было велено, Рид вместе с Тревельоном и леди Фебой покинул дом, закрыв за ними дверь.
— Лошади ожидают вон там, — сказал Тревельон и повел леди Фебу вниз по переулку.
— Как хорошо, — обрадовалась она.
Алф стояла в том же положении, в каком ее оставили. Поводья были зажаты в ее руках так крепко, что костяшки пальцев побелели. У Тревельона мелькнула мысль, что девушка, похоже, даже не пошевелилась за время их отсутствия, и он похвалил ее:
— Молодец, но у меня к тебе еще одно дело. Можешь передать кое-что герцогу Уэйкфилду?
— Конечно.
Наклонившись, капитан что-то сказал ей на ухо, отчего глаза у нее стали как блюдца.
— И смотри: никому! А еще продолжай работать по тому делу, о котором мы толковали вчера вечером.
— Да, сэр! — улыбнулась девушка и тут же убежала.
— Рид, — повернулся к лакею Тревельон, — у меня есть дело и для вас. Только вам придется оставить службу у герцога и временно поступить в мое распоряжение. Не могу обещать, что потом он возьмет вас обратно.
— Я с вами, — твердо сказал Рид. — Как всегда буду. Можете на меня положиться, кэп. Тревильон улыбнулся.
— Благодарю.
Выслушав указания капитана, Рид вскочил в седло и был таков.
— Капитан, вас прямо не узнать, — заметила Феба. — Секретничаете, шушукаетесь.
Усмехнувшись, он коснулся ее руки, чтобы помочь сесть в седло.
— А мы что, опять поедем вместе?
— Если вы не против, миледи.
— После того, как вы спасли меня от похитителей, я на все согласна, — рассмеялась Феба. — Не очень-то радостно, когда тебя замуж насильно отдают.
— Так вот в чем дело…
Тревельон спокойно сел на коня позади Фебы, хотя внутри все кипело от бешенства.
— Думаю, так оно и есть: я подслушала.
— Тогда знайте, миледи: пока я рядом, этого не будет, — твердо сказал Тревельон.
Больше никаких случайностей! Все, что касалось безопасности леди Фебы, он мог доверить только себе.
Пока они неслись по улицам Лондона, голова Фебы уютно покоилась на широкой груди капитана, и ее совершенно не волновало, что такое поведение могли бы счесть неприличным. Ведь он нашел ее и спас, когда положение было отчаянным. Вокруг витал его аромат — тот, что она ему подарила, — и ей было очень приятно ощущать его. Отныне сандал и бергамот стали для нее гарантией безопасности… и, возможно, не только.
Она почувствовала, как напряглись его мышцы, понуждая лошадь перейти на галоп, а рука крепче обхватила ее талию. Через несколько минут, когда конь сбавил темп, Тревельон спросил:
— Что произошло? Каким образом вас похитили?
Она тяжело вздохнула, приподнимая голову.
— Сегодня утром я пошла на конюшню, как обычно, но как только открыла калитку, меня схватили, что-то набросили на голову и затолкали в экипаж.
От воспоминаний Феба содрогнулась, и лежавшая на талии рука напряглась.
— Мерзавцы, — прошептал Тревельон, едва не коснувшись губами уха.
— Они вообще обращались со мной хорошо, — поспешила успокоить его Феба. — Почти ничего не говорили, и, разумеется, даже намека не было на… непристойные прикосновения.
Склонив голову, она прислушалась. Что это? У капитана в горле что-то клокотало. Боже правый! Неужели он рычит?
— Не могли бы вы сказать, сколько их было? — спросил Тревельон.
— Четверо. Как раз те, которых вы нашли там, где меня держали. Да, и еще кучер. — Протянув руку, Феба коснулась гривы лошади, ощутив под пальцами жесткий конский волос. — Но перед тем, как появились вы с Ридом, мне удалось кое-что подслушать из их разговора. Они кого-то ждали — и этот человек должен был привезти священника.
— Чтобы насильно с кем-то вас обвенчать, — хриплым голосом заметил Тревельон.
Она положила ладонь поверх руки, обнимавшей ее талию, и ощутила твердые, как сталь, мышцы.
— Джеймс, вам известно, кто хочет обманом на мне жениться?
Его рука беспокойно шевельнулась.
— Нет, но это пока. В «Хартс-Фолли» я узнал одного… он и на Бонд-стрит был.
Она обернула к нему лицо.
— Почему же вы мне раньше не сказали?
— Не хотел пугать.
— И просто взяли и бросили меня, буквально в потемках? — с притворной любезностью осведомилась Феба.
— Теперь я понимаю, что поступил необдуманно. Сейчас мы с его светлостью проводим расследование, но пока ничего определенного.
— Это, знаете, как-то обескураживает, — спокойно заметила Феба. Неужели, пока негодяй не будет пойман, ей так и придется жить в страхе, что ее могут в любой момент похитить?
— Действительно, — вынужден был согласиться Тревельон. — Может, похитители говорили еще что-то про человека, которого ждали?
Феба покачала головой.
— Если и говорили, то я не слышала.
— Н-да… — Тревельон тихо выругался. — Это может быть кто угодно. Любой, кому нужно через девушку-инвалида воздействовать на ее брата.
— Я и не обольщалась на своё счет: откуда у меня целая толпа поклонников.
— Не понял?
— Только вчера мистер Маклиш сделал мне предложение, — весело пояснила Феба.
Рука на ее талии напряглась так, что ей стало трудно дышать, потом так же внезапно расслабилась.
— Поздравляю, — проговорил капитан сухо.
Право же, ужасно жаль, что нельзя просто взять и треснуть его по голове. Все стало бы гораздо проще!
— Я ему отказала, — сообщила она не без доли сарказма.
— Почему же? — спросил он, изобразив недоумение.
Феба обернулась к нему, выгнув шею, хотя и не могла его видеть.
— А что вас удивляет?
Он хмыкнул.
— Малколм Маклиш — молодой джентльмен прекрасной наружности…
— И какое мне дело до его наружности, если я не могу видеть?
— К тому же образован, наделен живым умом и совершенно очарован вами. Каждый раз, когда видит вас, его лицо озаряет улыбка.
— Да, я тоже улыбаюсь, когда пахнет вишневым пирогом, — хмыкнула Феба.
— Это не одно и то же, — укоризненно заметил Тревельон. — Не понимаю, чем он плох.
— Вы прямо как старая нянька-ворчунья: браните детей за то, что бегают по дому.
— Я старше вас и опытнее, — сухо заметил он.
Ее поразила ужасная мысль.
— Вы толкаете меня в объятия мистера Маклиша из-за того, что я вас поцеловала?
— Я… — Он аж задохнулся.
— Это был мой первый в жизни поцелуй, знаете ли, — выпалила Феба, решив, что лучше высказаться поскорее, чем мямлить и сгорать со стыда. — Я, конечно, научусь целоваться, не сомневайтесь: научиться можно чему угодно, если больше практиковаться. Вы как считаете? Право же, если бы вы чуть-чуть мне помогли, то в следующий раз…
— Никакого следующего раза не будет! — отрезал Тревельон с суровостью судьи.
— Почему нет? — наивно поинтересовалась Феба.
— Вы прекрасно знаете почему.
— Не-е-е-т, — протянула она удивленно. — Нет, не знаю, честно. То есть я знаю, почему вы решили, что нам не
