– Позволь мне угадать, – сказал Девеллин. – Малиновый? Розовый? Маковый? Или… ха, понял. Скарлет Рейвен![7] Она же, в конце концов, вылетает из окон!
– Неплохо, старина, – засмеялся Аласдэр. – Нет, это был вишневый. Черри.
– Господи! Неужели мы все настолько тупы? Представляю, как она потешалась над нами по дороге к банку, или где там еще обычные карманники да воры хранят свою добычу.
– Нет, эта женщина – не обычная воровка, – покачал головой Аласдэр. – Уж в этом можешь быть уверен.
– А полисмен? Что он за человек?
– Скоро ты сам решишь, мой друг. – Аласдэр хлопнул его по плечу. – Мы встречаемся с ним сегодня вечером после одиннадцати в гостинице «Дуб».
– «Дуб»? Это же на другой стороне Степни, – проворчал маркиз.
Аласдэр лениво пожал плечами.
– Он там живет. И если ты намерен подкупить его за спиной Тенби, лучше сделать это без свидетелей.
Неожиданно в комнату влетел Фентон:
– Милорд, Ханиуэлл говорит, что миссис Кросби украдкой выглядывает из-за портьер своей гостиной и смотрит на улицу. Она сделала это уже в четвертый раз! Право, сэр, я думаю, вам нужно иметь это в виду.
Сначала Джулия засмеялась над утверждением Сидо-ни, что маркиз Девеллин вынудил ее пригласить его к обеду и она просто не могла придумать вежливый способ отказать ему.
– Вздор! – отрезала Джулия. – Ты вообще не должна общаться с маркизом Девеллином. Тебе следует помнить о Джордже и обо всем том, что его заботит.
– Какое отношение имеет ко всему этому Джордж? – подозрительно осведомилась Сидони.
– Ты ставишь меня в трудное положение, дорогая. Вначале ты считаешь Девеллина презренным человеком, гоняешься за ним из принципа, что само по себе опасно. А теперь вдруг хочешь подружиться с маркизом, что вдвойне опасно. В случае каких-либо неприятностей Джордж будет винить меня.
– И чего же ты от меня хочешь, Джулия?
– Я хочу, чтобы ты даже близко не подходила к нему.
Сидони удивляло ее беспокойство, для которого совершенно не было причин. Ведь она и сама понимала, что не может поддерживать дружбу с лордом Девеллином, даже если бы и захотела. Такое общение ни к чему хорошему не приведет, да и маркиз не тот человек. По сути, она вообще не знала, что он за человек. Сегодняшний вечер в его компании она использует, чтобы составить о нем справедливое мнение. А потом она сможет исправить ошибки. Сидони поклялась Джулии, что это будет концом ее общения с лордом Девеллином, и та немного успокоилась.
За полчаса до назначенного времени Джулия бесцельно ходила по комнате, останавливаясь лишь затем, чтобы украдкой выглянуть в окно, пока ее примеру не последовал и дворецкий лорда Девеллина.
Наконец, извиняясь за опоздание, появились оба джентльмена. Маркиз вел себя так, будто наносил соседский визит, только и всего. Зато сэр Аласдэр Маклахлан игравший роль лихого бонвивана, моментально очаровал Джулию.
За обедом Джулия услаждала сэра Аласдэра рассказами о своей театральной карьере. Если кто-нибудь пытался свести разговор к прошлому Сидони, она сразу же меняла тему. Сидони отнюдь не стыдилась ни прошлого, ни родителей, у нее просто не было желания посвящать в это посторонних. Ее, тем не менее, слегка удивили чрезмерные старания Джулии.
К счастью, сэр Маклахлан оказался большим поклонником театра, и вскоре они с Джулией горячо спорили о великих актерах последнего десятилетия.
– Миссис Кросби, вы, случайно, не знаете мисс Эллен Терри?
– Знаю ли? – Джулия прижала руку к сердцу. – В «Двенадцатой ночи» она играла Оливию, а я Марию.
– Да, я помню эту премьеру, – воскликнул сэр Аласдэр. – Вы были неподражаемы, миссис Кросби. Вы больше не играете?
Джулия натянуто улыбнулась.
– Я покинула сцену. Однако у меня до сих пор хранится размеченный сценарий «Двенадцатой ночи», а также кое-какие напоминания о театре. Я своего рода коллекционер.
– Я тоже. Но я нумизмат, собираю редкие монеты. Коллекционирование – настоящая одержимость, не так ли?
– О да! Не желаете взглянуть на мою коллекцию, сэр Аласдэр? Сценарии тех лет, старые театральные афиши, даже несколько костюмов. Менее интересные вещи хранятся в мансарде, а самое ценное убрано в ящик. Мег сейчас может его принести.
– Замечательное послеобеденное развлечение, – сказал Аласдэр, когда подали портвейн.
– До или после карт? – улыбнулась Джулия.
– Разумеется, после! Я, с вашего позволения, буду вынужден закончить игру, если мне очень не повезет. Давай возьмем наш портвейн, Дев, и пригласим леди с собой в гостиную.
Лорд Девеллин предложил руку Сидони. Это была крепкая, мускулистая рука, она чувствовала упругость его мышц под тканью, когда они поднимались по лестнице. Странное ощущение, вот так спокойно находиться с маркизом в собственном доме, будто они давно знакомы.
Интересно, что бы он сказал, узнав правду? Если бы случайно раскрыл, что женщиной, которая столь бесстыдно раздела и ласкала его тогда в «Якоре», была она. Сидони вдруг снова представила голого Девеллина… и споткнулась на последней ступеньке. Чтобы не упасть, она безотчетно вцепилась в руку маркиза. Он поддержал ее таким плавным движением, что вряд ли его кто-то заметил.
– Сидони, все в порядке? – чуть слышно спросил он.
Вспыхнув, она кивнула. Господи, почему как раз он должен быть столь невероятно красивым? Сидони отбросила глупую мысль и поспешила вслед за Джулией в гостиную, таща с собой Девеллина.
Тот прошелся по комнате, будто осматривая достопримечательности. Гостиная у них просторная, хорошо освещенная, элегантно обставленная. Хотя большая часть мебели принадлежала ее матери, в этот вечер Сидони поняла, что гордится впечатлением сдержанной роскоши, которую она производила. В дальнем конце гостиной было четыре продолговатых окна, задрапированных оливковым бархатом, выходящих на Бедфорд-плейс, а на другом конце по обеим сторонам камина стояли маленький диван, обитый золотой парчой, и два кресла ему под пару. Стены отделаны кремовым шелком с тонкими золотыми полосками, пол был устлан восточным ковром изумрудно-зеленых оттенков. Повсюду виднелись группки столиков и стульев, в том числе инкрустированный карточный стол красного дерева, за которым болтали Джулия и сэр Аласдэр.
– Я был прав.
Сидони с любопытством посмотрела на маркиза:
– Вы о чем?
– Ваш дом намного привлекательнее моего, – сказал он, задержав взгляд на кремовой мраморной полке над камином. – Но у вас тут ни дюйма вощеного ситца, верно?
– Да, я не большая его почитательница. А что, вы очень его любите?
– Я бы так не сказал, просто он кажется… уютным. – Маркиз накрыл ладонью ее руку, лежавшую на его локте. – Кстати, моя дорогая, вы тоже любите театр? Может, нам с вами по примеру Аласдэра предаться воспоминаниям?
