туда. В считанные секунды конец его шпаги упёрся в горло не ожидавшего того Гилберта, а находящаяся в тот момент в объятиях Иона отбежала скорее в сторону…
Поправив растрёпанные волосы и вздохнув, словно набралась смелости, Иона встала вновь подле Гилберта. Тот, уставившись в полные гнева глаза Петра, надеялся, что шпагу отпустит и опасность минует…
— Нет, — помотала головой Иона, глядя на супруга с мольбой. — Отпусти его.
— О? Защищаешь
