Ей стало любопытно, не сказал ли он это для того, чтобы оттолкнуть ее, и она заметила:
– Маркиз богатый человек. Ему нет смысла торопиться с продажей.
– Почему же, есть, – возразил Колин. – Оглянись вокруг. Это не место, а чудо в прямом смысле слова. Но пройдет еще немного времени, и разруха возьмет свое.
– Это понятно. Хотя что могут значить для него каких-то пять месяцев? Ничего. А для тебя это решающий срок. Брак невозможно расторгнуть – во всяком случае, без скандала. Он должен дать тебе шанс.
Колин уперся локтями в колени и вздохнул:
– У него есть повод не доверять мне. Мне жаль, что я ввел тебя в заблуждение. Хочешь, остановим карету и развернемся назад?
Вид у него был подавленный, и Анджелина заявила:
– Нет, мы будем продолжать работу, потому что в отведенное время можно еще кое-что сделать. За три недели перероем каждый сундук и каждый ящик, пока не найдем миниатюру с портретом.
– Можем и не найти.
Анджелина положила руку ему на локоть.
– Не важно, нам нужно постараться.
По крайней мере он будет знать, что попытался, хотя, возможно, все это и без толку.
Колин кивнул.
– Она наверняка лежит в одном из этих дьявольских сундуков. У нас есть три недели, чтобы отыскать ее.
Анджелина молилась, чтобы миниатюра оказалась там. Для него будет тяжелым ударом, если не найдет ее.
Они без устали работали на чердаке. Колин отставил в сторону портреты деда и бабки, присоединив их к портрету отца. Анджелина нашла его портрет со щенком.
– Ты мне тут нравишься.
– А, Спотти. Это был хороший пес.
– Сколько тебе на этом портрете?
– Не знаю.
– Могу с уверенностью сказать, что это ты.
– Не можешь.
– Конечно, могу. Я узнаю эти кудряшки везде.
Он засмеялся.
– Я всегда ходил на охоту вместе с отцом и дедом. Спотти приносил каждую подбитую птицу, что бывало не часто. Наши с тобой отцы, наверное, худшие стрелки в Англии.
Она тоже засмеялась.
– Портрет твоих родителей тут есть?
– Кроме тех, что я нашел, нет. Другие, вероятно, лежат где-нибудь в Дирфилде.
Колин отложил для себя всего несколько вещей, включая письма, которые они нашли накануне и забыли забрать с собой.
Он открыл следующий сундук и принялся вытаскивать коробки, в которых чего только не было: тарелки, часы, бутылки, свечи, скатерти, щетки, бритвенные принадлежности, мыло и старая одежда. И много чего еще. Анджелина не воспринимала все это как реальные вещи. Пространство вокруг заполняли обломки чьей-то прежней жизни.
Когда немного позже на чердаке появилась Агнес, Анджелина поднялась и сообразила, что у нее от работы ноют руки.
– Ты закончила чистить мебель в спальнях? – спросила она у служанки, стягивая перчатки.
– Да, миледи.
– Если хочешь, сходи перекуси вместе с Джоном.
– Я уже себе это позволила. Ничего, миледи?
– Очень предусмотрительно с твоей стороны.
– Я готова заняться камином, миледи, только сначала надо вокруг него насыпать песку.
Анджелина захлопала глазами.
– Песку?
– Да, миледи. Если из камина вдруг вылетит искра или головешка, то песок предотвратит пожар.
Девушка прислуживала на кухне, поэтому и знала такие вещи. Анджелина посмотрела в сторону Колина.
– У тебя есть какие-нибудь соображения?
Он как раз открыл следующий сундук.
– Агнес, насколько я понял, у тебя есть опыт в подобных делах?
– Да, милорд. Это моя работа – разводить огонь в плите на кухне и во всех каминах Дирфилда.
Колин отряхнул руки.
– Позвони в колокольчик, если вдруг возникнут сложности, пусть даже небольшие. Безопасность прежде всего.
– Да, милорд. – Она коротко присела и ушла.
– Теперь можно не беспокоиться и не привозить сюда повара, – сказала Анджелина.
Колин вытащил из кармашка часы.
– Уже перевалило за два. Ты, должно быть, проголодалась.
Она улыбнулась:
– А ты?
– Да, это тяжелая работа. Только, боюсь, мы занимаемся бесполезным делом.
– Не согласна, – возразила она. – Ты отыскал портреты и еще кучу вещей, которым найдется применение. Мы найдем миниатюру. Она где-то здесь.
Улыбка у него увяла.
– Осталось всего два сундука.
Ради Колина нужно было оставаться оптимисткой.
– Мы пока просто не наткнулись на нужный ящик.
Он вздохнул.
– Пойдем подкрепимся в утренней столовой. Мне совершенно не хочется, чтобы ты упала в обморок от голода.
Анджелина нахмурилась.
– Никогда не падала в обморок раньше и не собираюсь начинать.
Колин положил руки на бедра.
– И лишишь меня возможности схватить тебя в охапку и спасти?
– Судя по всему, от твоего внимания ускользнуло, что я не принадлежу к тем хрупким изнеженным дамочкам. Смотри, сорвешь спину.
В его глазах зажегся дьявольский огонек, когда он приблизился к ней.
– Ты думаешь, у меня сил не хватит поднять тебя?
– Не говори глупостей.
– Ты это часто повторяешь.
– Все, прекрати. Я голодна.
Колин обхватил ее за талию, а потом закинул на плечо.
– Быстро поставь меня, – пискнула Анджелина.
– Скажи «пожалуйста».
– Я буду брыкаться. Раз, два…
Ее ноги стукнулись об пол. Оправив лиф платья, она погрозила ему пальцем:
– Никогда больше этого не делай.
– Теперь поняла, что меня нельзя подначивать?
– Лучше будь начеку. Я с тобой расплачусь.
Он засмеялся и повел ее вниз по лестнице в утреннюю столовую. Анджелина вдруг поняла, что ему удалось очаровать ее, а еще подумала, как легко в ней возникла симпатия к нему. Со временем из нее получится умилительная старая дева. Не важно, что случится в будущем: она по-прежнему будет хранить свою честь и ни за что не станет объектом чьей-нибудь жалости.
Когда они покончили с едой, Анджелина почувствовала, что его настроение резко изменилось.
– Колин, не переживай. Мы найдем миниатюру.
– Даже если так, это ничего не изменит. Сомеролл уйдет из моей семьи.
– Хочешь сходить на могилу матери?
– Нет.
– Может, завтра?
– Завтра я представлю отцу замечания к продаже.
– Ты не можешь сдаться просто так. У тебя есть еще три недели.
Он вздохнул:
– Это ничего не изменит.
Его плечи поникли, вид у него был подавленный. Ей так хотелось приободрить его, внушить, что надо продолжать борьбу за Сомеролл, но было понятно, что Колин решил покончить со всем этим. Наверняка потом он станет жалеть, но это было его решение, не ее.
