— Мне необходимо сделать этот шаг, — сказал он достаточно громко, чтобы граф мог слышать его сквозь уличный шум.
Стрэтфорд приостановился, положив руку на перила лестницы. Аметист на его безымянном пальце слабо блеснул в бледном солнечном свете.
— Знаю.
— Способ только один, — решительно продолжил Джек. — И времени у меня не много. Я не побегу из Англии поджав хвост.
— Разумеется. — Стрэтфорд говорил мягко, но взглядом из-под полей своей шляпы так и буравил Джека. — Я бы выбрал другой путь, но я не ты, конечно.
— Нет, — согласился Джек, — ты не я.
Граф содрогнулся, отчего гордая осанка словно бы на мгновение покинула его, а потом грациозно сбежал с двух последних ступенек.
— У меня нет ни малейшего желания дать кому бы то ни было заковать меня в кандалы.
У Джека тоже не было такого желания. Во всяком случае, пока он не увидел леди Ребекку — Бекки. Это случилось полтора месяца назад в Британском музее. Он следовал за нею на расстоянии, смотрел, как она прижимает руку к груди, склоняясь над артефактами и внимательно изучая их, пока ее спутники болтали и сплетничали между собой. Его сердце мало-помалу обволакивала нежность. Стоя в стороне от остальных, она выглядела такой хрупкой и недоступной — ему казалось, даже неземной. Но все же что-то в ней, какая-то смутная тень, которую он, впрочем, скорее ощутил, чем смог заметить взглядом, напоминала ему самого себя.
Вскоре он узнал, что она вдова и приходится сестрой эксцентричному герцогу Кантону. Еще в юном возрасте, когда ей было восемнадцать, она потеряла мужа, а потом покалечила руку в дорожном происшествии. Вот почему она так прижимала эту руку там, в музее. И хотя со времени происшествия и со дня смерти мужа прошло уже четыре года, ходили слухи, что ее семья, словно огромная птица, распростершая над гнездом мощные крылья, оберегает ее добродетель, как если бы она до сих пор была девицей на выданье.
А когда Джек узнал о ней больше, его вдруг осенило: вот оно! Вот решение его проблемы.
Вскоре ему стало известно, что Сесилия, леди Деворе, является наперсницей этой женщины, избранной им в качестве цели. К счастью для него, леди была одной из некогда покоренных Стратфордом дам, и они продолжали дружить. Стрэтфорд организовал встречу и представил ей Джека. Усыхав о его интересе и желании познакомиться с леди Ребеккой, леди Деворе пронзила его холодным взглядом, но с готовностью согласилась обсудить возможность этого знакомства.
На другой день леди Деворе послала записку, в которой значились день, время и место — комната в маленькой элегантной, но не слишком притязательной гостинице недалеко от Стрэнда.
Он встречался с леди Ребеккой уже пять раз. Леди Деворе присутствовала на первом свидании, однако все последующие проходили наедине. Они обедали вместе, играли в шахматы, допоздна просиживали за беседой. Бекки играла ему на фортепиано, а он увлеченно, с напряжением наблюдал, как она прикусывает нижнюю губу, сосредоточенно разбирая ноты.
Его уже утомило кокетство. Он устал от необходимости продираться сквозь дебри ее застенчивости. Джек видел, что она его желает, — замечал ее взгляд, устремленный на него через всю комнату. Он сразу почувствовал, как замерло ее дыхание, когда он впервые коснулся губами нежной щеки. Позавчера он поцеловал ее, и она ответила ему так страстно! Она была готова.
Но что важнее, отпущенное время истекало. Он должен жениться или умереть — еще до Рождества.
Сегодняшний вечер определит их будущее.
Сегодня ночью начнется последний акт его жизни, который ему суждено провести с леди Ребеккой Фиск.
Бекки оперлась на руку лакея и вышла из кареты, зябко кутаясь в отороченный мехом плащ с капюшоном. Перед нею возвышалось здание гостиницы. Сесилия тоже выскользнула из экипажа и остановилась рядом с подругой.
Непримечательный фасад отеля «Шеффилд» был выкрашен в скучный серый цвет — под стать стальным тучам, которые нависли над ним в этот холодный ноябрьский день. Однако за невзрачным фасадом скрывался весьма достойный интерьер: общие залы внизу и двадцать отлично обставленных дорогих покоев для гостей в верхних этажах. Сесилия посоветовала Бекки взять апартаменты из двух комнат на последнем этаже в конце коридора. Входная дверь вела прямо в гостиную с фортепиано, мраморным камином и элегантной французской мебелью. Двустворчатая дверь на другом конце зала вела в роскошную спальню, какой Бекки еще не доводилось видеть. Сегодня ночью ей предстояло войти в эту спальню — хотя она понимала, что, скорее всего ее взоры будут заняты Джеком Фултоном, а не изысканным декором.
Сесилия сжала ее руку:
— Ты готова?
— Да. — Она добавила решительных ноток в свой голос. — Да. Готова.
Она хотела, чтобы это случилось сегодня. Даже больше, чем могла признаться Сесилии. Даже зная, что та ее, безусловно, поймет.
— Тогда пойдем.
Сесилия глубже надвинула капор, а Бекки покрыла голову капюшоном. Они вошли в гостиницу рука об руку. Хозяин, мистер Шеффилд, встретил дам у входа, словно весь день специально поджидал именно их. Он приветливо и простодушно улыбался.
— О, миссис Флетчер, миссис Джеймс! Как я рад снова видеть вас!
Они назвались чужими именами. Сесилия всегда пользовалась фамилией служанки, если ей случалось назначать подобные встречи. Распространенная фамилия Флетчер обеспечивала необходимую анонимность, несмотря на то что Сесилия принадлежала к довольно узкому аристократическому кругу, где трудно было оставаться незаметным. Фамилия Джеймс встречалась еще чаще, так что Бекки без колебаний последовала примеру подруги, взяв ее взаймы у своей прислуги.
Дамы ответили на приветствие мистера Шеффилда, причем Бекки старалась не смотреть ему в глаза. Она чувствовала неловкость, ведь мистер Шеффилд наверняка понимал, что самый лучший номер она снимала не для чего иного, как для тайного свидания с мужчиной. Но, взглянув ему в глаза, она увидела в них только любезность. Ни малейшего осуждения.
У Бекки подобное отношение никак не укладывалось в голове, даже несмотря на то что оно было оплачено.
Мистер Шеффилд проводил дам в свой маленький, но со вкусом обставленный кабинет. Весь первый этаж отеля благоухал ароматами кофе, табака и мускатного ореха, но в пространных помещениях они рассеивались, да и само сочетание этих мужских запахов не доставляло Бекки неудовольствия. Тут не было ничего удивительного, ведь в гостинице чаще всего останавливались богатые купцы, приезжавшие по делам в Лондон.
Мистер Шеффилд повернулся к деревянной панели на стене, где рядами висели на крючках ключи.
