– Как тебя зовут? – спросила Сея, вглядываясь в ее лицо.
– Динара, – ответила девушка.
На вид Динаре было лет 20 – большие серые глаза, каштановые волосы, миниатюрная фигурa… Сообразив, что она сидит рядом на полу совершенно голая, Сея встала, подходя к остаткам своего пышного платья, и подала ей подол юбки. Девушка благодарно улыбнулась, закутываясь в него, словно в тогу.
– Когда вас сюда привезли, он носился по замку как ненормальный. На всех кричал. Заказал это платье, – Динара показала в сторону парчовой юбки, – диадему принес из подземелья…
– Подземелье?
– Да, здесь в замке есть подземелье. Там очень страшно. Хозяин говорит, что туда он сажает непокорных… Когда я не слушалась его, он отводил меня туда. Там сыро и холодно… А еще он сказал, что если я не буду его слушать, он отдаст меня своим охранникам…
Сея и Динара забрались на кровать, укрываясь одеялом. Становилось прохладно. Динара заснула практически моментально, королева же лежала, положив лицо на руки, и задумчиво смотрела в темное небо за окном.
Сутки они с Динарой просидели в моей комнате, заперев дверь на факел. Эйдан приходил только один раз, предлагая выйти «по-хорошему», и обещая, что «ничего плохого не случится». Но девушки предпочли оставаться в своем убежище. По крайней мере, пока… Минуты и часы тянулись мучительно долго. Море было все таким же сердитым и темным, а когда солнце опустилось за горизонт, взошла луна и замок осветился ее холодным светом, пейзаж и вовсе стал похожим на готическую картинку… Хотелось есть. Собственно к ночи голод уже настолько одолел, что мысли о еде были единственными в голове.
– Динара, а где здесь кухня? – наконец, спросила Сея у своей новой подруги.
– В западном крыле замка, – ответила она.
Посидев еще минут тридцать в задумчивости, она, наконец, решилась совершить вылазку за провизией. Динара, которая, кажется, оставаться одна боялась еще сильнее, чем наткнуться на Эйдана, решила пойти с королевой.
Они тихо двигались по коридору, стараясь создавать как можно меньше шума, – любой звук, любой шорох в каменных лабиринтах с высокими потолками тут же гулко отзывался эхом и расползался по всему замку. Мерцающие факелы, рыцарские доспехи, тканые полотна… Наконец, мой взгляд уперся в огромную картину, висящую на одной из стен – на ней красивый блондин с ярко-голубыми глазами… Отец короля Эйдана в молодости.
Из-за полуприкрытых дверей впереди доносилась музыка… Кажется, это были звуки флейты или что-то вроде того… Сея сделала шаг в направлении дверей, из-за которых доносились звуки, а Динара робко ухватила ее за руку.
– Иди на кухню, найди что-нибудь поесть и приходи за мной, – шепнула ей Сея, поскольку любопытство в ней определенно брало верх над страхом…
В огромном зале у стены стояло кресло. Точнее, даже не кресло, а самый настоящий трон – обитый бархатом, с высокой спинкой и красивыми подлокотниками, украшенными изображениями драконов. На этом троне восседал Эйдан. Перед ним на коленях стояла одна из амазонок, протягивая своему господину какие-то кушанья… Чуть поодаль еще две девушки танцевали, извиваясь в такт играющей музыке, и, наконец, на пуфике недалеко от своего хозяина сидела рыжая, наблюдая за происходящим.
Сердце королевы сжалось, когда она увидела своих же сестер в подчинении у этого монстра.
– Все! Ничего не хочу! – сказал Эйдан, ногой в плечо отпихивая от трона девушку с фруктами, стоявшую на коленях. – Вон отсюда! И вы тоже! – обратился он к двум танцовщицам.
Девушки выскочили из зала через другую дверь. Рыжая, довольно улыбнувшись, встала, и подошла к своему господину.
– Надоело мне все, – сказал Эйдан. – Хочу королеву! Чтобы она слушалась меня и выполняла все мои желания…
– А я? – подала голос рыжая. – Чем я хуже?
Эйдан раздраженно посмотрел на нее и скривился.
– Я же уже говорил тебе, что ты не такая. У меня таких как ты сотни!
– Уж прямо сотни! – усмехнулась девица, забираясь на колени к королю и садясь на него верхом. Тот только ухмыльнулся…
Рыжая через голову стянула свое платье и принялась обнаженная, извиваясь, тереться о своего хозяина, целуя и лаская его.
– Я могу то, чего ни одна королева не может, – сказала она с придыханием.
Эйдан, самодовольно улыбаясь, запрокинул голову. Сея стояла, как вкопанная, наблюдая за тем, как король целует свою наложницу…
Королева подумала, что пора возвращаться в свое убежище, – воевать против охраны и стражи без оружия было бы бесполезно… Она повернулась, но перед ней стоял огромный охранник, скаливший зубы в довольной улыбке.
– Хозяин, я ее поймал! – радостно пробасил он и втолкнул Сею в зал.
Король отвлекся от своей подруги и снова обернулся к Сее. Она зажмурилась, слушая, как в груди бьется сердце… Тук-тук-тук… Шум нарастал, становился более четким и даже охранник, кажется, услышал его! Это было не сердце – это звук быстро приближающихся по коридору шагов! Эйдан повернулся к дверям, а когда те открылись, Сея увидела на пороге Ксену, натягивающую тетиву лука, а за его спиной какого-то мужчину, в полном обмундировании. Сбоку от него стояла Динара…
– Воитель, и ты здесь?! – рассмеялся Эйдан, а Рамир вышел из-за спины девушки и направился к правителю.
– Что ты встал? Зови стражу! – закричал Эйдан своему охраннику – тот хотел было броситься за соратниками, но стрела из лука Ксены не дала ему этого сделать.
– Ваше величество, с вами все в порядке? – проговорила амазонка, бросаясь к королеве. Та кивнула.
Рамир подошел к Эйдану и одним движением опрокинул его трон, хватая мужчину за горло и легко отрывая от пола. В зеркале отразилось злое, словно застывшее лицо воина. Узкие поджатые губы. Темные, полные злости глаза…
– Развлекаешься, ящерица? – лицо воина скривилось в презрительной ухмылке.
– Ты не смеешь указывать мне! Не смеешь так говорить со мной! – закричал Эйдан, но Рамир уже волок своего соперника к окну…
Глава 20
Видения чернокнижника
Боль. Всепоглощающая, адская и холодная боль. Кровь, текущая из тонких порезов на груди, спине, плечах… И небольшая, но рваная рана на бедре. На бледной коже чернокнижника она смотрится в разы страшнее и отвратительней, чем если бы это была кожа человека.
Когда Зен закрывает глаза, то остается наедине только со своей болью, и он не видит всей этой гогочущей толпы мерзких людей. И когда он закрывает глаза, он не видит этих отвратительных кровавых разводов на бледной коже, не видит всех этих взглядов, которые устремлены на него… Зен так и поступает. Закрывает глаза и расслабляется, повисая на закрепленных цепями и истекающих кровью запястьях. Давая толпе насладится его унижением… Это как небольшая передышка… Но уже скоро эта передышка подойдет к концу и все начнется сначала.
