— Мы найдем для тебя богатую невесту-мусульманку, — пообещал он, — как только ты примешь ислам. И я лично прослежу, чтобы тебе построили настоящий дворец. Ты сможешь командовать любым судном в моем флоте, каким пожелаешь. — Повелитель сиял, довольный собственной щедростью.
Джовар пылал от ярости.
— Это очень заманчивое предложение, — заставил улыбнуться себя Ксавье.
— Смотри не думай долго, капитан, — скрестив на груди руки, рявкнул паша.
— А пока будешь думать, становиться тебе перебежчиком или нет, не забывай о том, что тебя ждет в случае отказа, — прошипел Джовар.
Ксавье выдержал его взгляд. Злобно осклабившись, Джовар кивнул на лежащие на полу кандалы. А потом показал ужасные шрамы, украшавшие его собственные запястья.
Все было ясно без слов. В случае отказа он останется в плену, рабом. Интересно, как долго ему удастся водить пашу за нос? И сможет ли он за это время выполнить то, чего требует долг: выкупить экипаж и организовать разведывательную деятельность, чтобы покончить с могуществом Триполи на море? И как ему потом удастся освободиться? Только побег.
— Я все понял, — промолвил он.
— Отлично! — захохотал Джовар.
— А теперь — музыка и танцы! — приказал паша, громко хлопнув в ладоши.
Глаза Ксавье широко раскрылись: в комнату вошли две красавицы. Обе были юными — не старше четырнадцати лет, с гладкой оливковой кожей, длинными черными волосами и соблазнительными стройными телами. То, что на них было надето, скорее подчеркивало, нежели прикрывало возбуждающую наготу. Ибо вряд ли можно было назвать одеждой полупрозрачные шаровары и миниатюрные жилетки. Треугольный клочок ткани на чреслах только лишний раз приковывал к этому месту взоры — зрителей. Девушки заиграли на каких-то неизвестных Блэкуэллу странных инструментах.
Ему стоило большого труда сохранять внешнее безразличие. Блэкуэллу, как моряку, не было в новинку использование в качестве наложниц таких вот девочек, но всякий раз это приводило его в ярость.
Все собравшиеся за столом мужчины не спускали глаз с танцовщиц. Джебаль потянулся через стол и хлопнул Ксавье по плечу:
— Это невольницы. И всегда готовы служить своему господину. Я могу послать одну из них к тебе, чтобы она согрела твою постель, — или обеих, если пожелаешь.
— Нет, спасибо.
— Ты бы хотел иметь больший выбор? — приятельски улыбнулся Джебаль.
Ксавье все же решился ответить:
— У нас в стране мужчины не спят со столь юными девицами. Это запрещено.
— Да неужели? — рассмеялся Джебаль. — А у нас девственницы ценятся превыше всех. Приходится платить кругленькую сумму, если пожелаешь возлечь с невинной девицей.
— У невинных девиц нет никакого опыта, — заметил Ксавье.
— Тоже верно, — еще веселее расхохотался Джебаль.
— Пусть выберет себе любую, какую захочет, — вмешался Фарук.
Капитан поднял глаза и встретился с черными глазами визиря. Интересно, что кроется в их непроницаемой глубине?
— Если только он желает именно женщину, — вдруг добавил Фарук.
— А что, может, ему нравятся мальчики? — по-прежнему веселился Джебаль. — Хочешь, я пришлю тебе мальчика, а, Блэкуэлл?
Но тот снова вспомнил мусульманку, переодетую бедуином, которую видел на невольничьем рынке.
— Нет, мне не нравятся мальчики. Хотя я понимаю чувства тех мужчин, которые предпочитают их женщинам и охраняют их любовь более ревниво, чем любовь своих жен.
— Иногда так оно и бывает, — почему-то взъярился Джовар. — Зато у меня, к примеру, целых четыре наложницы, и все они — женщины, хотя и очень юные.
— Как это мило с твоей стороны, — язвительно протянул Ксавье.
— Ну вот, опять они сцепились! — воскликнул Джебаль.
— Хватит, Джовар! — рявкнул паша. Он грохнул кулаком по столу. — Пошлите ему женщин. Пусть сам выбирает. Мы отведем тебе новые комнаты, капитан Блэкуэлл. Я хочу, чтобы ты был доволен.
Ксавье молча поклонился.
Алекс не находила себе места. Конечно, она опять подсматривала и теперь пребывала в диком отчаянии.
Сейчас, в эту самую минуту, паша посылает Блэкуэллу целую толпу невольниц, чтобы он выбрал любую на свой вкус.
И это должна быть она. Это вполне могла бы быть она — нужно лишь набраться храбрости, переодеться рабыней и пробраться к нему в комнату.
Однако решиться на это было не так-то просто.
Ибо Алекс наконец-то нашла в себе силы взглянуть в глаза правде. Он действительно оказался сильным, могучим мужчиной — настоящим героем прошлого века, — и он обратил на нее внимание там, на бедестане, но это еще не означало, что ему известно, что Алекс — его суженая, силой любви перенесенная сюда из двадцатого столетия. О, она по-прежнему больше всего на свете хотела бы скорее оказаться рядом с ним. Она так долго ждала этого дня. Она не побоялась преодолеть пропасть почти в две сотни лет, разделявшую ее с любимым. Но вот теперь заколебалась, прикидывая и так и этак, к чему может привести нынешняя встреча. Он наверняка примет ее за обычную невольницу. Постарается ли он в тот же миг овладеть ею?
Они даже словом не успели обменяться — вряд ли она готова к такому повороту событий.
Но ведь она его любит. И не может упустить возможность встретиться с тем, кого считает своей судьбой. Если она останется у себя, он может выбрать другую. Алекс почти не сомневалась, что так он и поступит. Сильный, здоровый мужчина в девятнадцатом веке вряд ли станет отказываться от того, что ему предлагают.
Пришел Мурад.
— Скажи, что же мне делать?! — нетерпеливо вскричала она.
— Я знаю, где находятся отведенные ему покои, — сердито отвечал раб. — Пожалуйста, Алекс, я умоляю тебя, не говори, что собираешься это сделать!
— Да ведь вот в эту самую минуту, пока мы с тобой теряем время на болтовню, перед ним проходят парадом дворцовые невольницы. Черт побери! Ну как я могу не пойти туда?! — причитала она. — Если я останусь, он выберет другую. Мурад, я так долго ждала его, и вот теперь ты предлагаешь мне уступить? Нет, я не могу пойти на это — не сейчас, когда я наконец нашла его.
— Я ничего не понимаю, — ошарашенно уставился на нее Мурад. — Ты постоянно говоришь загадками. И что это значит, что ты так долго его ждала?
Алекс задумалась. Пожалуй, настал наиболее подходящий момент признаться, кто она такая и откуда. Сейчас, когда она готова впасть в отчаяние, пока не стало поздно.
— Что ты скрываешь, Алекс?
— Что ты станешь делать, если, к примеру, я скажу тебе, что попала сюда из будущего?
— Конечно, я рассмеюсь. — Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла какой-то жалкой. — Пожалуйста, перестань шутить. Ты же сказала, что доверяешь мне.
